Артем Каменистый - S-T-I-K-S – человеческий улей

Бить в корму смысла нет. Бронирование самое слабое, но вряд ли оператор располагается именно там. Карат с такой техникой на практике не сталкивался, но предполагает, что тот сидит куда ближе к носу, скорее всего рядом с механиком-водителем. Так что стрелять надо туда, чтобы кумулятивная струя прошла через тела, или хотя бы устроила там шикарное возгорание и прочие неприятности. Глупцы считают, что гранатомет выводит из строя все сразу и навсегда, но это далеко не так. Даже столь слабо защищенная машина может отделаться легким испугом или некритичными повреждениями.

Блин, а ведь Карату когда-то вбивали в голову расположение уязвимых мест всей номенклатуры техники вероятного противника. Но он чуть ли не все ухитрился благополучно позабыть. Неуч.

Упер гранатомет в трухлявые доски разваливающегося пола, откинул заднюю крышку. Поднял оружие, потянул внутреннюю трубу на себя, раздвинув до упора. Положил на плечо, придавил прицельную планку до отчетливого щелчка взведенного механизма. Звук резанул по ушам – именно в этот момент сектанты на пару секунд прервали нескончаемые завывания. Все, это необратимое боевое положение, теперь Карату остается лишь одно – стрелять.

Покосился в сторону машин за площадью. Где-то среди них стоит та, на которой привезли Аурелию. Ни девушки, ни старухи не видно, но он почти уверен, что они не уехали. Незачем им уезжать до окончания жестокой церемонии.

Рядом никого нет, и в его сторону никто не таращится. Но выходить из полуразвалившегося дома не стал. За спиной достаточно открытого пространства куда безопасно уйдет струя гранатометного выхлопа. Нет смысла выбираться наружу подставляясь под возможные взгляды.

Не совсем его оружие, почти с ним не сталкивался, но ничего сложного здесь нет, разработчики старались упростить все так, чтобы даже самый тупоголовый солдат не запутался. Да и дистанция плевая, до "страйкера" не более полусотни метров, цель неплохо освещена светом фар стоящего поблизости "шахид-мобиля". Будь у Карата два гранатомета, он бы и его уделал, остается надеяться, что Хмур не оплошает. Пулеметчик стоит за своим оружием, посматривает в сторону шлагбаума, но никто не помешает ему быстро развернуться, если вдруг возникнет такая необходимость.

Бить придется под приличным углом к броневому листу, но не беда, ведь защита у цели никчемная. Труба улеглась на плечо, прицелился в корпус над вторым колесом надеясь, что выбрал правильное место. Если проклюнувшаяся память салаги из учебки не изменяет, и то, что он сумел кое-как вспомнить, верно – именно там располагается силовая установка. Механическое сердце машины, выведи его из строя и получится ни на что не годная стальная коробка. К тому же там и топливо, и масло, есть чем покормить пламя.

Придавил спуск стараясь делать это как можно более плавно. Гранатомет дернулся, перед глазами померкло от выхлопа реактивного двигателя, с разоренной крыши посыпалась обильная труха, позади что-то шумно завалилось и взметнулось облако ядреной пыли, почти сразу сверкнуло, бабахнуло. Карат успел убедиться, что попал, и тут же шмыгнул назад, опасаясь немедленного возмездия.

Среди сектантов оказались ребята с завидной реакцией. Он только успел добраться до оконного проема, как по стенам застучали пули. Бьют не прицельно, просто отрабатывают по направлению с которого ушла граната. И сильно радует, что работает ручная "стрелковка", а не крупнокалиберные пулеметы.

Накаркал. Только было обрадовался, как все прочие выстрелы перекрыло могучее и слитное "ду-ду-ду". Звук, который однажды услышав, нескоро забудешь. А если при этом пулеметчик целился в тебя или твоих товарищей – будешь помнить до гробовой доски.

Пристрелочная короткая очередь, выпущенная впопыхах, прошила остатки крыши. Карат, выпав из оконного проема, слышал, как позади обваливаются изъеденные временем деревянные конструкции. Удачно выбрался, теперь надо чуть протереть глаза, трухи в них набилось по килограмму, хрен поймешь куда теперь ползти.

Вторая очередь оказалась куда более длиннее – пули прошли ниже, легко прошив ветхие стены. Но Карат не первый день как родился, ему и первой хватило чтобы понять – сейчас ни в коем случае нельзя отсвечивать. Прижался к спасительной земле, и, стараясь продавить ее брюхом, пополз в сторону шлагбаума. Даже вперед не глядел, ведь поворот головы приподнимет ее на несколько жалких сантиметров и этого может хватить пулеметчику, чтобы снести верхушку черепа.

Тяжелые пули прошивали дом навылет, на Карата не прекращаясь сыпался самый разнообразный мусор, в том числе и тот, который не назовешь мелким. Сейчас сверзится на затылок кирпич, выбитый из дымохода, и все закончится. С его везением – очень даже вероятный вариант.

Загрохотал еще один пулемет, тоном чуть пониже, но понятно, что тоже крупнокалиберный. Бедный дом, его ведь доконают сейчас. Но вроде первый стих. А нет, заработал, только почему-то с другой стороны. Кажется от шлагбаума.

Карат выполз из-за дома, рискнул поднять голову. Впереди стало гораздо светлее, ведь бронетранспортер горит так, будто его напалмом облили. Вся передняя часть охвачена жирным пламенем, меж его язычков можно разглядеть печально задравшийся к небесам пулеметный ствол боевого модуля. Во все стороны разбрызгиваются ослепительно-яркие брызги, что превращает пожар в грубое подобие фейерверка. Каким образом недешевая боевая машина превратилась в исполинский костер менее чем за минуту – непонятно. Как Карат смутно помнил, на случай угрозы возгорания у нее даже топливные баки умеют в стороны отстреливаться. Но, видимо, гладко лишь на бумаге, на практике хватило одной не самой современной гранаты.

От жара начали трещать патроны в ленте и срабатывать заряды в системе постановки дымовых помех. Дымовая шашка пролетела над "шахид-мобилем", с которого пулеметчик раз за разом отправлял короткие очереди в сторону многострадального дома. Да пусть хоть до фундамента его разнесет, Карата там уже нет. Надо ползти дальше, к следующему зданию, и за ним уже подниматься на ноги.

После следующего "ду-ду-ду" со стороны другого, невидимого пулемета, тяжелые пули застучали по переделанному джипу отрывая от него клочья обшивки и высекая искры. Стрелок дернулся когда ему снесло кусок головы, судорожно сжавшиеся пальцы намертво сдавили гашетку, из чуть задравшего ствола вырвалась сплошная очередь, трассеры замелькали над головами сектантов и их жертв, начали бить в дома по другую сторону площади. И почти сразу попали во что-то непонятное, вспыхнувшее ярко, с клубом вздымающегося пламени. Сложилось впечатление, что кто-то позабыл на чердаке бочку с бензином.