Андрей Бондаренко - Выстрел

– Вот так, бывает…. Ты, боевая подруга, шла бы в комнату отдыха и оделась, что ли. А то через несколько минут сюда нагрянет с полсотни вооружённых и нервных мужиков, а тут такое…. В том плане, что полуголая и очень симпатичная молодая женщина.

– Ах, да, верно! Я побежала. Ты это…, ходи здесь поаккуратней, а то изгваздаешься в крови – по самое не могу…

Ник уверенно подошёл к длиннющему телу Пьеро, безвольной куклой застывшему на полу, и резким движением сорвал с лица мертвеца чёрную полумаску.

Сорвал и неподвижно застыл – словно небесным громом поражённый: Пьеро оказался вовсе и не Олегом Быстровым.

– Это же Витька, охранник из нашего коттеджного посёлка! – ошарашено сообщил Ник окружающей его реальности. – Вот же, блин банковский! Да с кремлёвским повидлом…

«Может, и гейша – совсем не Марьяшка?», – высказал безумную (безумную ли?) версию непредсказуемый внутренний голос. – «Это же всё меняет в корне! Меняет ли? Конечно, конечно, конечно! Миллион миллионов раз – меняет!».

Он, сломя голову, бросился к женщине, неподвижно сидящей у стены, бережно приподнял её поникшую голову, осторожно снял с лица чёрную полумаску, стащил с головы чёрный парик и восторженно – во весь голос – объявил:

– Веруня! Вот это сюрприз, так сюрприз!

Ник, решив, что лишняя осторожность не помешает, завёл руки девушки за спину и сковал их стандартными наручниками. И только после этого принялся размеренно похлопывать внучку покойного Пал Палыча по щекам, приговаривая:

– Верунчик-розанчик, очнись! Открывай глазоньки, красавица писаная! Это же я, добрый дядя Николаша…

«Значит, наша милая Мария Владимировна здесь не причём?», – продолжал навязчиво шелестеть в голове внутренний голос. – «Следовательно, она хорошая, и абсолютно ни в чём не виновата? Рановато делать такие оптимистические и далеко идущие выводы, рановато…. Может, она сейчас с Олежкой Быстровым? То бишь, беззаботно нежится в его вампирских жарких объятиях, предварительно напившись от пуза солёненькой человеческой кровушки?».

Длинные девичьи ресницы слегка затрепетали.

– Дядя Николаша? – чуть слышно прошептала Верочка, открыла глаза, непонимающе посмотрела на Ника и, безрезультатно подёргав руками, скованными за спиной, жалобно спросила: – Что, собственно, происходит? За что я арестована? За какие прегрешения?

– Пока ещё не арестована, – уточнил Ник. – Но скоро будешь. Обещаю!

– За что?

– За попытку ограбления банка господина Ануфриева.

– Я ни в чём не виновата! Клянусь всем святым! Это всё сторож Виктор и его родной дядя, подполковник милиции! Они мертвы? Вот же, незадача…. Дядя Коля, угости сигареткой!

«Это многое объясняет», – подумал Ник. – «Теперь ясно, на кого так болезненно реагировала в коттеджном городке моя тонкая психика. Стоило Витьке-охраннику пройти где-нибудь рядом, как тут же появлялись-возникали всякие Деды Морозы с окровавленными клыками, Дон Кихоты, Санчо Пансы, кенгуру-гусеницы и прожорливые лошади с медвежьими головами…. Можно также предположить – с большой долей вероятности – откуда у подполковника Старко взялся мой охотничий нож. Тот самый, с памятной гравировкой: – «Николаю Нестерову от друзей. На его тридцатилетие». Виктор, видимо, спёр втихаря, да и передал своему дядюшке. Теперь-то понятно, почему лицо подполковника – тогда, в районном отделении милиции – показалось мне определённо знакомым…».

Он вытащил из мятой пачки сигарету, прикурил, дал несколько раз затянуться Верочке.

– Спасибо, дядя Коля! – с удовольствием выдыхая табачный дым, искренне поблагодарила девушка. – Ты всегда был очень милым и добрым. Спасибо, я уже не хочу, докуривай сам…. Когда прибудет спецназ?

