Наталья Тимошенко - Хозяин гиблого места

— Я могу попробовать, — осторожно уточнила Саша. — Но ничего не могу гарантировать. В любом случае, хуже не сделаю, обещаю. — Она вопросительно посмотрела на Кирилла.

Тот какое-то время молча смотрел в пространство перед собой невидящим взглядом. Казалось, он так глубоко задумался, что уже успел забыть о своих гостях и заданном ему вопросе. Однако через пару минут такого «зависания» он неожиданно встрепенулся и снова осознанно посмотрел на Сашу.

— Давайте попробуем.

— Отлично, — Саша улыбнулась, — тогда не будем терять время. Устраивайся поудобнее и максимально расслабься. — Она повернулась к Войтеху и тихо попросила: — Только не отсвечивай, ладно? Сто лет этого не делала.

Войтех поднял руки, как будто сдавался, и демонстративно отступил назад, к стене, очень эффективно сливаясь с обстановкой.

Кирилл в это время неуверенно поерзал на диване, как будто не знал наверняка, как именно ему будет удобно, а потом замер, все еще немного напряженный.

Саше понадобилось немало времени, чтобы все-таки погрузить его в транс. Она испробовала несколько способов, которыми обычно пользовалась, и даже тот, которым не пользовалась почти никогда, однако ни один из них не принес результатов. Кирилл никак не мог расслабиться, все время на что-то отвлекался, а Саша не могла долго выдержать зрительный контакт и мысленно проклинала свою вечную занятость и отсутствие должных тренировок, заодно удивляясь, почему в фильмах героям обычно достаточно щелкнуть пальцами, чтобы пациент уснул.

Наконец, когда она уже почти готова была сдаться, ей все же удалось погрузить Кирилла на достаточную глубину гипнотического сна. Она тихо выдохнула и посмотрела на Войтеха. Тот по-прежнему подпирал стену, даже, казалось, не дыша. Всем своим видом он демонстрировал, что вмешиваться в процесс не собирается.

Однако и тут им не повезло. На большую часть вопросов Кирилл не мог ответить. В лучшем случае отвечал «не знаю», «не помню», но чаще просто молчал.

— Олег повредил ногу и не мог быстро идти, — вдруг четко и ясно произнес Кирилл, когда Саша спросила что-то совершенно другое.

— Что? — Саша даже растерялась, затылком почувствовав, как напрягся рядом Войтех. — Олег?

— Да, — кивнул Кирилл, — камень упал ему на ногу. Я сразу заметил, что он хромает.

— Какой камень?

Однако больше Кирилл ничего связного сказать не смог. Чем дольше длился гипноз, тем рассеяннее становились его ответы. В конце концов Саша решила, что они оба слишком устали, чтобы продолжать. Сама она уже очень давно хотела только одного: курить. Неплохо было бы еще глотнуть воды. И в туалет. И все эти желания сбивали ее с нужного настроя.

Выведя Кирилла из гипноза, она сдержанно улыбнулась Войтеху уголком губ.

— Извини. Это все, что я могла.

Кирилл, убедившись, что он больше не нужен и никакой ценной информации его гости не получили, тихонько встал с дивана и пересел за письменный стол.

— Я не понял, что случилось? — тихо поинтересовался Войтех, краем глаза наблюдая за Кириллом. — Он слишком напряжен или воспоминаний у него нет совсем?

— Воспоминания у него есть, это точно. Просто я не могу их вытащить. Даже более опытным в этом деле людям иногда бывает необходимо несколько сеансов. Мне кажется, если мы попробуем еще несколько раз, может что-то получиться. Но для этого и ему, и мне нужно отдохнуть.

— Хорошо, — Войтех кивнул, снова покосившись на Кирилла. Тот достал из ящика стопку листов белой бумаги, взял простой карандаш из органайзера и принялся что-то рисовать. На Войтеха и Сашу он больше не обращал никакого внимания, как будто снова забыл про них. — Ты не расстраивайся, — Войтех ободряюще улыбнулся Саше и коснулся ее плеча. — Попробуешь потом еще, ничего страшного.

— Надо было тебе психиатра в команду брать, толку было бы больше. Но я старалась. — Она взглянула на Кирилла. — Что он там рисует?

Войтех пожал плечами, а потом бесшумно приблизился к Кириллу со спины, чтобы заглянуть через его плечо на лист бумаги. Впрочем, вести себя бесшумно не было смысла: Кирилл настолько ушел в свое занятие, что не замечал ничего вокруг. Войтех с минуту наблюдал, как тонкий грифель беспорядочно мечется по бумаге, оставляя на ней разрозненные штрихи. Ничего путного на листе так и не начало вырисовываться, поэтому Войтех махнул Саше рукой и шагнул в сторону двери.

— Пойдем, тут пока ничего интересного. Возможно, это тоже просто нервное.

Они вышли из комнаты Кирилла. Саша сразу заторопилась к выходу, доставая из кармана сигареты. Войтех дал ей знак, чтобы она шла вперед и не ждала его. Он понимал, что после напряженного сеанса ей не терпится подышать дымом. Сам он задержался у кухни, где сразу понял, что, пока они говорили с Кириллом, остальных гостеприимные хозяева все-таки накормили ужином. О чем именно сейчас шел разговор, Войтех не успел понять, но на всякий случай решил не прерывать его, а просто аккуратно поманил к себе Ивана, сидевшего у дверного проема и заметившего его.

— Мы закончили, — тихо сообщил Войтех, когда тот вышел из кухни. — Вы тоже закругляйтесь, мы будем ждать вас на улице. Только сначала договорись с хозяевами, что мы еще придем.

— Вы узнали что-нибудь? — тут же заинтересовался Ваня.

Войтех отрицательно мотнул головой.

— Не так много, как хотелось бы. Но Саша считает, что повторный сеанс гипноза может дать больше. Поэтому и надо договориться, что мы придем завтра.

— Хорошо, все сделаю.

Саша не докурила сигарету даже до половины, когда Войтех тоже появился на улице. Чтобы не дымить у самой двери, Саша отошла чуть в сторону, остановившись у раскидистого куста сирени, который в это время года еще даже не покрылся почками. Увидев, что растерянно оглядывающийся Войтех наконец-то заметил ее, она махнула ему рукой, и тут же снова спрятала ее в карман куртки. Перчатки она оставила в чемодане, поэтому пальцы мерзли на воздухе.

— Остальные сейчас выйдут, — объявил Войтех, подходя ближе. Потом он окинул ее внимательным взглядом с ног до головы. — Все в порядке?

— Конечно, — кивнула Саша, но затем все же добавила: — Устала просто. Гипноз без тренировки, особенно с таким сложным пациентом, выматывает, надо сказать. Нужно тренироваться почаще, а то скоро совсем не получится.

— Ничего, сейчас поедем в гостиницу, тут есть целая одна, правда, ни мне, ни Ивану не удалось до нее дозвониться заранее. Там можно будет отдохнуть…

Он хотел сказать что-то еще, но в этот момент их прервали.

— Теть, угости сигареткой?

На улице уже стемнело, но уличных фонарей вдоль дороги хватало, и светили они очень ярко, позволяя хорошо разглядеть мальчика лет тринадцати-четырнадцати. Его возраст выдавал и голос: еще почти детский, только начавший ломаться.