Лорел Гамильтон - Прегрешения богов

— А если полиция наложит вето, ты все равно поедешь в «Фаэль» и велишь Ройялу показать его номер? Да?

Я промолчала. С укоризной на меня поглядел Рис, не Гален. А Ройял просто сидел, дожидаясь, что решат сидхе, как делали его сородичи на протяжении веков.

Гален встал с постели, подобрал с пола сброшенную вчера одежду. Таким злым я его видела впервые в жизни.

— Как ты можешь? Как ты можешь так рисковать всем, что у нас есть?

— Ты на самом деле хочешь дождаться нового убийства? — спросила я.

— Нет, но я это переживу. Я не уверен, что переживу вид твоего тела в морге.

— Убирайся.

— Что?

— Пошел вон.

— Нельзя лишать ее мужества перед боем, — сказал Рис.

— Да о чем ты, черт бы все побрал? — воскликнул Гален.

— Я говорю о том, что она боится и не хочет этого делать, но сделает по той же причине, по которой мы хватаем оружие и бежим в гущу драки, а не куда подальше.

— Мы — ее телохранители. Мы обязаны бежать навстречу опасности. А ее мы должны охранять. Разве не наша работа — предостеречь ее от лишнего риска?

Рис сел на постели, натянув простыню на себя, и одновременно стянув ее с меня.

— Иногда. Но в старые времена мы шли в бой вслед за вождями — они нас вели, а не посылали вперед. Постыдным для королевской стражи считалось тогда не умереть вместе с вождем или дать ему умереть раньше нас.

— Я не хочу вообще допустить, чтобы Мерри погибла!

— Я тоже, и готов жизнь на карту поставить, чтобы этого не случилось.

— Это безумие. Мерри, ты не можешь так поступить!

Я покачала головой:

— Надеюсь, что мне и не придется, но твоя истерика не улучшает моих чувств на этот счет.

— И хорошо, что не улучшает. Тебе нельзя это делать!

— Иди, Гален. Иди уже, — сказала я.

Он собрал шмотки в охапку и ушел, голый и прекрасный, с чувством хлопнув дверью за собой.

— Я боюсь, — сказала я.

— Странно было бы, если бы не боялась, — заметил Рис.

— Неутешительно, пробурчала я.

— Вождям утешение только снится. И ты, Мерри, понимаешь это лучше любого вождя сидхе, которых только видели на этой стороне Атлантики.

Ройял вдруг оказался достаточно большим, чтобы меня обнять. Он обвил меня руками, крылья взметнулись у него за спиной, черно-красные нижние крылья развернулись веером, как у его прототипа-бабочки, когда она хочет отпугнуть хищника.

— Если ты велишь мне не хвастаться своей новой силой, я так и сделаю.

— Нет, Ройял, надо, чтобы они узнали.

Он прижался щекой к моей щеке и глянул на Риса.

— Это правда опасно?

— Очень может быть, — ответил тот.

— Если я выскажусь в пользу зеленого рыцаря, вы не передумаете?

— Нет, — сказала я.

— Тогда я сделаю так, как хочет моя принцесса, но пообещай, что с тобой ничего не случится.

Я покачала головой, погладила его по спине, ощутив странную хрупкую твердость его крыльев.

— Я сидхе, аристократка волшебной страны. Мне нельзя давать обещания, которых я не смогу сдержать.

— Обсудим все с Дойлом и остальными, — предложил Рис. — Может, они придумают что-нибудь побезопасней.

Я согласилась. Ройял меня обнял с надеждой, но никто ничего безопасного так и не выдумал.

В среду мы поехали в «Фаэль», где Ройял продемонстрировал свой новый дар. Полотенце, торопливо брошенное Алисой из бара, помогло ему прикрыть все, что требовалось прикрывать по людским законам. Стайка фей-крошек, собравшихся в чайной, чуть из одежек не повыпрыгивала, носясь вокруг него, а когда он рассказал им, что с ним произошло, все метнулись ко мне.

Меня мгновенно окружили маленькие тела, маленькие руки, все хотели меня потрогать, покачаться на волосах, уцепиться за одежду. Одну малявку мне пришлось вытаскивать из бюстгальтера — она угнездилась прямо между грудями.

Меня охватила клаустрофобия. Дойл, Рис и остальные стражи помогли мне от них освободиться, и мы уехали домой, успешно наживив приманку. Нигде, даже в доме, я теперь не оставалась одна — со мной все время было не меньше четырех стражей. Я была под надежной защитой, но о чем мы не подумали — о том, что у нас есть друзья в Лос-Анджелесе, есть дорогие мне люди, и не всех мы защитили.

Я готовилась ко сну. Дойл надзирал за тем, как я чищу зубы, что мне лично казалось излишней предосторожностью, но поскольку мы не знали, на что способны волшебные артефакты Стива Паттерсона, то я не спорила, хотя не иметь ни одной минутки без чужих глаз мне уже надоело, а прошло всего только три дня.

В спальне зазвонил мой сотовый. Я крикнула:

— Возьмите его, кто-нибудь!

Холод принес трубку и дал ее мне. Высветился номер Джулиана. Я нажала кнопку и сказала:

— Привет, Джулиан, неужто ты на работе от меня не устал?

— Это не ваш приятель, — сказал в трубке незнакомый мужской голос.

— С кем я говорю? — спросила я. У меня вдруг возникло ощущение, что сейчас случится что-то очень плохое, а я никак не могу этому помешать, потому что ошибка сделана не сейчас, а несколько дней назад.

— Вы сами знаете, принцесса.

— Стив?

— Вот видите, я же сказал, что вы знаете.

Стражи замерли, прислушиваясь.

— Мне надо спрашивать, как у вас оказался телефон Джулиана?

— И это вы тоже знаете.

Нельзя сказать, что голос был холодным, но в нем не было ни страха, ни волнения. И это самообладание в телефонном голосе мне очень не понравилось.

— Где он? — спросила я.

— О, вот так лучше. Он у нас. Люди моей магии поддаются куда проще, чем фейри.

— Я хочу с ним поговорить.

— Нет, — сказал он.

— Это я пойму так, что он мертв, а значит, у нас нет предмета для обсуждения.

— Я просто не хочу, чтобы вы с ним разговаривали.