Марк Вернхэм - Мертвые не молчат

— Но зачем Федор таскал документы из Архива?

— Ну, не знаю. Думаю, чтобы помочь тебе с твоим расследованием по поводу Рега, — говорит Мыскин. И говорит так, будто это совершенно очевидно.

— Он помогал мне выполнять правительственное задание, так?

— Да, помогал.

— Значит, наверняка это было нормально, так? Я хочу сказать, он помогал Проекту, разве нет?

— Да, помогал, — отвечает Мыскин со вздохом.

— Значит, он ничего не нарушал, так? Я хочу сказать, разве это серьезная утечка информации?

— Нет, Дженсен, нарушал. И это — все равно утечка, — говорит Мыскин.

— Но ведь крохотная, да? Ну, например, как если проткнуть булавкой пожарный шланг. Такую утечку вообще незаметно.

— И все-таки, Дженсен, утечка есть утечка, так ведь? Департамент Безопасности будет пустым местом, если не сможет обеспечивать самую полную, самую абсолютную безопасность. Маленькая утечка, если ее не устранить, неизбежно приведет к крупной утечке. И со временем эта крохотная утечка превратится в настоящий потоп. И тогда у нас появится очень серьезная проблема. А мы не можем позволить, чтобы это стало серьезной проблемой. Лучше всего пресечь ее на корню, чтобы все видели, что она пресечена именно на корню, чтобы общество понимало, что существуют такие вещи, которые необходимо пресекать на корню: утечки, утечки о террористах, самих террористов. Это ведь все — секретные сведения. И существуют причины, почему государству необходимо хранить подобные вещи в тайне. И именно подобные события напоминают об этом обществу.

— Не понимаю, — говорю я.

— Скажу другими словами, Дженсен, — продолжает Мыскин. — У правительства была проблема с утечкой документов из Архива, так?

— Так.

— Поэтому Департамент безопасности должен был расследовать это дело и пресечь эту утечку, так?

— Так.

— Поэтому мы расследовали это дело, обнаружили источник утечки и устранили ее, так?

— Так.

— И поэтому граждане нашей великой страны могут спать спокойно, зная, что государство их защищает, так?

— Так, — говорю я. А потом не выдерживаю. — Но шестьдесят три тысячи! Это же почти все!

— Это постоянный процесс, Дженсен. Расследование никогда не прекращается. Попомни мои слова. И лучше нам всем вести себя как следует, да?

— И что теперь? — спрашиваю я после недолгого молчания.

— Для Департамента безопасности гарантировано стабильное финансирование на следующие пять лет, отпадает вопрос о раздроблении нашего замечательного департамента и нам не грозит сокращение бюджета. Кстати, в отличие от некоторых других департаментов.

Видя мой пустой непонимающий взгляд, Мыскин снова тяжело вздыхает.

— Дженсен, — говорит он, — давай посмотрим на это с другой стороны. Если бы ты, скажем, был хозяином фирмы по ремонту сломанных туалетов, какая бы ситуация была для тебя более выгодной: та, при которой вообще нет сломанных туалетов, или та, при которой много сломанных туалетов?

— Думаю, чем больше сломанных туалетов, тем лучше для моего бизнеса, — отвечаю я с недоумением.

— А теперь представь следующее: если бы ты занимался производством туалетов и их ремонтом, когда они начинают течь, ты бы стал делать туалеты, которые никогда не текут?

— Гм… ну нет, — отвечаю я, запинаясь. — Мне было бы выгодно, чтобы через некоторое время туалеты начинали течь, чтобы я смог их чинить.

— Все правильно, — говорит Мыскин, улыбаясь и откидываясь на спинку стула. — То же самое с безопасностью. В наших интересах, чтобы в стране была постоянная напряженность в области безопасности. Мы ведь существуем, чтобы постоянно следить за положением дел в этой сфере. Если бы не было никакой напряженности, то не было бы и необходимости в существовании Департамента безопасности. Если бы не было протекающих туалетов, то тебе, Дженсен, не нужно было бы их чинить. И тогда что бы стало с твоим бизнесом?

— Я бы оказался без работы?

— Именно! — говорит Мыскин и берет еще виноградинку.

— Но я не понимаю. Я думал, мы все часть одной команды; Единство и Успех и все такое. И какая же роль Федора во всем этом?

— Каждый занимается своим делом, Дженсен.

Я непонимающе смотрю на Мыскина.

— Федор присматривал за тобой, Дженсен. Именно этим он занимался. Ты был одним из его подопечных. Однако он зашел чуть дальше, чем нужно, поэтому нам понадобилось, чтобы ты начал присматривать за ним. Что ты и делал. У него было аж двадцать подопечных. И он не выдержал такой нагрузки. Это часто случается. Сейчас как раз идет внутреннее расследование по этому вопросу. Мы пытаемся понять, не слишком ли мы много требуем от наших агентов. Думаю, в результате нам придется изменить нашу методику.

— Федор тоже был шпионом? Он шпионил за мной?

Мыскин снова вздыхает, видя, что я все еще не понимаю.

— Ты любишь футбол, Дженсен? — спрашивает он.

— Мне больше нравится смотреть гонки на грузовиках-монстрах, — говорю я ему. — Но футбол тоже ничего.

— Одна футбольная команда играет против другой футбольной команды, и каждому игроку команды важно выиграть. Они сплачиваются как команда для того, чтобы выиграть. Но на место каждого из одиннадцати игроков основного состава претендуют игроки из запасного состава. Они постоянно тренируются, качают мускулы, учатся, как бегать быстрее, как лучше играть. Они тоже хотят, чтобы их команда победила, но еще они хотят занять место игрока основного состава. Они соперничают друг с другом за это место. Они дерутся за первенство, и в то же время они все в одной команде. Так?

— Ну, вроде так, — говорю я.

— И именно тренер команды должен поощрять это соперничество. Только тренеру команды известна общая стратегия. Все остальные могут о ней только догадываться. И именно тренер выставляет, так сказать, одного игрока своей команды против другого в психологической схватке. Они все пешки в игре, которую ведет тренер. Они и не подозревают, что в результате они становятся сильнее и одновременно подвергаются испытанию на прочность. Однако, Дженсен, иногда игрок ломает ногу и выбывает из игры — его карьера заканчивается. Это происходит постоянно. Иногда — это плата за право играть в высшей лиге.

— A Рег? — говорю я, а мой мозг отчаянно пытается разобраться во всей этой информации.

— И Рег тоже. Он сыграл свою роль. Хотя в результате у него оказалась сломанной не только нога, да? — сказав это, Мыскин хохочет. — Маленький заговор бомбиста Рега, сорванный специальным агентом Департамента Безопасности Дженсеном Перехватчиком, который храбро подверг себя смертельной опасности, чтобы защитить наше общество. Ты — тот самый храбрый защитник, Дженсен, который сделал рискованный для себя подкат, чтобы спасти свою команду от голевой атаки. Ты вывел из строя нападающего соперников, но в результате сломал ногу. Боюсь, Дженсен, теперь ты вне игры. Однако твой геройский поступок несколько дней был главной новостью, а сейчас средства массовой информации старательно освещают процесс твоего выздоровления. По телевизору о тебе, Дженсен, уже было целых три передачи. И они пользовались большим успехом у зрителей. А премьер-министр только что объявил о серьезном увеличении бюджета Департамента безопасности, и это было полностью поддержано общественностью. И это правильно. Подобные операции с глубоко засекреченными агентами стоят очень, очень дорого.