Сергей Алексеев - Волчья хватка. Волчья хватка – 2 (сборник)

Варан выступил из лесных сумерек неожиданно, как тень, стянул маску с лица.

– Где? – спросил Савватеев.

– В сарае спит. Дозу успокоительного вкололи.

Узнать ФБРовца было трудно, тем паче спящего: благородное лицо римского консула будто наждачкой начистили, одежда вплоть до майки изорвана в клочья, причем что на животе, что на спине. Между тем Твистер спал умиротворенно, чуть приоткрыв распухшие губы.

– Это он? – Савватеев склонился и вгляделся в лицо.

Офицер, охранявший беглеца, молча достал из-под сена мягкий чемодан с лямками, вынул из кармана пластиковую карточку удостоверения личности.

– Что внутри?

– Грибы, – ухмыльнулся Варан.

Савватеев распотрошил чемодан: в нем оказалось около десятка коробок, в которых были упакованы грибы-трутовики, обычно растущие на гибнущих березах и осинах. Единственное, что отличало их от настоящих, это полоска прозрачной пленки на тыльной стороне – снял и приклеил к дереву…

– Какие-то передающие датчики, – объяснил диверсант.

Судя по тому, что чемодан был уже полупустой, Твистер успел все-таки расставить несколько датчиков.

– Придется пособирать эти грибы, – сказал Савватеев.

Варан присвистнул:

– Да таких грибов здесь – на каждом дереве!

– Значит, хороший урожай снимешь…

Савватеев вызвал Финала с машиной – конспирироваться уже не имело смысла, а сам присел возле спящего Твистера.

Его искали за сорок километров отсюда!

– Но откуда он взялся здесь? – спохватился Савватеев.

– Погранцы на конях вели, едва отбил…

– Какие погранцы?

– Сыновья фермера Трапезникова.

– А они-то где его нашли?

– Сами спросите, – как-то обиженно проговорил Варан. – Взял с поличным, хотели порвать конями…

– За что?

– Молчат… Но я сильно и не давил, ребята хорошие…

Диверсанты загрузили спящего в багажник джипа, пристегнули наручником к креплению сиденья, накрыли сверху тряпкой.

– Соберешь грибы – уходи поближе к деревням, – приказал Савватеев Варану. – Надо искать Филина…

– С этими кочевниками что делать? – спросил тот.

– Где они?

– Тут недалеко…

Скованные наручниками братья обнимали толстую, сучковатую ель. Лица их были разлинованы глубокими царапинами, происхождение которых не вызывало сомнения. Однако при этом они стояли спокойно, даже как-то лениво и при виде «знакомого начальника» даже не шевельнулись. Теперь их можно было различать – одному досталось больше, физиономия походила на тетрадь в косую линейку.

Только их заседланные кони, привязанные неподалеку, вскинули головы и насторожили уши. Варан поочередно снял оковы, братья тут же отвязали поводья, зануздали и вскочили в седла.

– Вы где его взяли? – с усмешкой спросил Савватеев, непроизвольно любуясь удалью этих молодцов.

Оба враз опустили плечи, с ненавистью поглядывая на спрятавшегося под маской командира диверсантов. Савватеев сделал ему знак – Варан спрятал под куртку пистолет-пулемет и не спеша удалился. Братья хоть и расслабились, однако печально помалкивали, промокая рукавами истекающие сукровицей царапины.

– У Мили спрятался, – определил Савватеев. – А вы застукали…

– Не прятался он, – честно признался тот, что был в косую линейку.

– Сама в лесу нашла и привела, – добавил второй.

– Не нашла, а похитила!

– Взаперти держала.

– И отдавать не хотела…

– Обидно, аж челюсти ломит…

– Да и жалко ее…

– Никому так никому! – Тот, что был исцарапан сильнее, потряс плетью.

Савватеев пошел к машине, однако братья догнали его, поехали с обеих сторон.

– И рвать его не собирались, – хмуро и без желания оправдывались они поочередно.

– За ноги привязали и покатали по лесу…

– Таджики так конокрадов карают…

Затем поставили точный диагноз:

– Он и без нас уже крякнул…

– Башню начисто снесло…

Этот их сдвоенный монолог Савватеев вспомнил, когда Твистер очнулся после наркотического сна. Джип с мигалкой летел уже по московской трассе, оставив позади больше половины пути. Еще зачумленный, американец сел, пьяно покрутил оловянными глазами и спросил по-английски:

–  hat are you doing?

– Везу тебя в Москву, – отозвался Савватеев. – Поздравляю со счастливым освобождением из плена.

