Ирина Баранова - Свидетель

Алекс присел и посмотрел на часы. Оказывается, еще очень рано, можно и поспать.

Кричаще-колючие звуки аппарата заставили его подскочить на постели.

— Алекс Грин? — голос в трубке был неприятный, искаженный, с металлическими нотками. Неживой. Координатор…

— Нет. Он вышел, — спокойствие давалось Алексу с трудом, но доставлять удовольствие звонившему ему никак не хотелось.

— Неудачная шутка, Алекс. Сверхпунктуальный Грин никак не может проснуться? — яда в голосе говорившего было столько, что мужчина невольно подумал: как только тот в нем до сих пор не захлебнулся? Но вслух произнес:

— Ничего подобного, я всю ночь сидел и ждал, когда меня кто-нибудь разбудит ни свет ни заря. Надо чего?

Последний вопрос был лишним, Алекс уже и так понял, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Сердце сжалось. Неужели опять? Опять оборвалась чья-то жизнь, опять кто-то нарушил святую заповедь — не убий…

— Вызывают. Срочно.

— Вызывают… всех? — растягивая слова и стараясь скрыть дрожь в голосе, спросил Алекс.

В вопросе не было ничего необычного: группу в полном составе — то есть его и Кристи — вызывали далеко не всегда. Но Координатор понял вопрос по-своему, и правильно, кстати, понял:

— Кристи вызывают. Тебя же она интересует? — он вновь перешел на язвительный тон.

Алекс разозлился. В первую очередь на себя, за то, что выдал волнение. Ну и на звонившего, который слишком много знал и даже не пытался скрыть этого.

— И что же на сей раз сообщит нам глашатай Великого визиря?

На том конце провода засмеялись:

— У Алекса новая шутка?

— Нет, Алекс битый час пытается выяснить, зачем его разбудили!

— У нас убийство. В административном секторе.

Вот те раз! Да… Тут ни бытовухой, ни банальным ограблением, пожалуй, и не пахнет. Вернее, как раз пахнет. Плохо пахнет!

— И не задерживайся, ВСЕ уже на месте…

Аппарат крякнул и затих.

— Что ж ты, скотина, столько времени лясы-то со мной точил? — зло поинтересовался Алекс, бросая трубку.

Разговор оставил неприятный осадок. Попытка отогнать дурные мысли ни к чему не привела, хороших, которые могли бы их вытеснить, просто не было.

Алекс подошел к умывальнику (роскошь, доступная не всякому!). Внимательно посмотрелся в зеркало, сделал попытку улыбнуться. Отражение тоже улыбнулось ему.

— Доброе утро, Саша…

Саша. Человек из прошлой жизни. Слезы навернулась сами собой, отражение смазалось…

Фотовспышки маленькими молниями разорвали темноту небольшого помещения.

— Все! Снято!

Тут же зажегся верхний свет, и толпа, до отказа заполнившая студию, загалдела. Смех, аплодисменты, стук собираемого студийного оборудования…

Молодой человек в дорогом костюме вышел на середину зала, захлопал в ладоши, привлекая внимание:

— Господа! Господа-а-а! Всех поздравляю с окончанием! И приглашаю во «Фрегат» — событие надо достойно отметить!

Толпа в ответ дружно зааплодировала, а кто-то даже крикнул троекратное «Ура!».

Приглашающий подошел к стоящему в стороне ото всех фотографу. Тот собирал свою технику.

— Ну, старик, ты молоток! — хлопнул он его по плечу. — Раньше срока!

— Я старался, — парень улыбнулся.

— Бросай все здесь, и поехали, покутим на полную!

— Сереж, я домой. Хочу к утру все Главному сдать, — смутился молодой человек.

— Саш, да ты чего? — развел руками приглашающий. — У тебя еще три дня есть на это.

— Вот из-за этих дней и стараюсь. Мы с Машкой хотели на озера съездить…

Сергей рассмеялся:

— Твоя Каменская победила организованную преступность?!

— Вроде того. Только ты ее при встрече не называй так.

— Что, не нравится?

— Угу. Не называй, договорились?

— Ладно…

— Мальчики, что же вы? Мы уже заждались.

Сергей приобнял сразу обеих подошедших к ним девушек:

— Ох, красавицы!

Чмокнув в щеку сначала одну, потом вторую, произнес:

— Девочки, господин Гринев нас покидает.

— У-у-у! Почему? — надула губки одна из них. — Мы так не играем! Вы же главный герой этого вечера…

— Главный герой… Скажете еще, — Саша улыбнулся. — Вы, вы мои главные героини! Но… Дела. В следующий раз — обязательно!

Сергей бросил взгляд на часы, хитро прищурил глаза:

— А мосты-то сейчас уже разведут. Не успеешь…

— А я по вантовому, — в тон ему ответил фотограф. — Долго, но наверняка. Не обижайся, Серег, в другой раз точно. Обещаю.

— Давай, тогда хоть Вадим тебя отвезет?

— Не, не надо. Идите гуляйте. Я пройдусь немного, подышу, а потом поймаю машину.

— Ну, как хочешь, — парень потянул руку для прощания. — Давай, старик! Позвони на днях.

Саша вышел из парадной. В лицо повеяло речным ветерком, после студийной духоты это было очень кстати. Лето в этом году выдалось неожиданно жарким. Для горожан это явилось приятным сюрпризом, но уже спустя месяц стало порядком надоедать. Народ ждал ночи, толпами вываливал на улицы, гуляя по набережным и наслаждаясь мимолетной прохладой. Закинув рюкзак с аппаратами на спину, Гринев двинулся домой, с удовольствием вдыхая запахи остывающего асфальта, зелени и водорослей. Все сегодня радовало и приятно удивляло его: и два старика, играющие в шахматы на скамейке в сквере, и влюбленная парочка, целующаяся прямо посередине тротуара, и рыбаки, пытающиеся что-то словить в мутной воде канала. Вдруг ночную тишину разорвало громогласное «Ура-а-а!», свист, хлопки сотен ладоней и канонада пробок, вылетающих из бутылок с шампанским.

— Мосты развели! — улыбнулся Саша.

Обычное дело: развести мосты и пропустить скопившиеся за день корабли. А какое событие! Несколько тысяч человек еженощно ждут этого. Едут со всей страны, стоят часами, занимают загодя место. И ради чего? А потом будут счастливые бродить по острову и ждать, пока их сведут снова. Да что далеко ходить: сами же с Машкой принимали участие в этом магическом ритуале. И не раз…

Ну, вот, кажется, все выветрилось из головы, остыл, наконец. Можно и машину ловить. Домой…

Картинка пропала так же неожиданно, как и появилась. Воспоминания отступили. Сердце бешено стучало. Видение, как и всегда, длилось несколько секунд, но вымотало его.

Алекс наполнил сложенные ладони водой и выплеснул содержимое на лицо, потом еще, и еще. Посмотрелся в зеркало. По лицу человека, что был там, в Зазеркалье, стекала вода. Казалось, он плачет и что-то хочет сказать, просит о помощи…

— Ну, Саш, ты чего? Все хорошо будет!

— Как же ты изменился…

Действительно, он сейчас мало напоминал того Сашу Гринева, мечтателя и романтика, который только что явился ему в видении. Лицо осунулось, глаза впали. Кожа стала бледной: сказывалось отсутствие солнечного света. Но дело не только в этом. И не в том, что между ними разница в двадцать лет. Нет, просто Саша Гринев умер тогда, в тот страшный день. Вместо него родился он, Алекс Грин, проклятый человек.