Герметичный мир (СИ) - Бунеев Сергей Николаевич "Булгарин Стас"

Никого, только солнце, пыль и легкий ветер, поднимающийся вверх по стеклянной стене. Сощурившись, что лишь немного убрало пятна перед глазами, я всмотрелся в карту, где на моих глазах красная линия моего маршрута стала вытягиваться вдоль двух проспектов и ушла за город, закончившись точкой среди коттеджного поселка «Изумрудный». Всё правильно, не Рубиновый, вот и песенка срослась в рифму. Теперь я знаю дорогу к семье.

Голова просто взорвалась болью, прострелило между глаз. Почувствовав теплоту, провел рукой под носом и размазал кровавый ручеек. Меня зашатало, ноги подкосились и я уселся на край крыши, уцепившись рукой на ограждение.

— Иигорь…

— Слушаю тебя, Стас.

— Что надо ещё для завершения квеста сделать? — Сил искать и думать больше не было. — Какие ещё четыре элемента?

— Ты уверен, что хочешь это узнать от меня, Стас? Тебе надо…

— Говори! Мне надо выйти, а не лекции слушать!

— Хорошо, но предупреждаю — такие знания не приведут к синхронизации воспоминаний и могут возникнуть сложности с выходом из комы.

— Говори… Хватит уже. — Кровь из носа запачкала всю рубашку и лужицей скопилась на бетоне.

— Фея с синими крыльями и огоньками. — Голову пробил новый импульс боли. — Она утеряна, дочка поменяла её на перочинный нож с другой девочкой, которая погибла при выходе из города. Следующее — твоё обручальное кольцо. — Ещё удар, ещё сильнее. Вклинившееся сообщение о получении восьмого элемента. — Букварь твоей дочери. — Я уже выл в голос, вцепившись в поручни ограждения и откинувшись назад. Кровь потекла из ушей. — Он в поселке «Изумрудный». И ты сам, Стас, основной десятый элемент. Без твоего стремления, без воли ты не выйдешь из этого мира. Вспомни себя…

Я схватился руками за голову, разрываемую спазмами. Сообщение о получении десятого элемента и мое дёргающее отражение сопровождали недолгий полет вдоль зеркальной стены офисной многоэтажки. Буквы и боль пропали одновременно, и наступила Тьма. Понимаю, что неправильно, но так было надо…

Внезапно звук прекратился, мерцание, пробивавшееся даже сквозь плотно закрытые ладонями веки, перестало давить на истерзанный мозг. Ведь понимаю, что я вирт, уже давно не Вилли Стафхейм, но продолжаю оперировать физическими понятиями.

Ничего у них не получилось с одиночеством, программисты в принципе не особо стремятся к общению. Продолжавшаяся неопределённое, но очень долгое время пытка стробоскопами и громким звоном на ультразвуковом пределе, только что тоже прекратилась. Буду надеяться… Вирт, в общем, сойти с ума не может, точнее, таких случаев пока не зарегистрировано, но реагировал я на терзающие светошумовые эффекты вполне по-людски: дикой головной болью, пульсацией крови в слезящихся глазах и дрожащими зубами.

Неужели отказались, поняв бесперспективность этого процесса? Без разницы. Любой перерыв — как наркотик, уносящий в страну счастья и неги. Сейчас должен появиться добрый дядя с предложением выдать информацию об ИИ, войти за ним в любой из сверкающих порталов для возврата к нормальной жизни, пусть и цифровой. Нет, не сейчас. Хотя, ещё бы чуть-чуть — и я за себя не поручился бы.

Я давно потерялся в понимании времени. Оказывается, даже секунды тишины можно растянуть на очень долгий срок, так что я сидел на песке и просто наслаждался тишиной и ровным жаром светила. Пока не услышал за спиной легкий шорох песчинок.

Пришли, сейчас будут уговаривать.

Эта удар, остановивший мое сердце, стал первым в длинной череде убийств. Оказывается, и в смерти есть своя прелесть, когда между смертельным ударом и воскрешением есть несколько секунд на отдых, заполненных тишиной и тьмой. Даже про боль в эти секунды забываешь… 

Обсуждение нестабильного состояния Стаса Булгарина затянулось. Консилиум врачей клиники во главе с Ярцевым перебрал все файлы, ища причину того, что в последнее время общение с ним каждый раз было всё меньше по времени и напряженнее по прикладываемым усилиям. Показатели приборов всё чаще показывали очень резкие скачки физиологического и эмоционального фона. Длительный период недостаточной активности и бурный короткий период гиперактивности привёл к изменениям в коре головного мозга, проще говоря — на мозге образовались микрошрамы. Врачи не смогли реанимировать повреждённые участки, лишь констатировали, что сейчас, после введения в организм больного наноботов, последние пытаются восстановить поврежденные участки мозга. И это восстановление Стасу даётся очень тяжело.

При этом состояние второго больного, Анатолия Перевозчикова, опасений не вызывало, все было стабильно непонятно. После внезапного и несанкционированного отключения его от мира не получилось изучить изменения причины мозговой активности, лечебные программы не срабатывали, обратного отклика не было. Вчера от управления виртмедицины Минюста поступил запрос о прекращении договорных отношений по лечению Перевозчикова и сейчас специалисты работали над изъятием тела этого несчастного из кокона вирткома и подготовкой к транспортировке в другую клинику.

Заседание, и без того подходившее к концу, прервал сигнал вызова из лаборатории контроля состояния больных:

— Виталий Викторович! У Булгарина зарегистрирован резкий всплеск мозговой активности, спектратор показывает активизацию ранее тёмных зон. Уровень синхронизации — 94 %.

В аппаратной кокона № 409 собрались все, полностью исчерпав свободное пространство небольшой комнаты. Подключенные напрямую к кокону мониторы давали картину резкого пикообразного повышения графика гамма- и бета-ритмов и практически нулевой активности альфа-ритма, несколько ранее блокированных участков начали выдавать сигнал, свидетельствовавший об активизации гипокампа и таламуса. Бешеную активность показывали недавно введённые в кровь Булгарина наноботы.

— Произошло отключение от мира. Начато проведение реанимационных мероприятий.

Через час, несмотря на весь комплекс программных и медицинских мер, показатель синхронизации упрямо стоял на 94 %. Булгарин из комы не выходил. Внезапно отключились все датчики жизненных функций, произошла остановка сердца. Несмотря на попытки открытия кокона аппаратно, а потом и вручную, успех достигнут не был — прибор превратился в герметичную капсулу, будто кто-то невероятно сильный держал его изнутри.

Кто-то решился спросить:

— Мёртв?

И в этот момент Стас закричал. Матом.

КОНЕЦ