Дмитрий Казаков - Вторжение Химеры

А для того, чтобы это случилось, боевая сестра должна уничтожать врагов.

Стаю заметили, в их сторону понеслись шипы. Особь рванула вперед, выбросила когти, ощущая, как нагнетается в них кровь. Удар правой лапы прошел мимо цели, а левой вышел удачным – упрочнившийся коготь пробил вражеский панцирь и глубоко вонзился в плоть. В ход пошли клешни.

В бок ударило, там возникла боль.

Отшвырнув кровоточащий труп, Особь повернулась к тому, кто осмелился напасть на нее, но тот уже лежал на земле, а одна из летающих сестер распарывала панцирь, куски его летели в стороны.

На мгновение Особи показалось, что гибнущий мехоголовый излучает мыслеобразы, подобно сестрам. Удивленная, она замерла на месте, подняла верхние конечности.

Удар по одной из них оказался такой силы, что первый сустав обломился и клешня отлетела в сторону. Из места разлома брызнула кровь, Особь яростно зашипела, но струя огня ударила ей прямо в глаза, обугливая все вокруг, превращая мир в ничто.

Дождь шуршал по листьям, капли с чмоканьем падали в лужи, мягко постукивали по стенкам палатки. Марта лежала на кровати, закинув руки за голову и бездумно глядя в потолок.

К месту расположения штаба соединения «Нифелгейм» они вернулись два часа назад, и после допроса солдат распустили отдыхать.

– Интересно, что дальше будет? – вздохнул Жозеф, с потерянным видом сидящий на своей койке.

Он, да и прочие никак не могли смириться с тем, что погибла Саманта, причем не от пули, не от гранаты, а от обыкновенного шипа, выпущенного с такой силой, что он пробил броню, череп и глубоко вошел в мозг.

Что за биологическое приспособление позволяет метать куски кости таким образом?

– А ничего не будет, – пожал плечами Санчес. – Нас переформируют и вновь бросят в бой. Против людей или против насекомых. Особенной разницы нет, кого убивать и как умирать.

– Это точно, – кивнул Тадеуш. – Марта, а ты чего скажешь?

– Чего я могу сказать, клянусь Пророком? – Она села на скрипнувшей койке. – С самого начала эта затея с переговорами показалась мне не особенно хорошей, а мы из-за дурости командиров потеряли соратника…

– Чем заняты? – Полог палатки откинулся, и внутрь заглянул Джонатан, от которого на несколько метров разило свитом. – Болтаете? Немедленно собирайтесь. Через десять минут мы выступаем навстречу людям.

– Выходит, что нас ждут огнеметы и рельсовые орудия, а не клешни и когти, – заметил Санчес, когда тактик ушел.

Марта молча встала, надела на руку ионное орудие и вышла из палатки под мягкий, накрапывающий дождь, под сплошь затянутое облаками небо, на котором выделялось пятнышко белой звезды и угадывался круг алой.

Прочие субтактики были уже тут, подгоняли сильно поредевшие звенья.

Стефан кивнул Марте, а Анджей скорчил ехидную рожу.

– Ты неисправим, – сказала ему Марта. – Жалко, что люди тебя еще не пришибли.

– Я им не по зубам, – улыбнулся шеолец и неожиданно стал серьезным. – А вот ты, рыжая, побереги себя.

– Постараюсь.

По дороге, проходящей рядом с палаточным городком, ползли биотанки. Блестели мокрые панцири, доносился громкий плеск, когда нога гигантского краба попадала в лужу.

– За ними, – скомандовал Джонатан. – Наша задача – создать заслон и задержать людей, чтобы основные силы бригады успели отойти.

– Опять отступаем? – Сара поморщилась.

– Производим стратегическую перегруппировку, – назидательно пояснил тактик и понизил голос: – Хотя в этот раз, как я понял, командование планирует уйти с Лониса вовсе.

– Если так, то это будет чуть ли не первая его здравая мысль, – пробормотала Марта. – Мы тут как меж двух огней. С одной стороны – люди, а с другой – всякая пакость с шестью ногами.

Пластобетон дороги после прохождения биотанков оказался покрыт длинными царапинами. Выбравшаяся на него бригада выстроилась в колонну, и звено Марты встало в арьергарде.

– Пешком пойдем, – вздохнул Жозеф, – значит, враг близко.

– Или рубеж обороны, где мы должны будем стоять, близко, – поправила его Марта.

Над дорогой плыли клочья тумана, с ветвей капало, дождь продолжал моросить, а они шли сквозь это царство сырости, перепрыгивая через небольшие трещины и обходя крупные.

Примерно спустя километр наткнулись на вставшие в линию биотанки, и Джонатан отдал приказ остановиться.

– Здесь наш рубеж, – сообщил он. – Укрепляемся, как тогда, около научного центра. У нас примерно три часа.

Марте достался участок рядом с самой дорогой, около крайнего биотанка, выглядящего чуть крупнее других, с пятнышками на броне. Когда Санчес и Жозеф свалили первое дерево, а Тадеуш принялся копать, из кабины выглянул оператор.

– Вам помочь? – спросил он.

– Не надо, – ответила Марта, с удивлением услышав знакомый выговор. – Следи лучше за зверем своим. Ты сам откуда?

– С Норли, – сказал оператор и провел рукой по таким же жестким и коротким, как у нее, волосам. – Из Суфоша.

– И я оттуда же, – сказала Марта, – из Восточного поселка. Где только земляка не встретишь?

– Это уж точно, – хмыкнул оператор.

С окопом почти закончили, когда на дороге показались форсеры из бригады, державшей оборону на предыдущем рубеже.

Их было немного, да и выглядели они жалко – еле держатся на ногах, броня покрыта царапинами и дырами, в глазах – что угодно, только не готовность умереть за Пророка и Эволюцию. Тяжело раненных тащили на носилках, других вели, поддерживая под руки.

– Крепко ребятам досталось, – заметила Марта.

– Командир, у меня там приятель, еще со времен Антиона, – сказал Жозеф. – Можно, я пойду, поговорю?

– Иди.

Отступающие остановились, их окружили солдаты бригады Джонатана и танкисты. Принялись совать фляги, упаковки сухого пайка и капсулы с подпиткой для брони. Тактик, высокий и плечистый, начал что-то рассказывать, а потом устало махнул рукой и замолчал.

Явившийся из тыла Джонатан быстро навел порядок – отступающие пошли дальше, занимающие оборонительный рубеж разошлись по местам.

– Такие дела, братцы. Они отбили три атаки, – сообщил вернувшийся Жозеф. – Но, когда началась четвертая, из леса явились насекомые и напали на всех сразу. Причем среди них были не только такие, что плевались шипами, но и другие, выпускающие отравляющий газ.

– Брехня, – скривился Тадеуш.

– А вот и нет! – запальчиво возразил Жозеф. – Мой приятель сам его наглотался, сейчас еле на ногах стоит!

– Ну, может, устал просто… – Уверенности в голосе Тадеуша поубавилось.

– Ага, конечно. Ты думаешь…

– Тихо, – прервала Марта спор. – Хватит ругаться, горячие форсерские парни. Давайте лучше поедим, пока есть возможность.