А было ли убийство? 331 год (СИ) - Смирнова Ирина "cobras"

Рейст не был уверен, что госпожа Джайнэйли будет делать скидку, но тактично промолчал и пообещал отвести и представить женщин друг другу.

Когда, после значительной паузы, чаепитие сменилось нормальным ужином, разговор зашел о ближайших соседях, получивших недавно наследство от какой-то инопланетной родственницы. Причем наследство получил мужчина, потому что в ГаллоСоюзе мужская линия наследования в приоритете. И теперь они собираются переехать, а свой дом выставить на продажу. Хороший дом и совсем рядом. К тому же здесь воздух чище, деревья зеленее и дедушка будет поближе к внукам и поможет всегда, если понадобится… Да и бабушка тоже может зайти иногда в гости. И вообще…

Лийша, опять же, скучает без друзей-ровесников, а Рейст по возрасту ему больше подходит и гарантированное положительное влияние. Ведь мужчина, умеющий пользоваться скороваркой, плохому не научит!..

Дайрина обещала подумать, и когда она произнесла: «Мы это обсудим, но идея мне нравится», Рейст уже был готов согласиться безо всякого обсуждения, только за одно то, что о нем помнят и его мнение намереваются уточнить. Причем наедине…

А вслух лишь сказал, что неплохо было бы посмотреть этот дом и состояние сада, за что получил одобрительный взгляд от отца Дайрины.

* * *

— Ну, пошли забирать Ойли, — попрощавшись со старшими родственниками, парочка выкатилась на улицу и направилась в сторону участка. Не то чтобы им не хотелось забирать мальчишку, просто гораздо больше хотелось домой, спать… или не спать…

Дайрина приобняла Рейста за талию, положила голову ему на плечо и потерлась, как кошка:

— Ты им понравился…

— Они мне тоже, госпожа… — признался мужчина, обдумывая, насколько будет непорядочно оставить Ойли ночевать в камере, потому что…

Нет, конечно, пацана надо забрать…

Но они оба зря мучились выбором, потому что юноша сладко спал, свернувшись клубочком и обняв Гойчика. Не будить же человека, чтобы перевести с кровати на кровать?

— Госпожа, я тут вспомнил…

Пока парочка, чувствующая себя все же немного виноватыми из-за случившегося, направлялась к себе домой, Рейст пересказал Дайрине о Кэйти и ее возможном появлении через три недели.

— Завтра запросим списки капитанов, проверим всех с именами, подходящими под это сокращение… — все еще рассуждая о работе, капитан уже принялась нетерпеливо раздевать Рейста, подталкивая его в спальню. — Завтра… А сегодня у меня совершенно другие планы!

Хорошо, что его госпожа не любит спать с бревном в постели, потому что послушно лежать и не мешать себя использовать у Рейста всегда получалось очень плохо. Нет, в Джордане он старался, так как от этого зависели оценки, но потом, бегая по соседкам, по длинной дуге обходил тех, кому нравились подобные развлечения.

А вот с Дайриной ему было бы все равно. Он согласился бы и так, и эдак, и как ей только хочется…

Сейчас, когда перед глазами легкая дымка и в голове свистит ветер, а воздух вязкий и тяжелый… Ох, тля, не к добру!.. Но руки сами тянутся помочь госпоже раздеться, и провести ладонью по ее волосам, и пальцами обрисовать полушария груди…

Женщина ободряюще улыбнулась, глядя в серые глаза с увеличившимися почти во всю радужку зрачками. Боится и все равно руки тянет… Да, именно такой ей и был нужен. Такого она и ждала, искала среди братьев подруг, сыновей маминых знакомых, а нашла в приюте. Чудны дела твои, Матерь Всего Сущего!

Красивый, податливый, чутко прислушивающийся к ее желаниям. Причем не просто лежащий под ней послушной игрушкой… Язык, вновь быстро скользнувший по губам, взгляд, в котором даже через поволоку возбуждения сверкает восхищение, робкие и нежные прикосновения, словно он изучает ее тело, ищет ласки, которые ему дозволены, а ей — нравятся.

Мальчишки после Джордана скучные и неопытные, может, не все как один, но в основном. Наложники после гаремов могут только ублажать в постели, но совершенно не приспособлены для чего-то еще. Нет, подруги, взявшие себе в дом такое экзотическое чудо, довольны, но ей кукла-робот для постельных утех не нужен.

