Сергей Недельский - Прайм Поинт

Мила притормозила у большого деревянного дома, во дворе которого несколько мужчин сноровисто работали топорами. Мария Дмитриевна не обманула – постройка, над которой трудились работники, мало походила на церковь, скорее уж на колокольню. Но ничего странного в этом Мила не видела. Наверное, церковь будут строить потом.

Неохотно выбравшись из успевшей прогреться машины, Мила, скрипнув калиткой, зашла во двор.

– Здравствуйте, где я могу найти отца Ивана?

Крепкий мужчина лет пятидесяти ловко вогнал топор в бревно и повернулся. Внимание сразу же привлекли его глаза. Мила присмотрелась: они заметно отличались по цвету.

– Я отец Иван, чего тебе, дочка?

Остальные мужики продолжили работу, изредка бросая недвусмысленные взгляды на Милу.

– Я веду расследование о пропавших людях. Мне нужно задать вам пару вопросов.

– Задавай, дочка. Помогу чем смогу.

– Можно ваше полное имя и год рождения? – Мила достала свой блокнотик и карандаш.

– Семёнов Иван Федорович, родился в Рязани в шестьдесят втором.

– Иван Федорович, вы знакомы с пропавшими егерями? – Мила внимательно следила за мимикой и движениями батюшки.

– Я уже, дочка, почитай, со всей округой знаком. От мала, до велика, – отец Иван отвечал расслабленно, не прятал глаза.

Все его жесты говорили о том, что вопрос не вызвал смущения.

– У меня есть информация, что они посещали вас, перед тем как пропасть, – Мила вновь не заметила на лице батюшки ни тени смущения, лишь лёгкий отпечаток грусти.

– Так и есть: заходили. Я над ними молитву оберёжную читал.

– Они чего-то боялись?

– А ты не знаешь разве?

Мила отвела взгляд в сторону:

– О чем именно, Иван Федорович?

– Тут понимаешь, какое дело, дочка. Лес, он ведь разный везде. Бывают места злые, которые на людей давят. Мерещиться человеку всякое начинает.

– Я слышала о подобном. Но не знала, что у нас в нескольких часах езды от столицы есть что-то такое.

– Так раньше и не было, дочка. Совсем недавно появилось. Может кто-то разворошил старый могильник или еще что. Кто знает. Я просил егерей, если увидят что странное, мне сказать. Я б освятил место.

– Все настолько плохо, что люди без молитвы в лес не ходят? – Мила спросила и тут же вспомнила, как сама всего каких-то полчаса назад молилась, испугавшись неизвестно чего.

– Все мы суеверны в глубине души, а молитва силу придает, – батюшка проницательно заглянул девушке в глаза. – Но почему-то о боге вспоминаем только в минуты страха или горя.

– Скажите, Иван Федорович, у вас есть какие-то соображения по поводу того, что случилось с этими людьми в лесу, может в разговорах с ними вам что-то показалось странным.

– Все обычно, дочка, было. Вряд ли я тебе, чем помочь смогу.

Мила слегка расстроилась – зря столько времени потеряла. Похоже, с батюшкой все было чисто, и никакого отношения к пропаже людей он не имеет.

– Последний вопрос, Иван Фёдорович. Вам знаком этот человек? – Мила вытащила из сумочки фото одного из убитых в городе людей.

Отец Иван бережно взял снимок, внимательно посмотрел на него. Мила не надеялась, что батюшка знаком с жертвой. Скорее по привычке решила получить отпечатки пальцев и, заметив, что отец Иван работает без рукавиц, провернула этот небольшой трюк.

– Нет, этого человека я никогда не видел, – батюшка протянул назад фотографию.

Темп его речи едва уловимо замедлился. Отец Иван изобразил улыбку, но Мила поняла, что он внезапно расстроился. Создавалось впечатление, что он знал убитого.

Мила улыбнулась в ответ и попрощалась. Игнорируя похотливые взгляды работающих во дворе мужиков, она направилась к своему автомобилю. Отпечатки нужно проверить сегодня же. А еще нужно ехать в психиатрическую клинику и в морг, на вскрытие убитых в городе людей. Мила тяжело вздохнула и завела минивен.

К вечеру Рыбаков вымотался до предела: на согласование полномочий группы ушло время, которое можно было бы потратить на расследование. Местные чиновники, проявляли чудеса бюрократической тупости, затягивая решение любого вопроса до бесконечности. Ко всему прочему Ермак уже пропустил два сеанса связи, и Дима никак не мог засечь его координаты.

Только к десяти вечера Роман добрался до городского морга. Мила час назад сообщила по телефону, что ей удалось обнаружить нечто интересное, и попросила приехать. При входе в здание смешанный запах хлорки и формалина ударил в ноздри, заставив Рыбакова поморщиться. «У кого-то тоже работа не сахар», – подумал он, проходя по обшарпанному коридору.

Роман отыскал своих оперативников в секционной: небольшом, облицованном белой глазурованной плиткой, помещении с двумя металлическими столами. Мила вместе с местным судмедэкспертом занимались вскрытием тела. Измайлов с задумчивым видом наблюдал за процессом.

– Добрый вечер, Роман Владимирович, – Мила отложила скальпель.

– Да уж, Мила, добрее не бывает, – Рыбаков присмотрелся к трупу.

Голова аккуратно пришита к телу. Видимо, покойника уже подготовили к передаче родственникам для захоронения. О том, что пред ним одна из жертв «маньяка» догадаться не сложно.

– Нам удалось найти кое-что интересное. Вот взгляните, – Мила указала на небольшую отметину на предплечье жертвы.

– Похоже на след от укола, – Роман рассмотрел едва заметную точку на коже покойника, – и что в этом необычного?

– Я обнаружила такой же на тех жертвах, которых не пытали. Причем след в одном и том же месте. У меня возникла одна догадка. Пришлось сделать некоторые лабораторные анализы, – девушка отошла от трупа, бросила перчатки в мусорную корзину.

Судмедэксперт стянул с лица марлевую повязку – стала видна его недовольная физиономия. Видимо не очень обрадовался тому, что пришлось работать во вторую смену:

– Я свободен?

– Да, конечно. Спасибо.

– Мила, не томи, – Роман постарался изобразить на лице умоляющее выражение, но видимо получилось не очень убедительно.

Девушка подождала, пока удалится эксперт и только потом продолжила:

– Им вкололи сыворотку правды.

– Уверена?

– Результаты лабораторных анализов еще не полностью готовы. Пока только амитал натрия выявили. Но я не сомневаюсь, что последних четырёх жертв подвергли фармакологическому допросу.

Роман перевёл взгляд на Жоржа. Тот хитро щурился, явно пряча улыбку.

– Давай выкладывай уже, что еще обнаружил, – Роман прекрасно знал, что значит этот взгляд.

– Все убитые посетили сопредельное государство восемнадцатого февраля. Я запросил у таможни полный список людей прошедших границу в тот день. Утром будет.

– Там человек семьсот в этом списке у тебя будет, граница всего в пятидесяти километрах, за товаром уйма народу ездит туда-сюда. – Роман потер виски. – Но что-то в этом есть. Может наркокурьеры?