Ольга Новицкая - Две недели (СИ)

Между тем Даня почесала лоб и поморщилась.

— Во черт, даже не знаю, как доступнее рассказывать, ну, чтобы ты не сразу испугался, — доверительно пожаловалась она. — Кажется подготовилась, а теперь думаю, не слишком ли внезапны для тебя такие материалы.

С последними словами на стол легло еще несколько фотографий. На одной была голова с пустыми глазницами, на второй труп, со следами зубов на шее, на третьей сгоревший дом, у которого уцелела одна стена, обгоревшая в форме славянской свастики, на четвертой дерево, крона которого имела форму человеческого лица.

— Как-то так, — удовлетворенно сказала Даня. — О чем я?

— О сумеречной зоне, братьях Винчестерах и посещении районного психдиспансера, — напряженно сказал Игорь.

— Точно! Спасибо. В общем, по разговорам ты все равно ничего не поймешь. Столкнешься, тогда поговорим. Кстати, ты практику проходил?

— Конечно. Преддипломную так вообще в отделе по борьбе с наркотиками, меня потом к ним назначили, а тут вы со своей…

— Тогда ты должен знать, — беззастенчиво перебила Даня, — что в среднем каждое пятое заявление это полный бред. У кого-то правый носок регулярно пропадает, у кого-то зимнюю резину летом обгрызли, кому-то не нравится, что к соседу призраки по ночам шастают. Сталкивался?

— А то. Один раз даже скорую из дурки вызывал.

— Вот, это все наши клиенты. Нет, не психи, хотя они тоже попадаются, просто каждое десятое из подобных заявлений, если не чаще, имеет под собой реальное событие. Мы едем, разбираемся, наводим порядок. Иногда приходится открывать уголовное дело и сажать виновного.

— Как же вы эти сущности ловите? — удивился Игорь.

— Как… как повезет. Вот на той неделе за разбой одного закрыли, так у него еще сообщник был, но арестовывать суслика, имеющего телепатическую связь с хозяином как-то глупо, — поделилась Даня.

— Согласен, суслики под нашу юрисдикцию не попадают, — автоматически согласился Игорь, слегка обалдев от преподнесенной информации. — А ты давно здесь работаешь? — осторожно уточнил он.

— Год, не считая практики. А Сашка три, с тех пор, как из убойного ушел, — развернуто пояснила Даня,

— И почему ушел? — спросил Игорь, которому перевод из убойного в этот отдел казался воплощением идиотизма.

— Ранение, — вздохнула Даня, пожав плечами. — Пуля в грудь плюс контузия. Тут не поспоришь, или отставка с частичной пенсией, или повышение с понижением, если ты понимаешь, о чем я. Он, как начальник, ничего так, адекватный, правда, грубоват иногда, но это он не со зла, так что внимания не обращай.

— Вчера, вроде, не грубил, нормальный парень.

— Вчера он за тебя не отвечал. Он вообще в начальники никогда не стремился, родился опером и помрет опером. Хотя дело свое знает, до его появления над этим отделом все кому не лень смеялись, теперь притихли.

— Подожди, — взмолился Игорь, нервно потирая виски, пытаясь привести мысли в порядок. — Получается, вы тут ловите так называемые сущности, имеющие сомнительное происхождение?

— Почему сомнительное? — удивилась Даня. — Нормальное у них происхождение. А ты чего так глубоко задумался? Информацию перевариваешь?

— Я, возможно, чего-то не понимаю, — озвучил свою мысль Игорь, морщась от тяжких дум, — но как же так вышло, что вы про этих сущностей знаете, Кучеров позволил создать этот отдел…

— Его, собственно, никто не спрашивал, — перебила Даня, но Игорь продолжил, не обратив на реплику внимания.

— Коллеги в соседних кабинетах тоже в курсе, иначе б над вами не смеялись. Почему же тогда простые граждане не знают об этих ваших сущностях и прочем мракобесии? — закончил вопрос Игорь.

— М-да… — Даня всерьез призадумалась и вдруг спросила. — Знаешь, сколько видов птиц гнездуется в Москве?

— Чего?

— Того. Ну подумай. Ну хоть приблизительно.

Девушка смотрела с такой надеждой, что Игорь поднапрягся, припомнил ассортимент городских птиц, и, прибавив, на всякий случай еще парочку, выдал результат:

— Около десяти, плюс еще сбежавшие попугайчики.

— Больше ста шестидесяти, — победно возвестила Даня.

— Я, знаешь ли, не орнитолог, мне такие знания без надобности.

— Так и людям сущности без надобности. Какая разница, кто у тебя зарплату спер, да еще морду начистил? У нас тут разработаны методы, позволяющие поймать нестандартного гада, или раскрыть нестандартное правонарушение. А те «орнитологи», которым интересны всякие «птички» сами себе геморрой находят, без нашей помощи, — хмыкнула Даня, и протянула Игорю конфету. — На. Да ты не напрягайся, в процессе обтешешься.

Ее дружелюбие и попытка поддержать были похвальны, но у Игоря не было никакого желания обтесываться в этом дурдоме, и Даня, похоже, это поняла.

— Ясно. Тогда так, отработаешь год, и Богдан тебя отпустит, — предложила она.

— Год? А пораньше никак? — с надеждой спросил Игорь.

— Обойдешься. Нам нужен еще один сотрудник, а пополнение только вместе с осенью приходит, так что смирись. И ты, судя по реакции, очень даже наш клиент, твой предшественник мимо меня на четвереньках сиганул, над ним до сих пор прикалываются.

— Не худший вариант, — против воли выдал Игорь и уточнил. — Вы тут точно все адекватны?

— Более чем, — заверила девушка. — Богдан переаттестацию с блеском прошел, а меня сюда вообще из Москвы направили, как самого подходящего кандидата.

— Заливаешь, — не поверил Игорь.

— Я? Я заливаю? Смотри!

Под носом у Игоря оказался паспорт, развернутый на странице с регистрацией и в штампе четко был указан город. Да, это действительно оказалась столица необъятной родины.

— То есть ты, москвичка, снимаешь квартиру здесь, в Межанске? — не поверил Игорь. — Знаешь, обычно наоборот бывает.

— Ну как снимаю, — замялась Даня. — Подыскиваю. Я пока у Сашки живу.

— Так весь год и живешь? — вконец растерялся Игорь.

— Куда деваться-то? Нормальное жилье подыскать трудно — то квартплата высокая, то тараканы на кухне, — с сожалением пояснила Даня. — И потом, на практике я тоже у него жила, так что привычно.

— И чем же наш город такой особенный, что в нем столько сущностей водиться? — ехидно осведомился Игорь.

— Почему особенный? Тут, как раз, очень спокойно, — заверила Даня, и доверительно пояснила. — Вот в Питере — это жесть. В Москве потише, но все равно круче, чем тут. У нас там одни реки, запертые в трубах, чего стоят. И домов старых полно. А когда центр перестраивать начали, ну сносить все, переделывать, так местные коллеги вообще с ног сбивались, на работе ночевали.

— Да брось, разыгрываешь, — не поверил Игорь.