Андрей Нибаров - Агрессор

Ему, конечно, никто не ответил. Баталов ждал, что Шлем силы пренебрежительно сожмется, трансформируется в кольцо.

– Где ваш ошейник? – заорал он. – Может, мне встать на четвереньки и загавкать? Что вы вообще понимаете? Что можете знать о нас! Я думал, что это инопланетный допуск, Крэмберг высшего порядка. Что вы тянете меня, простого солдата, до высоты оружия будущего. И я старался, из кожи вон лез, хотел соответствовать допуску! Я глубоко уважал вашу цивилизацию, мне казалось, что Шлем на моей голове воплощает все то, к чему стремится человечество, к чему оно придет в самое ближайшее время. Единственно верный путь… – Баталов перевел дух. – Где ошейник? Ну?! Плевал я на вас и ваши планы. Меркантильные дельцы, бездушные, двуликие! Не хотите помочь? А мы все равно будем совершенствовать допуск. Уже без вас!

Олег ощутил, насколько человечество действительно выше любых, каких угодно развитых инопланетян. Насколько оно лучше, честнее, искреннее. Баталов презрительно сплюнул. В щеку уколол слабый электрический разряд.

– Давай! Жги! – заорал Олег. – Что, не нравится? Непослушный экземпляр? Ну, еще! Кольни булавкой!

Последовал новый, более сильный укол, и землянин закрутился на месте от нестерпимой боли.

– Думаете, напугали космодесантника? – Баталов в исступлении грозил кулаком всем вместе: создателям Шлема силы, лесу, поляне, даже полуразумным древесным осьминогам, испуская такие мыслеформы, от которых содрогнулся и поседел бы любой телепат. – Давай на полную катушку! Что ты можешь?!

Завертевшись от нового нерукотворного подзатыльника, Баталов свалился в траву.

Тяжело дыша, он лежал на спине, раскинув руки. Небо расчистилось от облачной пелены, и Олег увидел окруженную звездами… Луну!

Он находился на Земле.

Если бы Олег мог упасть, он бы рухнул на месте, но он и так лежал. Широко раскрытыми глазами он смотрел на холодный блеск Луны. Ветер обдувал разгоряченное лицо.

Олег больше всего на свете хотел, чтобы звездное небо погасло. Чтобы оно исчезло, словно мираж, чтобы оно ушло, но космос над ним был незыблем. Баталов вдруг все понял, словно открылось в нем что-то.

Какие-то мгновения он еще надеялся, что Шлем силы забросил его в прошлое Земли, но слишком очевидным был тот факт, что перед ним никакое не прошлое. Баталов очутился в будущем своей планеты. Разобравшись с пространством, невероятная штука на его голове и руках теперь перемещала своего носителя во времени.

Создатели доспехов не спешили. Куда спешить тем, кто властен не только над минутами и часами, но и самими веками? Кто способен перескакивать десятки, сотни миллионов лет. Олег помнил, как отжал шкалу на сенсорной панели до максимума. Он сам отправил себя в будущее Земли, и, похоже, в этом будущем он, Олег Баталов, пребывал в одиночестве. Один из всего человечества.

Сколько прошло времени?

Олег поднялся на ноги, озираясь. Растительность была слишком обильной, повышенная влажность. Баталов лихорадочно соображал, вспоминая общий курс биологии. На Земле, той Земле, которую он покинул, на которой осталось, по меньшей мере, двенадцать миллиардов человек, тоже жили улитки. Они даже прыгали, правда, по воде. Сколько миллионов лет понадобится слизню, чтобы отрастить ногу, а стрекозе вымахать в метр длиной? Величина насекомых зависела от насыщенности воздуха кислородом. Современная Олегу стрекоза, то есть стрекоза из невообразимо далекого прошлого, впитывала кислород через специальные трубочки в теле, потому не могла быть размером с собаку. Здесь, видимо, атмосфера состояла из чистого кислорода, раз стрекозы отправляли космодесантников в нокдаун.

«Не о том думаешь, Баталов, – оборвал себя Олег. – Не с этого надо начинать. Главное: где люди? Почему жители океана заполонили сушу?»

Ответ был один. Очевидный. Жестокий. Массовое вымирание животных и людей устранило конкуренцию. На континентах Земли просто не осталось ничего живого. Природа не терпит пустоты, и жизнь вернулась на сушу из океана. Вымершие люди, как до этого динозавры, ознаменовали собой завершение эволюционного витка. Сгинувшее человечество открыло эру разумных головоногих, сошло с дистанции, уступив дорогу новой расе, что благополучно унаследовала Землю.

Пройдет несколько миллионов лет, и древесные осьминоги обретут более крупный мозг. Причин, которые бы остановили этот процесс, не было. Оставался космодесантник Олег Баталов, который мог, конечно, лазить по деревьям, вырывая из щупалец примитивные орудия труда, но…

– Мы что, все умерли?

Массовое вымирание людей… Разумная коллективная жизнь осьминогов. Искра нового разума. Тем более что главный, основной этап был ими уже пройден. Теперь головоногие охотники освоят огонь, потом изобретут письменность, из собирателей станут земледельцами, запустят колесо, освоят выплавку металлов, в конечном итоге – выйдут в космос. Они заселят планеты, которые раньше населяли люди, до этого момента время уничтожит любые свидетельства о человечестве. Баталов понял, что их и сейчас уже нет, этих свидетельств, он – последнее свидетельство.

Олег словно прокручивал пленку назад. Что могло произойти? Зимин. Референдум по поправке к ДОКу, а по сути, отменяющий ДОК. Большинство граждан поддержали идею Гуревича. Свободные солдаты допуска, спецотряды ССД. «Неизвестные герои». Человечество вновь утратило контроль над оружием. Безудержная волна агрессии. Распад Федерации. Гонка свободных вооружений. Межпланетная бойня. Олег понял, что люди уничтожили сами себя не только на Земле – на Аламее, Новой Земле, Клиосе. Везде.

Один. Баталов остался один. Динозавру показали новый мир. Больше во всем бесконечном космосе не осталось ни одного человека.

Мерцали звезды. В кронах деревьев за спиной Олега поднялся шум. Шорох множества тел, шлепки щупалец по веткам покатились в обход поляны. Стая осьминогов заметила чужака. Головоногие пока не приближались, но лишь потому, что к Олегу было не так просто подобраться.

«Сколько прошло? – сверлила мысль. – Скажите мне, сколько?»

Ему показали. Перед внутренним взором Баталова вспыхнули двойка и два нуля. Еще нули. Нет, не тысячи, и не десятки тысяч. Восемь нулей. Двести миллионов лет.

Двести. Миллионов. Лет. Баталов смотрел на свои ладони. На заре человечества рука человекообразной обезьяны подняла палку. Через два с половиной миллиона лет человек поднялся в космос. Еще через два столетия появился ДОК. Не прошло и века, эра допуска оборвалась. Палка стала оружием, человеческая рука истлела. Прошло двести миллионов лет, и палку обвило щупальце.

Портативная машина времени на правой руке Олега и не собиралась включать обратный отсчет. Сенсорный экран, с помощью которого землянин так необдуманно лихо перекинул себя через двести миллионов лет, погас.