Марик Лернер - Дорога к новой жизни

— Вот пойди и купи!

— А вот, — показал он мне фигу, — не могу. Это у тебя и Черепахи эти ваши жизняки имеются. Остальные вынуждены через официальную компанию «Треугольник» перебиваться. А на ее счете уселась всей тушей Черепаха и никому ничего не дает. Она считает, что я прекрасно обойдусь без этой замечательной штучки. Нечего было под пули соваться, и я еще благодарить должен за вовремя оказанное лечение. И ей тоже, — он снова продемонстрировал фигу.

— А, — злорадно сказал я, — с тебя тоже подарок. У меня сын родился. Так что твой подарок на мой в результате будет ноль.

— Поздравляю, — гулко хлопая меня по спине, порадовался он. — Ребенок это замечательно. Сын еще лучше. Только я ему подарю, а не тебе. Что-то имеющее смысл для ребенка, — парировал он. — А ты не отвертишься, не столько гранатомет нужен, сколько официальное признание моих заслуг. Пусть все видят!

Ты наш вождь, — тоном сказителя нараспев сказал Следак, — и это будет очень правильно и красиво, если ты подаришь мне полюбившийся предмет за все, что я для тебя сделал. Практически грудью закрыл, не думая о возможном ущербе для здоровья.

Между прочим, — добавил он уже нормальным тоном, — та доля из каравана, что нам полагается, будет куда весомее, чем то, что ты притащил из зоны. Там очень много всего. Очень, — подчеркнуто повторил он. — Оружие, патроны, гранаты. Только патронов свыше двух тонн. Для города ерунда, а нам на троих делить. Ты, я и Тед. Черепаха трофейный груз тоже хотела под себя подгрести, пока тебя не было, но я не позволил. Пусть лучше на военном складе лежит. Что ей положено за работу по исцелению из своей доли отдам, а пасть нечего раскрывать на чужое добро.

«Ну да», — подумал я. — «Про то, что Тед еще свою долю не заработал, ведь официально Зверь с ним не встречался и клятву не принимал, ему и в голову прийти не могло. Закон добычи — свят. Мы не люди, цивилизация с их жульничеством пока нас еще не коснулась. И это прекрасно, будет Теду на первое время на что жить, не залезая в долги и не за мой счет».

— А еще, — с удовольствием доложил Следак, — должны выделить нашу долю артефактов. Я толком не видел, но одних «замедлителей» не меньше двух десятков. Можно завалить склады продовольствием, так что на годы хватит. Всегда готов поучаствовать своей долей в улучшении благосостояния нашего семейства, не забывая себя лично.

— Твои красивые слова растопили мое падкое до лести сердце, — говорю вслух. — Куплю я тебе гранатомет, при первой возможности, только вот чисто из вредности обойдешься пока двенадцатью зарядами на первый случай. Остальное будем искать у славян и за твой счет. Там боеприпасы дешевле. Посмотрим потом, за что именно героически бились, и прикинем, сколько стоит наша доля в караване.

Таня уже родила?

— Да, — подтвердил он. — Мы продолжаем расти в количестве, и это хорошо. Больше рук — крепче семейство и Клан. Им-то я как раз подарок сделал. Всякие там пеленки, простынки. Зашел в магазин и из того серебра, что ты оставил, оплатил. И от тебя, и от себя. Совсем ничего у ребят не было. И про родителей ее поспрашивал, как ты просил. Ничего особенного, поперли из дома, когда выяснилось, кого она себе в муженьки приглядела. Сильно верующие, из тех, кто считает, что у оборотня души быть не может, как у зверей. По мне, так у них самих души нет. Додумались — дочку выгнать на улицу. Некуда ей возвращаться и не станет она, даже если на них что найдет и они попросят.

Подожди, — сказал Следак, беря меня за плечо и не давая войти в дверь. — Там сейчас Черепаха, а я бы хотел кое-что сказать без нее.

— Ну и? — заинтересовано спрашиваю.

— Тут ко мне, пока тебя не было, несколько раз подходили собаки, расспрашивали, как попасть в Клан и что там за жизнь. Трое очень серьезно настроены, у них бабы из человеков, как у Теда. Еще восемь сильно думают на похожую тему. Две из этих восьми женщины, они, наоборот, приятелей из людей имеют мужского пола. Тебе сегодня-завтра надо посидеть в комнате, обязательно появятся. Сам поговоришь и посмотришь. Кое-кто нам вполне пригодится на острове. Специальность подходящая. Только, я вроде в это вмешиваться не должен... — Я кивнул поощряющее. — Смотри внимательно. Может даже с паучихой, а то сам должен понимать, скрыть, что Зверь гуляет куда хочет и сюда тоже, будет практически не возможно. А не приживутся, что тогда делать? Уже Дов «совершенно случайно» задавал разные вопросы. Куда ты девался и не имеется ли у тебя родного очень похожего брата. Что-то они почуяли, наверняка Зверь попался на глаза. И про Черепаху спрашивал. Что может, что нет.

— Надеюсь, ты сказал, что все? Даже по небу ходить.

— Перестань, — с досадой ответил он, — я в сильно умные не претендую, но одно дело, когда тебя прямо спрашивают, и совсем другое, когда вроде бы случайно и не только меня. Сунут они к нам своего подгляда непременно.

— Посмотрим. Не в первый раз. Есть еще что интересное?

— Ей, — он ткнул пальцем в потолок, явно имея ввиду Черепаху, — что-то от тебя сильно надо. Третий день ходит, хвостом махает и поминутно вздыхает, скоро на стенку полезет. Не знаю что, но смотри внимательно. Клан отдельно, семейство наше отдельно, а Черепаха сама по себе. Пауки всегда лучше всех знают что полезно, что вредно. Одна проблема, наши мысли могут очень не совпадать с их мнением.

Я толкнул дверь плечом и вошел в комнату. Черепаха лежала на моей кровати, заложив руки за голову, и разглядывала потолок. Кроме плохо положенной на основу краски, отчего местами были полосы, ничего интересного там не было. Я-то знаю, сам изучал пару раз. Ничего нет лучше для успокоения нервов, чем гладкая белая поверхность. Хорошо хоть ботинки сняла. С нее станется в грязных сапогах на чужое одеяло. Вроде бы случайно получается, но на свое собственное так никогда не ляжет.

— Вижу тебя, — привычно пробубнил я, — о великий паук маленького Клана Пятипалых, лучше которого нет, если не считать, — я старательно загнул пальцы, — один, два, и под подозрением три. Четвертое место крайне почетно. У нас их всего три, если не считать Зверя.

— Ты подозрительно доволен, — сказала она садясь. — Что Хозяйка родила нормального медвежонка я уже в курсе, но с чего столько счастья? И потом, — подозрительно добавила она, — где твой пулемет, который ты таскаешь с собой постоянно? Жену вот можешь оставить, а пулемет до сих пор не забывал ни разу.

— Пулемет я вручил Следаку, — вешая вещи на крючок и пихая вещмешок под кровать ногой, — поясняю ей. — Вместе с коробкой и приготовленными к стрельбе лентами. Пусть тоже порадуется, пока гранатомета еще нет. Надоело таскать на себе все это железо. Воевать тоже надоело. Здесь стреляют, там стреляют. Одна радость, можно карманы набить, но у меня уже не помещается, все занято.