Юрий Иванович - Жестокая Фортуна

Сейчас это окно чрезвычайно пригодилось для спасения. Император ловко связывал простыни узлами, рявкая на притихшую женщину и объясняя ей, что надо делать:

– Заткнись и внимательно слушай! Спускаешься первой, и ничего не бойся! С этой стороны нет ни окон, ни пламени. Если длины простыней не хватит, прыгай и откатывайся в сторону! Иначе я тебе раздавлю своей тушей!

Привязав конец, попросту перекинул голую красавицу через подоконник, заставил уцепиться руками в простынь и скомандовал:

– Пошла! Быстрей, быстрей! – И та стала неловко спускаться.

Тут сзади что-то громыхнуло, и Павел обернулся на перекосившуюся, пропускающую отблески пламени и клубы дыма дверь. А когда вновь посмотрел вниз, вскрикнул от досады и ужаса. Имеющая все таланты соблазнения и ублажения плоти богиня любви не смогла элементарно удержаться после первого же узла и с воплем рухнула вниз. Так что императору ничего больше не оставалось, как начать спуск самому.

На земле его уже встречали воины стражи, мечущиеся в панике и бережно относящие изломанное женское тело в сторону. Туда же рванул и император, понимая, что ярко разгоревшаяся башня может ещё и на голову рухнуть. Тушить её и спасать в ней кого-то не было уже никакого смысла.

При свете факелов со всех сторон Павел Первый осмотрел упавшую с громадной высоты женщину и пришёл к неутешительному выводу: и эту его любовницу вот-вот заберёт смерть в свои чертоги.

Встал мужчина на ноги, сразу потерявший всех своих женщин, с почерневшим от горя лицом. И долго так стоял, не заметив, что кто-то накинул ему на плечи плащ, прикрывающий всё тело. Его взгляд так и прикипел к пылающей, а потом рухнувшей на землю башне. Император Севера горевал и слегка помутился рассудком во время этого процесса. Потому что, когда вокруг него собрались примчавшиеся генералы и самые верные телохранители, задал им два вопроса:

– Кто сопровождал… покойную императрицу к этой долине?

– Отряд её молодых поклонников и почитателей, ваше императорское величество.

– А где стража башни вместе со своим командиром?

– Здесь они, ваше императорское величество. Мы их тоже разоружили.

И вот тогда последовали приказы:

– Всех казнить! По кругу в долине вокруг седловины установить колья и насадить на них приговорённых! Пепел с пожарища весь собрать! Место расчистить и начать там возводить каменную пирамиду, в которой и будет заключён прах моих женщин. По всей империи с послезавтрашнего дня объявить пятидневный траур! Выполнять!

Подручные генералы тут же бросились выполнять волю своего императора.

Такая вот трагедия, имеющая огромное политическое значение.

Хотя казалось бы, что она играет на руку непосредственно Чагару, Союзу Побережья, всему процессу перемирия в целом и определённым планам Монаха Менгарца. Всё-таки на двух опаснейших, попавших в наивысший круг власти наложниц стало меньше. Потому что не факт, что такую личность, как Павел Первый Великий, удалось бы уговорить отдать добровольно своих новых любовниц на исцеление. Если остальных ещё можно как-то запугать, то высшие правители будут артачиться, а владыки Севера и Юга тем более.

Но в том-то всё и дело, что некая печальная череда событий, направляемых Случайностью, на этом не окончилась. И новые неприятности для планеты начались с рытья котлована под фундамент пирамиды, которую приказал возвести Павел Первый. Для каменной массивной усыпальницы и фундамент пришлось рыть втрое более глубокий, чем для стоявшей здесь до того деревянно-каменной башни. И гораздо более широкий. Чем и занялись тысячи военнопленных, согнанных из других мест в течение нескольких часов.

Вот тогда и выяснилось, почему легенды запрещали здесь что-то строить, да и вообще долго находиться. Седловина, пересекающая долину, оказалась искусственного происхождения, а под ней находились искусственные тоннели, ведущие под нависающие по соседству массивные горы. А в этих тоннелях сразу проснулась таившаяся там смерть. Клубы едкого, убийственного газа успели уничтожить половину военнопленных и тех, кто ими руководил. Потом газ иссяк, давая возможность людям приблизиться и вновь начать просматривать тоннели. Скорее всего, время не пощадило химические мины и подобные им ловушки, которыми построившие всё это колонисты из Большого космоса обставили своё хранилище под горой и проходы к нему.

Хотя это уже со временем стало понятно, что колонисты принадлежали к группе сумасшедших учёных, захвативших планету тысячу лет назад и которых в свою очередь уничтожил коварный Гранлео.

Зато, на удивление, можно сказать совершенно точно, не пострадало от вековой ржавчины само хранилище. Видимо, его создавали так, чтобы в любое историческое время можно было при необходимости вооружить небольшую армию. Всё в герметических камерах, всё в специальной полиэтиленовой упаковке, всё в смазке, практически не ограниченной по сроку годности. Вдобавок ещё и с понятными инструкциями в рисунках, показывающими, как и что нужно делать, как нечто стреляет и даже как вылетающие пули разворачивают своим ударом вставшие у них на пути препятствия. Что живые, что неодушевлённые.

Над миром нависла угроза новой, всеобъемлющей диктатуры. Единственное, что давало шансы на сопротивление, – это наличие в хранилище лишь нескольких единиц атакующего вооружения да парочки единиц вооружения защитного плана. Да и те все архаично устаревшие. Простые пятизарядные винтовки и пистолеты годились для атаки. Малые ротные миномёты и гранаты – для обороны.

И всё равно такое вооружение давало неоспоримые преимущества на любом современном поле боя планеты Майра.

Практически на второй день после трагического пожара стали формироваться первые стрелковые взводы и роты. В тот же день начались учебные стрельбы и раздались первые взрывы боевых гранат. Несмотря на всеобщий траур, Павел Первый Великий, обозлённый на весь «поганый мир», как он сам высказывался, решил этот мир завоевать.

Ну а на следующий день в Радовену вернулся его Святость Монах Менгарец.

На улице уже стемнело, когда мечущийся по делам Виктор сообразил, что так и не увиделся толком с Розой и не побыл с ней наедине. Потому и двинулся в семейную столовую короля, надеясь там застать свою любимую девушку.

– Увы, ваша Святость, – доложил главный лакей. – Её высочество слишком устала и по прибытии из столицы отправилась к себе. Мы ей отправили ужин прямо в покои вместе с блюдами и напитками.

«Ну, так даже лучше! – обрадовался мужчина. – И явно догадывалась о моём приходе, раз потребовала ужин к себе. Наверняка нам никто не помешает спокойно поговорить…»