Сказал все это сквозь зубы, ибо чем ближе становилась Москва, тем неинтереснее ему было все, что связано с работой. А этот обеспокоенный за свою новую родину человек и вовсе вызывал ненависть.

Твистер выглядывал из-за спинки сиденья, как побитый, потрепанный вороненок:

– Какого плена?

– Женского…

– Немедленно верните меня назад, – беспомощно потребовал Твистер. – Куда мы едем?

– Приедем – верну, – пообещал Савватеев. – Лично в руки вашему послу. – И добавил неожиданно для себя: – Чтоб ты сдох…

Финал, сидевший за рулем, посмотрел удивленно, однако промолчал.

– Вы кто? – пугливо и сдавленно спросил Твистер после долгой паузы.

– Ты что же, Мыкола, не узнаешь?

– Что вам нужно? Отпустите! – Он стал рваться, бряцая наручниками. – Я вас боюсь! Я хочу назад! Почему приковали меня?! Отпустите к женщине! Я никуда не поеду с вами!

Савватеев обернулся к нему всем корпусом и, перехватив взгляд ФБРовца, ощутил, как вновь охолодило душу.

Твистер хорошо прикидывался пьяным, но сыграть так безумство было невозможно. Оно истекало из этого человека в виде матового блеска выпученных глаз и, казалось, имело физическое воплощение, напоминающее ядовитый туман.

От его похитительницы Милитины Львовны Скоблиной исходило примерно такое же, но воспринималось оно иначе – как зов, как чары, как то необъяснимое чувство, что способно в считанные минуты затянуть в воронку и растворить без остатка даже самый холодный мужской разум.

Савватеев опустил стекло и вдохнул свежего ледяного ветра: этот туман был заразным и отравлял сознание…

Мистер Твистер бился в истерике несколько минут, после чего скорчился в багажнике и заплакал, а ничего успокоительного второпях с собой не взяли…

– Может, ему валерьянки дать? – предложил Финал. – В аптечке должна быть…

– Не поможет, – со знанием дела отозвался Савватеев.

Предупрежденный шеф и врач ждали их на конспиративной квартире. ФБРовца так и привели туда плачущего и уже безвольного, однако утешать и лечить его было некогда: наскоро отмыли в ванной, смазали раны на теле, заклеили пластырем на лице, зафиксировали общее физическое состояние на видеопленку и в специальном протоколе. Затем нарядили в черный дешевенький костюм, напоминающий те, в которых кладут в гроб, – лишь бы сдать американской стороне в надлежащем виде.

На одной из московских улиц Твистера, как мешок, перетащили в МИДовскую машину, после чего шеф облегченно вздохнул:

– Теперь на службу… Ну, рассказывайте, Олег Иванович.

И поднял внутреннее стекло, отгородившись от водителя. Пространство сразу же наполнилось чем-то глухим и мягким, как вата.

Это его деловито-озабоченное состояние говорило о том, что он, несмотря на удачный исход дела с ФБРовцем, чем-то недоволен и теперь вряд ли отпустит, пока не вытряхнет все детали операции, а потом еще час будет рассказывать, как он видел ее ход, сидя на своей высокой колокольне. Однажды все это Савватеев уже проходил, когда с помощью многоходовых комбинаций выманил из Израиля в третью страну ученого, удравшего вместе с госсекретами. Беглеца потом контрабандой перевезли в Россию, однако спустя месяц благополучно отпустили, и говорят, с извинениями…

– Разрешите сегодня отдохнуть? – вместо рассказа попросил Савватеев. – В отчете все напишу…

– Отдохнуть? – изумился шеф. – Вы что? Не понимаете, что происходит?

Савватеев не стал объяснять, что происходит, и обиженно отвернулся:

– Тогда разрешите открыть окно.

– Зачем?

– Говорят, шизофрения – заразная болезнь. – Он приспустил стекло. – Ехал, дышал всю дорогу…

– Да, состояние тяжелое… Как вы считаете, что это? Заболевание на фоне стресса или воздействия определенных энергетических полей?

Еще недавно не желающий ничего слышать о всяческой чертовщине, шеф теперь спокойно оперировал неприемлемыми терминами.

– Женские чары, – отозвался Савватеев, – это те же поля.

– Почему вы так разговариваете со мной? – вдруг возмущенно спросил шеф.

– Как?

– Сквозь зубы!

– Извините, я просто устал…

Шеф был удовлетворен.

– Кстати, объясните, как он попал к этой женщине? – через минуту спросил он.

– Сама поймала где-то в лесу…

– Сама? То есть он был в роли заложника?

– Что-то вроде этого… Заложник библейского времени.

– Хорошо! Очень важная деталь… Но как справилась? Здоровый, молодой мужчина…

– Все те же чары…