Дэн Абнетт - Возвышение Хоруса

— Они пытаются произвести на нас впечатление, — прошептал Аксиманд своим собратьям. — Музей оружия? Это все равно, что открыто сказать, как сильно они нас обогнали… как далеки от войн… Можно подумать, что оружие сохраняется только как историческая реликвия. Они смеются над нами.

— Никто над нами не смеется, — проворчал Абаддон.

Вся группа перешла в зал, где в залитых голубоватым светом витринах хранились еще более странные предметы.

— В этом зале продемонстрированы образцы оружия кинебрахов, — под аккомпанемент метургов пояснил Науд. — Строго говоря, здесь под строгой охраной собраны образцы всех чуждых рас, с которыми приходилось встречаться интерексам. В знак подчинения кинебрахи отказались от ношения оружия, кроме как в особых случаях, например в военное время. Их технологии слишком сложны и совершенны, так что многие виды оружия чересчур опасны, чтобы оставлять их без охраны.

Науд представил гостям рослого кинебраха в цивильной одежде, назвав его Ашеротом, хранителем оружия и ответственным куратором этого зала. Ашерот разговаривал на языке людей, но при этом так шепелявил, что в первые мгновения имперцы были рады аккомпанементу метургов. Неразборчивые звуки его голоса благодаря ариям становились кристально чистыми.

Большинство выставленных образцов, принадлежавших ранее кинебрахам, вовсе не были похожи на оружие. Какие-то ящички, старые безделушки, кольца и обручи. Науд явно ожидал от имперцев града вопросов, свидетельствующих об их милитаристских наклонностях, но Хорус и его спутники не проявили к экспонатам особого интереса. По правде говоря, в присутствии явного чужака они чувствовали себя неловко.

Любопытство проявил только один Зиндерманн. Он выбрал те предметы, которые все же были похожи на обычные образцы оружия: длинные кинжалы и странной формы мечи.

— Но, генеральный командир, ведь лезвие оно и есть лезвие, не так ли? — вежливо спросил Зиндерманн. — Или, к примеру, эти кинжалы. Как может такое оружие быть настолько «опасным, чтобы оставлять без особой охраны»?

— Это оружие сделано на заказ, — пояснил Науд. — Лезвия из чувствующей стали, созданной металлургами кинебрахов по запрещенной ныне технологии. Такое оружие создается ради определенной цели и становится для избранной жертвы грозным и неотвратимым возмездием.

— Но как это может быть? — настаивал Зиндерманн.

Науд улыбнулся.

— Кинебрахи никогда не могли толком объяснить это явление. Фактор появляется в процессе ковки и не поддается техническому определению.

— Что-то вроде заклятия? — предположил Зиндерманн. — Наложения чар?

Арии стоявших вокруг них метургов при этих словах немного дрогнули. К немалому удивлению Зиндерманна, Науд ответил вполне серьезно:

— Думаю, вы можете именно так объяснить это явление, итератор.

Группа двинулась дальше. Зиндерманн пробрался поближе к Локену и зашептал ему на ухо:

— Гарвель, я же пошутил насчет заклятия, а он воспринял мои слова со всей серьезностью. Они относятся к нам как к простодушным родственникам, но не напрасно ли мы так превозносим их достоинства? Не кроются ли здесь корни религиозных суеверий?

При появлении Воителя все встали со своих мест. Началась одна из регулярных коротких встреч имперцев в просторном зале комплекса Экстранус. Большие окна с экранированными стеклами выходили на заросший лесом город и блестящую вдали полоску океана.

Хорус в молчании подождал, пока шесть офицеров и сервиторы из службы мастера вокс-связи не закончат свою обычную проверку на наличие подслушивающих устройств, и заговорил только после того, как они подключили портативное подавляющее приспособление, висящее в одном из углов зала.

— За две недели мы так и не пришли к твердому решению, — сказал Хорус. — И даже не выработали мало-мальски определенной схемы своих дальнейших действий. Они поглядывают на нас со смешанным чувством осторожности и любопытства и держат на расстоянии вытянутой руки. Есть какие-то комментарии?

— Господин, мы использовали все возможности, — заговорил Малогарст, — но теперь, как мне кажется, попусту тратим время. Они не согласятся ни на что другое, кроме обмена послами да еще установления и поддержки торговых связей с перспективой некоторого культурного обмена. Их вряд ли удастся убедить вступить с нами в союз.

— Или привести к Согласию, — негромко добавил Абаддон.

— Любая попытка силой навязать свою волю, — снова заговорил Хорус, — только подтвердит их опасения на наш счет. Мы не можем принудить их к Согласию.

— Можем, — возразил Абаддон.

— Тогда я хотел бы сказать, не должны, — ответил Хорус.

— С каких это пор, мой господин, мы стали беспокоиться о чувствах людей? — спросил Абаддон. — Как они от нас ни отличались бы, они принадлежат к человеческой расе. Их долг и предназначение — присоединиться к нам и оставаться с нами во славу Терры. Если же они этого не хотят…

Он замолчал, оставив слова висеть в воздухе. Хорус нахмурился.

— Кто еще хочет высказаться?

— Я уверен, что интерексы не захотят вступить с нами в союз, — сказал Ралдорон. — Они не хотят вступать в войну и не разделяют наши цели и идеалы. Они вполне довольны существующим положением дел.

Сангвиний не сказал ничего. Он не возражал против выступления командира от имени Кровавых Ангелов, но свое личное и достаточно весомое суждение оставил на тот момент, когда они с Хорусом останутся наедине.

— Может, они опасаются, что мы попытаемся их покорить, — предположил Локен.

— Возможно, они и правы, — сказал Абаддон. — Их пути сильно отличаются от наших. Слишком отличаются, чтобы дело обошлось без применения силы.

— Мы не станем развязывать здесь войну, — заявил Хорус. — Мы не можем себе этого позволить. Нельзя допустить открытого конфликта. Не сейчас. И не в таких масштабах, которые потребовались бы для подавления сопротивления интерексов. Даже если имеется необходимость их подавлять.

— В словах Эзекиля есть смысл, — спокойно произнес Эреб. — Интерексы, как мне кажется, по каким-то веским причинам построили общество, которое слишком сильно отличается от модели человеческой культуры, предложенной Императором. В случае если они не проявят доброй воли и не захотят адаптироваться, их следует считать врагами нашего дела.

— Возможно, предложенная Императором модель слишком тесна, — решительно ответил Хорус.

Возникла пауза. Многие из собравшихся обменивались недоуменными взглядами.