Виктор Войников - Убить человека

— …ер-супер понял что происходит? — донеслось до меня.

— Нет. Вряд ли… — ответил ему второй, — Я отключил канал. Для него просто прервалась связь. Вертолет будет здесь через несколько минут… Тогда разберемся…

Остатки разговора исчезли в серой дымке, которая клубилась у меня в голове. Вертолет? Несколько минут?.. Ну да. Мысли текли медленно, как патока. Вертолет был готов заранее. Они знали все заранее. Это была ловушка. Ловушка. Что там Мик-Мак говорил про «крота»? Быстро работают… Как же им удалось узнать…

Носок ботинка поддел мое тело и перекатил его на спину.

…небо было серым и непроницаемым. Такими же серыми и непроницаемыми были полевые контактные линзы обоих людей.

— Учись, — криво ухмыльнулся киб с «Вектрой» младшему коллеге, — Всегда, всегда тряси добычу на месте. Пока на нее не наложило лапу начальство.

Я дернулся. В висок ткнулось холодное дуло «Вектры». Весомый аргумент. Будь на месте кибов обычные безопасники, я бы рискнул. Не первый раз. Но двух нафаршированных биоэлектроникой киборгов мне не одолеть. Проклятье.

Второй киб открыл плоский футляр. Достал инъектор.

— Запись? — деловито спросил он, закладывая в инъектор капсулу с мутной жидкостью.

— Идет, — кивнул киб, державший на мушке. Его линзы сверкнули в темноте, — Быстрее — транспорт на подлете.

Киб номер два присел на колено и склонился надо мной. В инъекторе похоронно звякнула вскрытая ампула. Сыворотка правды… Я приготовился к худшему. Фармакологии можно сопротивляться. Я знал как. По меньшей мере, можно выиграть вре…

Что-то случилось…

Оба киба синхронно посмотрели куда-то в сторону. Рука с инъектором повисла в воздухе. На полпути к моей шее. До меня долетел глухой шум.

Сначала я не понял.

Потом крыша дрогнула от взрыва.

— Вертолет… — выдохнул кто-то из кибов.

И они оба одновременно вздрогнули. Мне показалось, что их глаза полыхнули светом. Оба синхронно схватились за свои глаза, словно хотел защититься от невидимой мне вспышки света. Брякнул о кирпич брошенный инъектор.

Шанс! Тело, не размышляя, рванулось вверх, забыв про боль, тугими узлами скручивавшую мышцы. Я распрямился с отчаяньем пружинного чертика из коробочки. Левая рука нащупала ручку отвертки в кармашке патронташа-органайзера. Первый киб шевельнул дулом «Вектры» мне вслед, но как-то наугад, слепо.

Он ничего не успел.

Я толкнул руку с пистолетом в сторону и точным движением вогнал закаленный стерженек отвертки ему в горло. Глухо громыхнула «Вектра». За спиной, царапая кирпичи, взвизгнула картечь. Я нажал на отвертку. Киб дернулся и захрипел. Я навалился на него, вцепившись в руку с «Вектрой». Мы повалились на крышу. Я упал на него сверху. Выдернул отвертку и вонзил ее второй раз. Ударил об крышу слабеющую руку с пистолетом. Пальцы киба разжались. Я скатился на шершавый рубероид с бьющегося в предсмертных судорогах тела.

С пистолетом в руке.

За то время, пока я добывал оружие, второй киб вполне мог наделать во мне изрядное число дырок — p-полупроводник обзавидовался бы. Но…

Киб остервенело терзал свои глаза. Я перекатился вбок. Упруго вышел в боевую стойку. Прицелился. Только тогда киб остановился. Повернул ко мне лицо.

И я понял…

Окровавленные глазницы. Киб пытался выцарапать из глаз тактические линзы. У него почти получилось — линза левой глазницы свисала на тонких проводках-паутинках, открывая водянистый как у рыбы глаз с глубоким черным зрачком. В правой глазнице, в окружении расцарапанных ногтями окровавленных век все еще пылала внутренним светом тактическая линза.

Система целеуказания в полевых линзах! Кто-то забил ему инфосистему помехами, слепя его избытком данных. Это все равно что ослепить обычного человека мощным прожектором.

Я выдохнул и плавно выжал курок. Ничего не произошло. Курок не двинулся с места. Словно был приварен к предохранительной скобе намертво. Киб криво ухмыльнулся. Вытер струйку крови со скулы. Медленно и неспешно, с громким треском, разлепил «липучку» на кобуре «Глока».

Дурак!

Я забыл про «чип верности». Он наверняка был вмонтирован в «Вектру». Я швырнул бесполезным оружием в голову кибу. Тот не глядя, отбил его в полете. Левой рукой, словно я кинул в него мячик. Слепая линза полыхала на искаженном холодной яростью лице.

И я бросился на киборга.

Это было почти самоубийство. Киб со своим набором сверхспособностей был способен переломать мне кости без особых проблем. Но позволить ему достать пистолет тоже было бы самоубийством. Верным самоубийством. Безо всяких «почти».

Я сбил киба с ног. Мы покатились по крыше, бестолково пытаясь достать друг друга. Я заработал пару мощных плюх, оставив их практически без ответа. В конце концов, киб сумел прижать меня к пыльному рубероиду. Обеими руками он вцепился мне в горло. Видимо сработали рефлексы рукопашника.

Это зря.

Никогда нельзя доверять рефлексам.

Киб усилил нажим. Больно было просто невыносимо. Перед глазами поплыли багровые круги, таявшие в серости неба… Мои пальцы лихорадочно шарили по телу киба.

Наконец я нащупал, вцепился в холодную шершавость рукоятки «Глока» торчавшего из наполовину расстегнутой кобуры киба. Последним проблеском сознания, я вырвал пистолет из кобуры и уперев его кибу в бок, нажал спуск…

Мне повезло. Этот пистолет был безо всяких технических примочек. Старый десятимиллиметровый «Глок-20». Грохнул выстрел. Еще один. И еще… Прозвенела о кирпичный парапет гильза. Хватка на моем горле ослабла. Я стряхнул с себя тело.

Неуклюже попытался принять вертикальное положение… Наконец получилось.

Мир вокруг плыл медленно сужаясь и расширяясь.

Звук. Посторонний звук. Зуммер! Мой лаптоп так и остался стоять открытым в нескольких шагах от поля боя. Вызов надрывался не меньше минуты.

Я поковылял к топу.

Городской парк с этой высоты казался детской лужайкой с крошечными игрушечными светлячками автомобилей, беспорядочно столпившихся вокруг того места откуда огромным ленивым червем выползал столб жирного черного дыма. Вертолет? Что с ним случилось? Хотя… в общем-то, все равно.

Упав на колени, я отер заляпанные кровью руки и стукнул по клавишам отвечая на вызов. Наушники я потерял. У топа были встроенные динамики и микрофон.

— …ответь! Ответь, хоть что-нибудь! — в голосе, искаженном дешевыми динамиками сквозила тревога.

— Да… Мак… Это я.

— Слава Богу! — радость и ни капли усталости, — Я уже перестал надеяться…

— Это… это ты? — спросил я плохо веря в происходящее, — Вертолет, кибы?