– Минуты через три-четыре-пять.

– Ладно, пока никого рядом нет, я всё расскажу. В смысле, как оно было на самом деле. Не для официального протокола, а лично для тебя, Николай Сергеевич Нестеров. Ну, рассказывать?

– Конечно же!

– Тогда внимательно слушай и не перебивай, – печально улыбнулась Верочка и – с ярко-выраженными нотками законной гордости в голосе – сообщила: – Это я придумала и спланировала всю операцию! И всё организовала – тоже я! Остальные так, были на пошлом подхвате. Грубая рабочая сила, плюсом советы и проработка мелких деталей…. Началось всё с того, что стала я прослушивать все разговоры своего дедули с пациентами. Для чего – прослушивать? Да так, чисто на всякий случай. Пациенты-то у деда были людьми куда как непростыми. Вдруг, да всплывёт – чего интересного…. Оно и всплыло! А, именно, про приезд южноафриканских ювелиров – вместе с крупной партией отборных алмазов. И почему ты, дядя Николаша, такой болтливый и неосторожный? Дальше всё было предельно просто. Просмотрела я внимательно список своих любовников, отобрала нужных и полезных, сопоставила их потенциальные возможности, склеила одно с другим…. Надо сказать, дядечка Колечка, что список этот очень длинный. Ну, очень! Жаль, что тебя в нём нет, это значительно упростило бы всё дело…. Как ты мило и трогательно покраснел! Эх, как же я завидую тёте Марии! Ладно, обойдёмся без слюнявых лирических отступлений…. Итак, отобрала я из длиннющего списка следующих приметных и потенциально-полезных персон: милицейского подполковника Старко, его племянника Виктора, Олежку Быстрова и милейшего Ивана Ивановича Ануфриева…. Что так удивлённо и очумело моргаешь, Николай Сергеевич? Разве банкиры, они какие-то особо морально-устойчивые мужички? Иван Иванович – тот ещё ходок! Очень большой любитель-ценитель молоденьких и смазливых дамочек-барышень. Особенно легкодоступных…. У Ануфриева, пока он без задних ног дрых-храпел после ударных и разнообразных любовных утех, я под шумок стащила связку ключей от банковских дверей. Оперативно сделала дубликаты, ключи вернула на место. Ну, ещё немного поработала с его записной книжкой – на предмет номеров некоторых телефонов…. А Витюша, он раньше вкалывал строителем, занимался разными подземными коммуникациями. Трудился, в том числе, и на этом объекте, то бишь, при возведении здания банка Ивана Ивановича. Знал все канализационные входы-выходы и коллекторы. А ещё он забрался – через открытое окно – в нужный коттедж, стащил охотничий нож с поздравительной гравировкой и подменил, дядя Коля, твои таблетки. Лечебные изъял, а на их место положил другие, способствующие возникновению слуховых и визуальных галлюцинаций…. Мужской носок на подоконнике? Тоже, конечно, Витькина работа! Зачем? Да просто так, из пошлой вредности и глупой зависти! Чтобы порушить вашу с тётей Машей любовь-морковь…. Роль подполковника Старко? Сперва я планировала повесить на тебя убийство старухи. Крепко так повесить. А потом, напичкав всякими хитрыми психотропными препаратами, шантажировать. Мол, поможешь нам ограбить банк, а мы закроем дело…. Выгорело бы дело, наверняка! Так нет же, припёрся этот низенький генерал и сорвал весь спектакль. Наполеон доморощенный, блин! Пришлось всё срочно переигрывать…. Олег выкрал дедушку. Да, чтобы допросить и полностью разговорить. Информация – великое дело! А ещё удалось прослушать – с помощью ментовской аппаратуры – все ваши телефонные разговоры с Ануфриевым…. Родилась оригинальная мысль: претвориться галлюцинациями, тем более что ты мне сам рассказал – какие конкретные видения-фантомы посещают тебя чаще всего. Это я про Фредди Крюгера…. Похоронили мы деда, приготовились, настроились, по канализации пробрались к банку, переоделись в маскарадные костюмы, Старко позвонил тебе, вылезли на поверхность…. Стоп! А почему ты сразу же начал стрелять? Как узнал, что мы – это мы?