Владимир Михановский - Самое таинственное убийство(Терра)

— Конечно.

— А Даниель знает о моем намерении?

— Нет. Я охраняю ее покой. Скоро я должна возвращаться, так что слушай. Царство мертвых душ лежало за горной цепью.

— Это был силовой барьер?!

— Да, граница между расщепленными мирами. В свою очередь, царство мертвых было разбито еще на двенадцать параллельных частей, по количеству ночных часов. И каждый кусок был окружен защитой. Вход в него охраняли три божественных существа.

— Туда можно было проникнуть?

— Это было под силу солнечному божеству Амону — жизнедарящему Ра. Ежедневно светозарный бог преодолевал все двенадцать соседствующих пространств, а злобные чудища пытались его поглотить. Каждый день, да, каждый день он должен был сражаться за жизнь, за то, чтобы снова проплыть в своем корабле по небу, как по Нилу, даря людям свет и тепло.

— Царство мертвых… — прошептала Сильвина, и сердце ее забилось сильнее. — Параллельное пространство… Послушай, а что чувствовала душа, когда попадала туда?

— Там вечно кружатся горячие вихри. Они кочуют с места на место, то распадаясь, то сливаясь друг с другом в дьявольском танце. Там пляшут блуждающие огни. Они прожигают насквозь, причиняя невыразимые муки тому, кто дерзнет проникнуть в царство вечного мрака. Ну как, ты не раздумала шагнуть в расщепленный мир?

— Я решила.

— Подумай. Ведь я рассказала тебе о тех пространствах не все. Может, тебе лучше всего не знать. Я и Даниель переубедить не могу.

— Мне это понятно.

— А мне нет. Почему вообще существует жизнь в космосе? Это противоречит всем мировым законам, начиная от закона энтропии. Она теплится вопреки всем силам зла, словно крошечный огонек в царстве вечного льда и ночи…

Сильвина проснулась с бьющимся сердцем. Она совсем закоченела. Провела рукой по лицу; сбросив снег. Попробовала пошевелить пальцами ног. Они больше не болели, но стали бесчувственными, как деревяшки. Поднявшись, едва не упала, успев схватиться за ствол дерева. Пока оставалось время, она принялась разминать мышцы ног и как бы наново учиться ходить.

Восток нехотя начинал разгораться, словно костер из сухих поленьев. «Отдушина в горной цепи, отделяющей живых от царства мертвых, — подумала она. — Скоро оттуда появится солнечный корабль, ведомый божественным Амоном. Вот так бы и мне — перейти из одного пространства в другое…»

Красногрудый снегирь перепрыгнул с ветки на ветку, стряхнув ей на голову легкое снежное облачко. Странное существо под сосной не вызывало у птицы ни малейшей боязни, — быть может, в силу своей медлительности.

В свете нарождающегося дня купол над будатором побледнел и словно выцвел. Силовая полусфера казалась чудовищным грибом, который посреди зимы вырос на дне оврага. По его поверхности время от времени пробегали юркие огненные прожилки, пропадая и вспыхивая вновь. Они напоминали неведомые письмена.

Постепенно Сильвине удалось восстановить ходьбу. Она прохаживалась по узкой просеке, усыпанной буреломом, и старалась ступать не на снег, а на осыпавшуюся хвою, чтобы не оставлять следов.

Вдали, наверху, послышались голоса, легкий шум.

Сильвина насторожилась.

В морозном воздухе звуки разносились хорошо. Вскоре не оставалось сомнений: к оврагу приближалась группа физиков. Чувства Сильвины были так обострены, что ей показалось, она даже различает голоса.

Осторожно ступая по пружинящей хвое и опавшим веткам, она поднялась вверх и осторожно выглянула. Кортеж был еще далеко.

Впереди процессии, немного приподнявшись над заснеженной равниной, двигалась сильно вытянутая платформа. Она плыла в воздухе, и Сильвина, как ни напрягала зрение, не видела под ней ни колес, ни гусениц, ни стоек с лыжами. Сидевший в кабине Атамаль вел платформу, старательно объезжая малейшие неровности почвы. На платформе возвышалось сооружение, увенчанное тонким, как жало, стволом.

Пока процессия приближалась, Сильвина поглядывала на защитный купол. Он вел себя непонятным образом. Прежде снег вокруг него не таял. Теперь же, с появлением людей, от него явственно начало исходить тепло. Капельки воды начали падать с веток, прожигая в снежной корке кратеры. Понять это явление Сильвина не могла.

Наблюдая дальнейшие действия физиков, она думала об одном: как бы не пропустить нужный момент.

Платформа, не замедляя ход, плыла в сторону оврага. Полное, породистое лицо Делиона казалось высеченным из мрамора. Поодаль шла Даниель в шубе нараспашку. Атамаль из кабины посоветовал ей застегнуться, но Радомилич ответила, что простудиться не успеет.

Мысли Сильвины приняли новое направление: интересно, знает ли Даниель о разговоре, который произошел сегодня ночью? Таинственная собеседница Сильвины сказала, что не станет ничего говорить своей хозяйке. А вдруг Даниель о чем-то догадывается? Иначе почему она ведет себя так неуверенно, все время поглядывает на Филимена, всезнающего и всемогущего?

Белковый уверенно вышагивал сразу за платформой.

Группа двигалась медленно. «Живей, живей», — мысленно подгоняла их Сильвина. Наконец Делион выключил двигатель, и неправдоподобно огромное сооружение плавно опустилось на снег. Физики окружили платформу, застывшую на самом краю оврага, и принялись вполголоса обсуждать дальнейшие действия, время от времени поглядывая на бледно светящийся купол.

Сильвина наблюдала за ними из убежища. Все-таки удивительно, что они ее не замечали. Значит, ей продолжала покровительствовать звезда, и Сильвина мысленно поблагодарила ее.

После короткой передышки физики с помощью дистанционных приборов принялись что-то измерять под куполом. Однако то, что они искали, обнаружить никак не удавалось. Красотка с фарфоровым лицом не принимала участия в общих заботах. Так и не застегнув шубу, она поглядывала то на одного, то на другого скользящим, невидящим взглядом. Затем подняла упавшую хвоинку и принялась ее жевать.

Измерения физиков затягивались.

Физики выкрикивали результаты измерений, Филимен записывал их на чертеже, нанесенном прямо на снег.

Даниель застегнула шубу: видимо, замерзла, как и Сильвина.

Неловко повернувшись, Сильвина хрустнула веткой. Даниель вздрогнула и обернулась. Сильвина замерла. Но взгляд Радомилич скользнул по веткам деревьев, с которых почти сошел снег, и снова устремился на светящуюся полусферу. Ветка хрустнула еще раз, но Даниель, к счастью, больше не оборачивалась…

В этот момент Арсениго поднял крик, что они занимаются не тем, чем нужно, и зря теряют время.

Делион попытался его урезонить, но Гурули не унимался. Филимен в их перепалку не вмешивался, продолжал возиться с цифрами и чертежом.