Восход Империи - RavenCrov

В задачи чистильщиков входи уборка в помещения тюрмы. Это все, что они делают. Самым сложным является уборка арены. Если там проводили обычные дуэли то просто надо убрать трупы и присыпать кровь песком. Хуже когда местная слизь, по имени Канотус Хатт, выпускал своего любимца. Ранкора Зрыга. После него оставалось только насрать в центре.

Здешняя еда… Ну её давали и на том спасибо. Хорошо, что не заставляли есть останки гладиаторов, потому что после ранкора даже их не бывало.

Единственное, что не давало мне упасть духом и свихнутся здесь, это надежда убежать. План уже пришел в исполнение. Наконец мне начали доверять перевозку трупов. Осталось дождатся подходящего момента…

Рейн вынырнул из воспоминаний. Череп все так же плавал в луже. Ситх прошел мимо и направился вперед. Коридор был закручивался в лево и вскоре парень вышел в очередную круглую комнату. Так же три выхода. Один распологался напротив того из которого вышел Рейн, а второй справо от него. Единственным отличием было наличие по середине некого металлического обьекта. Ситх подощел поближе и обьект стал гудет. Затем над ним появилась голограмма прищельца с узкой, вытянутой головой и глазами, что распологались на длиных откросках.

— Ракката.

— Шарх уир уто нер.

— Видимо это очередной компьютер. Иначе он не стал бы работать. Но что страно от храма не веет темной строной. Наоборот. Всюда эта непонятная серая Сила.

— Шол Шел Хльоп

— Он пытается подобрать язык который я пойму?

— Попытка авторизации. Вы понимаете данный язык?

— О. Вот теперь он говорит на местном, на русском. Да я понимаю.

— Авторизация. Назовите себя и свою расу.

— Рейн. Человек.

— Анализ. У вашей расы нет права доступа к данному устройству.

Слова голограммы небыли новостью. Скорее всего местные использовались раккатанцами как рабами. Нет смысла давать рабам доступ к технологиям. Они должны только строить.

— По какой причине нет доступа?

— Поиск. Данная раса помечены как враг.

Враг? Раккатанцы воевали с людми? С этими аборигенами? И судя по тому, что запись не изменена, воевали до тех пор пока не исчезли. Но как и эти аборигены воевали с Бесконечной империей Ракката? Что-то странное.

— Причина войны?

— Поиск. У вас нет прав.

— Похоже я не добьюсь больших ответов.

Рейн направился вперед и когла он проходил мимо голограммы, изображение исказилось. Рейн на секунду показвлось, что увидел иное существо, похожее на червя с множесвом лап, затем резко вернулось в норму.

— Во славу Империи. Что это… Неважно.

— Передача. Что было будет, что будет было.

Рейн повернулся к голограмме. И стоял несколько секунд. Похоже комьпютер не исправен. Даже у раккатанских технологий есть свои пределы. Парень направился к коридору напротив. Стоило войти в коридор, как вдруг появилось ощущение того, что за ним наблюдают. Причем, было ощущение, что наблюдают отовсюду. Рейн продолжил идти вперед.

Очередная комната в конце коридора. Только теперь выход был только один и через него Рейн защел, а сама комната была освещена лампами скрытыми в стенах храма. Чуство чужого взгляда не исчезло, а наоборот стало только больше давит. Словно невидимому зрителю стало интересно. По среди пемещения распологался саркофаг на постоменте, а сам саркофаг был вытясеным из камня. Без рун или надписей.

Стоило парню сделать шаг вперед, как все помещение заволок туман. Настолько густой, что даже на сантимерт вперед небыло видно. Рейн сделал ещё несколько шагов вперед и вдруг во что-то уперся. Туман начал рассеиватся и перед парнем был жирный темно-фиолетовый слизнь. Ситх потянулся к своему клинку, но не нащупал его на поясе, как и самого пояса. Рейн быстро осмотрел себя и оказалось, что на него одеты какие-то тряпки, а тело стало худым и словно маленьким.

Молодой ситх не успел опомнится как по его щеке прилетел удар, от которого он отлетел на пару метров. Этот удар… Рейн до боли его запомнил. Хрраморг. Начальник охраны Канотуса. Двух метровая свиноподобная хрень.

— Хро хрю хрехг.

— Простите. Я не заметил.

— Хрюххо!

— Да. Господин Канотус на столько ничтожен, что его трудно увидеть.

Визг, удар, полет. Сново визг и меня придавливает к полу огромная тяжелая туша, а затем меня начинают избевать. Туман сново заволок все в округе, а затем рассеялся. Я лежал на песку и уставился в оранжевое небо Корибана. Лицо, тело, все болело. Рядо со мной валялся тупой мечь, что смазан слабым но болезненным ядом местных животных. Посленего руками двигать довольно трудно.

— И это все? Слабак. Слушай сюда неучь! Если подойдешь к Саре ещё раз, то попрактикую на тебе удущен… КХА!

Краснокожий сит начал хвататся за щею и крехтел, а я лежал. Лежал вытянув руку в перед и пальцами сдавил воздух и чем сильнее я его сдавливал, тем синее становился мой Краснокожий апонент. Я неспеша встал с песка. Отряхнул одной рукой песок и продолжил душить идиота. Учителя, наблюдавшие за поединком, не спешили вмешатся. Закон ситхов, виживает только сильнейший. Я хорошо его запомнил. Но я не кровожадный маньяк. Большинство адептов темной стороны были её развращены, и только прожив много лет начинают боротся с её влиянием и из рабов превращаются в повелителей. Единственная проблема, не все доживают до нужного возраста.

Вот к примеру зрители, что собрались вокруг арены. Они визжали и радовались когда я проигрывал, а когда меня повалили так вообще заорали как животные. Все… Кроме одной. Кроме той, из-за которой я и полез на арену и из-за которой я скоро убью своего первого разумного.

Сострадание — это забава светлой стороны. Так говорят недалекие, а я говорю, сострадание — отличный способ создать вокруг себя щит из верных тебе людей. Эта хрень посмела издеватся над девушкой и малипулировать её и все из-зп того, что она слабее. Эту девушку зовут Сара. Пришла в поисках силы. Её судьба схожа с моей. Так же была продана, так де издевались, только по другому. Её продавали как секс-рабыню. В свои 18 она имела неплохие формы. Сообственно именно из-за этого к ней и пристала эта гниль. Любой сорняк стремится к цвету.

Я обвел взглядом зрителей все были в шоке, но продолжали кричать "Убей!". Все кроме одной. Я пересекса взглядом с ней и в её голубых глазах прочитал "Не надо. Ты не такой". Я вздохнул и отпустил идиота. Затем силой притянул к себе клинок и направил на эту мразь.

— Я тебя больше не вижу.