Дженнифер Барнс - Дурная кровь

— Я здесь, — сверля его взглядом, произнесла я, — потому что я знаю, что, когда

вы поклялись, что я никогда не найду убийцу моей матери, вы говорили правду.

У каждого из пятерых подростков в федеральной программе «Естественные» была

своя специальность. Я была профайлером. Лия Чжан — детектором лжи. Несколько

месяцев назад она назвала слова Рэддинга о моей матери правдой. Сейчас я чувствовала,

как по другую сторону двухстороннего зеркала, Лия готовится разделить каждую фразу

отца Дина на правду и ложь.

Настало время раскрыть карты.

— Я хочу узнать, — сказала я сидящему передо мной убийце, — в чём именно

заключалась эта правда. Когда вы пообещали мне, что я никогда не найду мужчину,

который убил мою мать, вы думали, что это сделала женщина? — я сделала паузу. — Или

вы считали, что моя мать всё ещё жива?

Десять недель. Вот, как долго мы искали зацепку — любую, пусть даже самую

маленькую — в деле о группе серийных убийц, которые фальсифицировали смерть моей

матери шесть лет назад. И с тех пор держали её в плену.

— Это не простой визит, не так ли? — Рэддинг откинулся на спинку стула и

склонил голову на бок, в то время как его глаза — глаза Дина — беспристрастно изучали

мои. — Ты не просто достигла переломного момента; мои слова не съедали тебя

постепенно месяц за месяцем. Ты что-то знаешь.

Я знала, что моя мать была жива. Знала, что она была у этих монстров. А ещё я

знала, что я пойду на всё, заключу сделку с любым дьяволом, чтобы их уничтожить.

Чтобы вернуть её домой.

— Что бы вы ответили, — спросила я у Рэддинга, — если бы я сказала вам, что

существует тайное сообщество серийных убийц, которое убивает девятерых жертв каждые

три года? — я слышала напряжение в собственном голосе. Я даже не походила на себя. —

Что бы вы ответили, если бы я сказала вам, что эта группа погрязла в ритуалах, что они

убивали больше столетия, а я собираюсь их уничтожить?

Рэддинг подался вперед.

— Полагаю, я бы ответил, что захочу увидеть, что эти люди сделают с тобой за то,

что ты их преследовала. Увидеть, как они разорвут тебя на части.

Продолжай, больной монстр. Расскажи мне, что они со мной сделают. Расскажи

мне всё, что знаешь.

Внезапно Рэддинг замолчал, а затем усмехнулся.

— Ну разве ты не умная девочка? Вот так заставить меня заговорить. Теперь я

понимаю, что в тебе видит мой мальчик.

На моей челюсти дернулся мускул. Я почти расколола его. Я была так близка…

— Ты читала Шекспира, девочка? — среди прочих очаровательных качеств, этот

серийный убийца любил Барда с Эйвона.

— «Будь верен сам себе»? — мрачно предположила я, гадая о том, как заставить

его снова заговорить о том, что было мне нужно.

Рэддинг улыбнулся, его губы приоткрылись, обнажая зубы.

— Я думал скорее о чём-то из «Бури». «Ад пуст. Все бесы здесь».

Все бесы. Убийца напротив меня. Сумасшедшая группировка, похитившая мою

мать.

Семь Владык, — прошептал голос в моей памяти. — Пифия. И Девятка.

— Учитывая то, что я знаю об этом коллективе, — произнёс Рэддинг, — если твоя

мать была у них все эти годы? — без какого-либо предупреждения он рванул вперед и

поднёс своё лицо так близко к моему, насколько это позволяли его цепи. — Возможно, она

и сама стала тем ещё бесом.

ГЛАВА 2

Как только Рэддинг бросился ко мне, стоявший у двери агент ФБР потянулся за

своим оружием. Я уставилась в застывшее в дюймах от моего лицо убийцы.

Ты хочешь, чтобы я отшатнулась. Насилие означало власть и контроль — у кого-

то они были, а у кого-то — нет.

— Всё в порядке, — сказала я сопровождающему меня агенту. Агент Вэнс работал

с агентом Бриггсом с тех пор, как я присоединилась к программе «Естественных». Было

решено, что он будет охранять меня, а Бриггс и его напарница — агент Стерлинг —

решили остаться по другую сторону двухстороннего зеркала. Их многое связывало с

Дэниелом Рэддингом, а сейчас мы хотели, чтобы психопат сосредоточился на мне.

— Он не может мне навредить, — сказала я агенту Вэнсу, не только чтобы

успокоить его, но и ради моей цели. — Он просто театральничает.

Я говорила короткими фразами, стараясь завлечь Рэддинга в эту словестную

шахматную партию. По крайней мере, я заставила его признать, что он знает о

существовании этой группы. Теперь я должна была узнать, что он о них слышал и от кого.

Мне нужно было сосредоточиться.

— Не стоит волноваться, — Рэддинг откинулся на спинку стула и поднял свои

закованные руки в извиняющемся жесте. Вэнс вернул свой пистолет в кобуру. — Я просто

стараюсь быть откровенным, — уголки губ Рэддинга изогнулись, и он снова

сосредоточился на мне. — Человека можно сломать. А сломанного человека — такого, как

твоя мать — можно превратить во что-то новое. — Рэддинг склонил голову на бок и

прикрыл глаза, словно он особенно ярко грезил на яву. — Что-то великолепное.

— Кто они? — не клюнув на наживку, спросила я. — Где вы о них услышали?

Последовала долгая пауза.

— Допустим, я что-то знаю, — лицо Рэддинга замерло. Он говорил не мягко, но и

не повышал голоса. — Что я получу взамен?

Рэддинг был очень умным и расчётливым садистом. У него было всего две

одержимости. То, что ты делал со своими жертвами. И Дин.

На столе мои ладони сжались в кулаки. Я знала, что я должна сделать, и бесспорно

знала, что я это сделаю. Не важно, как ужасно я буду себя чувствовать. Не важно, как

сильно я не хотела произносить эти слова.

— Теперь Дин берет меня за руку чаще, чем раньше, — я опустила взгляд на свои

ладони. Они дрожали. Я заставила себя перевернуть левую ладонь и коснуться её

пальцами правой руки. — Его пальцы переплетаются с моими, а большой палец… — я

сглотнула, касаясь большим пальцем своей ладони. — Его большой палец выводит на

моей ладони крохотные круги. Иногда он проводит пальцами по наружной стороне моих.

Иногда… — слова застряли у меня в горле. — Иногда я провожу пальцами по его шрамам.

— Он получил эти шрамы от меня, — судя по выражению лица Рэддинга, он

наслаждался этими словами, и будет наслаждаться ими ещё очень долго.

К моему горлу подступила тошнота. Продолжай, Кэсси. Ты должна.