Дуглас Престон - Влияние

Дойдя до развилки, они повернули к наземной станции и вскоре оказались перед бетонным входом с ржавой железной дверью, на которой виднелось слово «ход» со стертой временем начальной буквой. Резкий флуоресцентный фонарь освещал унылые окрестности. Эбби дернула ручку — дверь оказалась заперта — и позвонила в торчавший рядом ржавый звонок.

Тишина.

Она нажала на кнопку сильнее, однако, так и не услышав звонка, решила постучать. В решетке переговорного устройства послышались треск и «металлический» голос:

— Что случилось, Майк, опять ключи забыл?

— Это не Майк, — ответила Эбби. — Мы высадились в вашей гавани из-за аварии. Нам нужна помощь.

— Что-что? Кто это?

— Ко-ра-бле-кру-ше-ни-е, — по слогам проорала Джекки.

— Боже мой. — Дверь тут же открылась. В проеме появился тощий лысеющий человек лет пятидесяти; остававшиеся на голове редкие волосенки были стянуты в длинный жиденький хвостик. — Господи! Кораблекрушение? Входите, входите скорее!

Почувствовав желанное тепло, они гурьбой зашли в тесное помещение. В углу стоял старинный телевизор округлой формы с беззвучно-«заснеженным» экраном. На столе вместе с остатками вечерней трапезы — обертками от шоколадных батончиков, банками кока-колы, кофейной кружкой — валялись несколько потрепанных книг: «Бесплодная земля» Элиота, «На дороге» Керуака, «Поминки по Финнегану» Джойса.

— Вы хоть целы? — продолжал взволнованно тараторить дежурный. — А катер затонул? Садитесь-садитесь! Может, кофе?

— Да мы целы, все в порядке, — сказал отец Эбби, протягивая руку. — Я Стро. Наше судно в бухте.

— Кофе было бы здорово, — отозвалась на предложение Джекки.

— Да-да, конечно, сейчас.

Они уселись за металлический столик, а мужчина, поспешив к стоявшему на горячей конфорке кофейнику, налил кофе в кружки и поставил их на стол вместе со сливками и сахаром. С радостью положив себе щедрые порции того и другого, Эбби размешала напиток и сделала глоток.

— И что вас понесло в море в такой шторм? — поинтересовался мужчина.

— Это долгая история, — отозвался отец Эбби, помешивая свой кофе.

— Хотите, я вызову береговую охрану?

— Нет, мы же в порядке. Не стоит. Да они здесь и не появятся до конца шторма.

— Да, сколько работаю — такое здесь не часто бывает, тем более летом. Вам еще повезло, что удалось выбраться целыми и невредимыми.

— А на острове есть еще кто-нибудь? — как бы невзначай поинтересовался отец.

— Нас здесь четверо: я, два технических специалиста и связист. Мы живем в домиках, расположенных ниже.

— С семьями?

— Нет — какие там семьи. Мы здесь посменно — три месяца дежурство, три — передышка. Я так уже четвертый год работаю. И платят хорошо, и от мирской суеты отдыхаешь. Есть возможность почитать, подумать. Кстати, я Фуллер, Джордан Фуллер. — Протянув худую руку, он со всеми поздоровался.

Отец Эбби не спеша пил кофе. В окна стучал дождь. Даже на верхушке острова со скалистого берега до Эбби долетал грохот прибоя.

— Так сейчас вы на станции один? — уточнил отец.

— Нет, есть еще человек из технического состава. Я что-то типа охраны. А на самой станции дежурит доктор Симик.

— И когда же заканчивается его смена?

— Ее. Не раньше семи.

— Нам бы хотелось познакомиться с доктором Симик, — заявила Эбби.

— Простите. Туда нельзя, — покачал головой Фуллер. — Запрещено.

— Да ладно вам, — рассмеялась Эбби. — Я уже пару раз там бывала. Со школой.

— Это разные вещи. Из школ к нам часто приезжают на экскурсии. Но просто так заходить нельзя. Дверь постоянно заперта.

— Но вы же можете ее открыть? — спросил отец Эбби, поднимаясь.

— Разумеется. А что?

Вынув из кармана револьвер, отец неторопливо положил его перед собой на стол, не убирая руки.

— Так откройте ее, пожалуйста.

Президент уже нетерпеливо ожидал собравшихся в зале оперативных совещаний. Настенные мониторы беззвучно светились картинками Си-эн-эн, Эм-эс-эн-би-си, ФОКСа и Блумберга; изображениями Луны; выступлениями астрономов и хаосом, вызванным повсеместными неполадками систем энергоснабжения и сбоями компьютерных сетей.

Форд вошел в помещение вместе с остальными, и все какое-то время стояли в ожидании, что президент займет свое место. Однако тот не садился. Плоские экраны были переключены в режим видеоконференции, и на них стали появляться генералы, чиновники и прочие ответственные лица.

— Ну что ж, — начал президент, — приступим.

Локвуд кивнул одному из помощников, и на самом большом экране в торце помещения появилось изображение аппарата на Деймосе.

— Господин президент, перед вами фотоснимок некоего объекта, скрытого в одном из глубоких кратеров спутника Марса — Деймоса. Этот снимок сделан орбитальным картографом Марс-проекта двадцать третьего марта сего года. Кратер называется Вольтер. Для начала немного истории: у Марса есть два крохотных спутника — Фобос и Деймос, названные соответственно в честь греческих богов страха и ужаса. Оба, по всей видимости, являются недавно «захваченными» астероидами. Под «недавно» подразумевается период времени около полумиллиарда лет. Астрономов поражают их почти идеальные круглые орбиты: они давно ломают головы над тем, как Марсу удалось «захватить» их, если не допускать участия некоего третьего тела, которое, погасив силу инерции, было затем навсегда отброшено, что астрономам неизменно казалось маловероятным.

— Какое это имеет отношение к обсуждаемой проблеме?

— Появилось предположение, что и Фобос, и Деймос были выведены на орбиту искусственно.

— Так. Продолжайте.

Локвуд откашлялся.

— Объект, который вы видите на снимке — мы пока условились называть его «аппарат Деймоса», — определенно не естественного происхождения. Мы полагаем, он был создан неизвестной внеземной цивилизацией и является источником гамма-излучений, обнаруженных орбитальным картографом. И мы также предполагаем, что четырнадцатого апреля он метнул частицу «странной материи» в Землю, а нынешней ночью более крупный кусок уничтожил, как нам стало известно, на Луне Базу Спокойствия. И, исходя из этого, его следует считать оружием.

Анализ поверхностных разрушений, оставленных микрометеороидами, и скопления реголита вокруг указывают, что возраст объекта колеблется между сотней и двумястами миллионами лет. В настоящий момент мы переориентируем наши спутники, находящиеся на орбите Марса, которые можно перенацелить на Деймос.

Деймос похож на уродливую картофелину — он не вращается, как все нормальные планеты, а словно кувыркается. Очевидно, что «аппарат Деймоса» не может выстрелить, пока кратер не смотрит на Землю. И поскольку кратер довольно глубокий, этот период времени весьма короткий. Случается такое не слишком часто и не через равные промежутки времени.