Восхищение у Рейста во взгляде не притворное, не для того, чтобы сделать приятное своей госпоже, а именно потому, что она ему нравится… Он и в первую их встречу так на нее смотрел!.. И сейчас смотрит, пока она целует его в глаза, губы, гладит подушечками пальцев по груди, ребрам, впалому гладкому животу…

Рейст уже плохо понимал, что происходит, действуя скорее инстинктивно, чем сознательно. Да и действия были довольно ограничены — удерживать за бедра сидящую сверху Дайрину и гладить ее грудь, когда женщина наклонялась… вот и все, что он сейчас мог себе позволить. Тяжесть внизу живота была уже приятно-болезненная, когда кроме: «Возьмите меня! Пожалуйста!», ничего другого сказать не можешь. Все остальное стараешься выразить взглядом.

И то, какая она красивая, и то… как ты счастлив принадлежать ей… и много еще всего, чего словами не выразить даже в более сознательном состоянии.

И когда удовлетворенная Дайрина соскользнула на кровать, прижалась к его груди, слушая как стучит его сердце, словно сейчас разнесет грудную клетку… Рейст расслабленно закрыл глаза и принялся тихо про себя молиться. Давно он не делал этого с таким внутренним настроем, когда от благодарности просто разрывает.

«Спасибо, Матерь…»

В заученные с детства слова надо вкладывать всю душу, только тогда тебя услышат, где бы ты ни находился — у алтаря или в кровати со сладко спящей госпожой.

«Я даже не просил… не смел надеяться… спасибо!»

* * *

Утром у дверей в участок их поджидал довольный Ульэйжен, которого явно распирало от новостей.

— У Эойлиз Найрэйдж двадцать лет назад родилась сестра! — выпалил он. — А потом она пропала. Мать Эойлиз покинула Венгу совершенно законно, по медицинским показаниям, но одна, без ребенка. И я нашел… — тут Ульэйжен выдержал паузу и только потом продолжил: — …нашел врача, которого попросили написать свидетельство о смерти Зойльды Найрэйдж. И я выяснил, — очередная драматическая пауза, — …что девочку взяла на воспитание ее родственница… и это не гэйвэйрэйтэ Эойлиз!

— Мда… — только и смогла выдать на все это Дайрина. — Интересно, зачем надо было скрывать от матери то, что дочка выжила?

— Потому что ее вывозили в медицинском отсеке и на время полета, скорее всего, усыпляли. Я не очень силен в медицинских терминах… Но анабиоз — это же сон, правильно, офицер?

— Да, — кивнула Дайрина.

Она слушала Ульэйжена слегка рассеянно, потому что мысленно строила версии, воспользовавшись новыми знаниями.

— Получается, следить за ребенком во время перелета было некому, а на анабиоз двух человек денег не хватило? — заинтересованно уточнил Рейст.

— Похоже на то, — согласился Ульэйжен и добавил: — А самостоятельные перелеты возможны только с тринадцати лет.

— Да, но девочке уже явно больше тринадцати, — задумчиво произнесла Дайрина. — А она до сих пор на Венге.

Все трое задумались, а потом капитан встала из-за стола:

— Полетели на хутор, посетим приемную мать Зойльды. Теперь нам есть, что ей предъявить… К тому же я кое-что выяснила в разговоре с госпожой Кайврайдос.

* * *

Приемная мать Зойльды отпиралась, пока Ульэйжен не предъявил ей сравнительный анализ ДНК, сделанный по его просьбе в ДИСе. Являясь достаточно долго медицинским работником, эта женщина ежегодно проходила полное обследование. Зойльда и Ойли сидели по камерам, и у них анализы можно было взять в любое время, результаты обследований матери Эойлиз тоже удалось получить без труда.

— Эойлиз ненавидела свою сестру и даже не скрывала этого. Ведь именно беременность спровоцировала быстрое развитие болезни, и Лийзи считала, что малышка убивает ее мать… Уж не знаю, как ей удалось найти денег на лечение, но оплачивать перелет Зойли она не хотела категорически. Вот мы и придумали… Эойлиз платила за содержание сестры…

— И за молчание… — подсказала Дайрина, мрачно нахмурившись.