Донатор - Владимир Георгиевич Босин

Удаётся встать и позаниматься своими делами раза три в день. Я сразу поставил систему с питанием, сам пробежался по участку, поговорил с Матеа и плотно перекусил. Поменял пациентке памперс, протёр специальной салфеткой тело. Несколько раз в день включал для неё массажёр, потом опять ложился.

Только через четыре дня Сима вывела Марину из состояния сна.

Пробуждение было болезненным, девушка застонала.

— Всё хорошо, не делай резких движений. Я тебе помогу.

С моей помощью девушка заторопилась в ванну. Ей ужасно хотелось избавиться от подгузника и помыться. А заодно рассмотреть изменения. Я бы перефразировал — прежде всего рассмотреть себя в зеркало, а потом помыться.

Пауза затянулась, открылась дверь и показалась Марина:

— Дима, а мне казалось, что тебе нравится большая грудь у женщины. Ну такие дойки третьего размера. Что-то пошло не так? И что с моими губами?

Хм, за это время мы только провели незаметную, но объёмную работу внутри тела. А внешне видны изменения только на лице и груди.

— Малыш, ты же доверилась моему вкусу, так что прими, как данность.

Раз уж мне выпала такая возможность, я сделаю по-своему. Мне очень нравится небольшая грудочка, здесь важна форма и плотность ткани. Вот сейчас у меня прямо руки чешутся прикоснуться к чашечке груди с симпатичным соском. Она совершенна на мой взгляд. А губки — это мой подарок, немного изменил форму и сделал чуть более пухлыми и чувственными. Пластические хирурги изгрызут руки, если узнают о моих возможностях.

После часового пребывания в душе девушка выползла в зал, — ой, я так голодна, корми меня, а не то откушу от тебя кусочек.

В десять дней мы не уложились. Только на восемнадцатый день девушка проснулась. Мы закончили все запланированные работы ещё три дня назад. Не будили, чтобы дать адаптироваться организму. Да и остаточные боли от вмешательства не шуточны.

Самым трудным оказалось нарастить кости, доведя рост девушки до 165 сантиметров. Это прибавка на 13 сантиметров. Операция потянула за собой незапланированное вмешательство на суставах. Второй проблемной зоной оказалась тазовая область. Нам пришлось формировать новые мышцы и менять связки.

Оценить свою работу в полной мере удалось только через неделю. Первых два дня я вообще возил ее на коляске, потом Марина встала, начала сама ходить, правда с моей помощью. По ночам её мучали боли, но после моего вмешательства она спокойно засыпала.

А вот через неделю она резко превратилась из хромой старушки с шаркающей походкой и сутулыми плечами в королеву. Думаю, произошла адаптация и прошли болезненные ощущения.

Просто утром она разбудила меня. Солнышко только поднялось над деревьями, под его лучами мне открылась дивная картина.

Девушка в тонкой повязке вокруг бёдер, прикрывающей только самое интимное, слегка изогнула тело, заложив руки за голову. Она смело показывает мне свою красоту. Небольшая грудь вызывающе смотрит на меня. Глаза девушки прикрыты, только реснички подрагивают, указывая на то, что она волнуется.

Стройная фигурка очень гармонична, не даром мы столько труда вложили в неё.

Линия бёдер настолько соблазнительна, что трудно взгляд отвести. И столько женственности и неги в моём труде, что я залюбовался, жадно пожирая взглядом произведение нашего искусства.

Тело девушки пронизано солнечным светом и имеет светлый тёплый оттенок. И в самом деле похожа на дивную, обворожительную скульптуру.

Не удержавшись я приблизился и лизнул вишенку соска, что вызвало возмущённый вопль, — Димка, перестань, я же жду, почему ты молчишь? Я не получилась?

— Ой, ты настоящая, слава богу. Ты настолько совершенна, что мне показалась, что это богиня спустилась с небес.

Ответом мне был счастливый смех и объятий тёплых рук.

Какой облом, я держу девушку на руках и боюсь не сдержаться. Отпустить выше моих сил, только одно может решить мою проблему. Но ещё рано, нужно время для восстановления.

— Можно, можно, не переживай. Ей это только на пользу.

— Симочка, какая же ты у меня умница, — я договаривал, стремительно мчась в спальню. Моя драгоценная ноша жарко дышала мне в ухо, добавляя резвости.

В аэропорту я опасался, что погранец докопается до несоответствия фотографии в паспорте и объекта. Но нормально, даже не глянул. В самолёте оказалось мало народу, мы сидели сзади в одиночестве. Лететь почти четыре часа, но пролетели они как один миг.

Мы с Маринкой просто ушли друг в друга. Внешне мы спали с закрытыми глазами. А на самом деле путешествовали в долине счастья. Нам ведь нужно только прикосновение рукой, чтобы доставить друг другу наслаждение. А как интересно экспериментировать, вот и сейчас — девушка пытается подавить крик и не закричать. Только её тело выгнулось дугой и бьётся как от удара током. А всего лишь я стимулирую определённые участки тела. Со мной она тоже творит чудеса. У меня проблема другого сорта, мне надо менять трусы или носить те же памперсы. Мы не рискнули на обоюдный секс. Опасно, когда сразу двое теряют контроль над окружающим миром.

А вот накануне у нас получилось, причём даже не дома. Мы решили прокатиться в горы. Оставив машину у дороги пошли пешком. Лесная дорога привела нас к чудной полянке. Рядом журчит горный ручей, стоит старый дом, переделанный под овин. Рачительный хозяин накосил душистой травы и сметал в стог. Вот в этом стогу Марина решила отдохнуть, раскинула руки-ноги и мечтательно смотрит своими удивительными глазами на меня. Ну, долго меня уговаривать не пришлось.

То, что произошло после перевернуло наши представления о чувствах и о любви. Мы просто отключились, погрузившись друг в друга. Наши ауры пересеклись и любая попытка доставить радость партнёру возвращалась утроённой обратно. Наверное так можно и умереть, если мотор не выдержит. Очнулись мы далеко после обеда, остатки нижнего белья клочками валяются в траве. Я весь исцарапанные со следами укусов. У Марины губы опухли и засосы на шее и груди, короче налицо следы преступления.

Назад к машине возвращались уже совсем другие люди. Мы держались за руки, с трудом перебирая ногами. Только наши модифицированные тела могут несколько часов заниматься любовью без перерыва.

Особый кайф в том, что мы обмениваемся мыслеобразами. Это неизмеримо информативнее и главное мы обмениваемся эмоциями, будто сам это пережил.

Когда мы шли на выход из аэропорта в Шереметьево, я отчётливо понял — до вчерашнего момента я не жил, а