Игорь Шенгальц - Охотник

– Существует!

Толпа изумленно отпрянула в стороны, освободив небольшой островок прямо между помостом и солдатами, и перед взором публики предстал среднего роста седовласый человек, одетый в далеко не новые, изрядно поношенные одежды и стоптанные башмаки.

Он легко кивнул Пьетрианни, как старому знакомому, которого чрезвычайно рад лицезреть, и еще раз повторил – так, что вновь его услышали все вокруг:

– Другой бог существует, и я лично тому свидетель!

Себастьян сразу узнал его голос, узнал фигуру, несмотря на то, что видел его всего лишь раз в жизни. Бродяга. Он изменился. Теперь он выглядел опрятно, уже не отталкивал своим внешним видом и пугающей бесноватостью. Не удивительно, что его не перехватили на подходах к площади, ведь по описанию искали совсем другого человека. Рядом с ним, не отходя ни на шаг, стояла темноволосая девушка в удобной мужской одежде, очень похожая на ту самую торговку благовониями, которую так и не сумели поймать. Она настороженно рассматривала окружающих, готовая защитить бродягу в случае необходимости.

– Пришел! – Сильва вцепилась в оконную раму с такой силой, что продавила твердое дерево. – Теперь посмотрим!..

Охотник увидел, что на площади началось движение. Агенты старались подобраться как можно ближе к цели, а другие охотники, оказавшиеся еще дальше от места событий, решительно прокладывали локтями путь сквозь плотную толпу.

– Вы уверены в своих словах? – Пьетрианни попытался перевести все в шутку. – Или это королевское вино нынче вызывает видения?

Однако никто не засмеялся: слишком уж независимо держался бродяга, несмотря на свой непритязательный вид.

– Я докажу, – просто ответил бродяга и поднял правую ладонь вверх на уровне головы.

Двое агентов, осторожно подбиравшиеся с боков, внезапно взмыли в воздух, перевернулись вверх ногами и повисли там, судорожно пытаясь освободиться из невидимого захвата.

Толпа взвыла от восторга. Бродяга раскланялся на все четыре стороны. Потом прищелкнул пальцами, и агенты унеслись в далекое небо, вскоре исчезнув за облаками.

– И что? – презрительно сощурился его святейшество. – Такие фокусы подвластны любому мало-мальски обученному колдуну. А колдовство запрещено всеми законами нашего королевства! Зачем вы нарушили закон, уважаемый?

Себастьян покачал головой, Пьетрианни блефовал, он сразу оценил небывалую силу бродяги. Так высоко закинуть человека или предмет не мог на его памяти еще никто!

– Да и что в том проку, – продолжил священник, – швырять людей?! Этим вы только показываете, что наш исконный враг не дремлет, посылая на землю своих адептов! Люди! Посмотрите на этого человека! Он явился сюда, в наш святой день, чтобы оскорбить веру наших отцов, чтобы поглумиться над нами! Друг ли он нам? Правду ли несет или сомнение? Искушение!

Кто-то кинул в бродягу яблоком, но тот легко поймал его в воздухе, улыбнулся и откусил изрядный кусок.

– Я пришел к вам не для того, чтобы глумиться! – сказал он. – Я хочу лишь рассказать правду. Это все, чего я желаю! Выслушайте меня и сами решайте, как вам жить дальше!

Это был хороший ход, подумал Себастьян, дать толпе право решить все самой. Такого здесь еще не видывали, поэтому не знали, как реагировать. Со всех сторон раздались голоса, которые становились все громче:

– …Говори!.. Пусть скажет, раз пришел!.. Выслушаем!..

И в этот момент Пьетрианни совершил роковую ошибку. Увидев, что контроль над ситуацией теряется, он завопил что было мочи тем самым неприятным, визгливым тоном:

– Что же вы стоите, бездельники? Взять его! Немедленно!

Солдаты кинулись исполнять приказ, агенты подключились, вынырнув из толпы. Два охотника, как раз пробравшиеся сквозь людское море, тоже вступили в игру. Сильва завороженно наблюдала за происходящим, даже Себастьян замер, ожидая, чем закончится эта попытка.

Когда до неподвижно стоящего бродяги оставалось не больше трех шагов, и, казалось, что ничто уже ему не поможет, он поднял левую руку. Солдат и агентов закрутило на месте все быстрее и быстрее, постепенно поднимая вверх. Против охотников, на которых колдовство не действовало, выступила темноволосая девушка, обнажив спрятанный в рукаве нож.

Себастьян, сам мастер боя, лишь с трудом мог следить за ее немыслимыми движениями. Всего два удара понадобилось ей, два удара! Чтобы повергнуть наземь охотников, годами тренировавших собственное тело для подобных ситуаций. Она не убила их, только лишила сознания, легко и непринужденно, словно не опасные бойцы, прошедшие множество схваток, стояли перед ней, а малые дети.

– Эти люди! – голос бродяги снова вознесся над площадью, заглушая все прочие звуки. – Они хотят заставить меня замолчать! Они не дают сказать вам слово правды, затыкают рот! Что сделать мне с ними?

– …Правду!.. Мы хотим знать правду!.. Имеем право!..

– Вы имеете право! – подтвердил бродяга. – И вы ее услышите!

Он легким жестом разбросал солдат и агентов по окрестным крышам, не пачкаясь лишней кровью.

Дело приняло непредвиденный оборот. Только Сильва кивнула своим мыслям: она ожидала подобного.

Пьетрианни испуганно сделал два шага назад, король и канцлер уже стояли на ногах, не в силах решить, каким образом лучше поступить, чтобы не уронить собственное достоинство в глазах окружающих. Придворные столпились за их спинами, блеснули вынимаемые из ножен мечи. Оставшиеся солдаты ощетинились пиками, прикрывая помост и влиятельных особ. Со всех сторон к площади уже бежали другие агенты, где-то наверняка уже отдали приказ запасным полкам выступать с занимаемых до этого момента позиций. Охотники пока оставили намерение атаковать: даже их потрясла быстрая расправа с их товарищами по оружию.

Бродяга же совершенно не обращал внимания на всеобщее волнение. Его интересовала толпа, а люди жадно внимали ему.

– Вас дурят, друзья мои! Они обманывают вас, морочат головы! Вы достойны большего! Каждый из вас ценен сам по себе, даже последний пьяница! Вы – личности! Вас используют! Несправедливость! Они только богатеют, вы же работаете с утра до глубокой ночи! Отнять! Поделить по-новому! Стать богатыми! Стать всесильными! Повелевать миром!..

Для Себастьяна и других охотников речь бродяги представляла собой лишь набор лозунгов, для остальных же она лилась ручьем, поражая собравшихся на площади широтой мыслей, новыми горизонтами, личными перспективами, манила в неведомые дали, где на каждом шагу стоят пряничные дома, а в реках течет вино, где лесные звери сами приходят к охотникам – за ними не нужно гоняться, где ты не работаешь, а живешь, как всегда хотел, лопая от пуза, наливаясь по самые брови вином, а трактирщик только и делает, что подкладывает, да подливает, и все бесплатно, и так круглые сутки напролет, до бесконечности…