Татьяна Устименко - Все или ничего

Шестеро крепких парней, облаченных в черные костюмы и белые рубашки, осторожно грузили в салон роскошного конного катафалка шикарный гроб из красного дерева. Молодая женщина в трауре пронзительно всхлипывала, повиснув на дверце похоронного транспорта. Кучка одетых в чопорные одежды людей, вышедших из церкви, тихо шушукалась в сторонке, бросая косые взгляды на рыдающую даму.

— Все готово, синьора, — один из грузивших гроб мужчин тронул ее за плечо, — можем ехать.

— Да-да, конечно, — невнятно пробормотала она, скрываясь в недрах огромного салона. — И, пожалуйста, оставьте меня одну…

— Как скажете, госпожа. Примите наши соболезнования.

Женщина сиротливо присела на краешек обитого черным велюром сиденья. Затем, не выдержав, рухнула на крышку гроба и разразилась бурными рыданиями. Кучер из деликатности задвинул щиток, отделявший его место от салона, а возможно, ему просто не улыбалось слушать всю дорогу безутешный рев несчастной вдовы — перегородка была звуконепроницаемой. Кони звонко зацокали копытами по мостовой, и катафалк тронулся.

Стоило лишь катафалку отъехать от церкви, как женщина мгновенно прекратила всхлипывать и надрывно стенать. Она облегченно перевела дух и победно улыбнулась. Шляпка с густой траурной вуалью была легкомысленно отброшена в другой конец салона. На лице «безутешной вдовы» не просматривалось ни малейшего следа недавних рыданий. Скорее она выглядела сосредоточенно-недовольной. Подобрав юбки, женщина что есть силы двинула каблуком по стенке гроба, оставив на лакированном дереве глубокую вмятину.

— Хорош дрыхнуть, бездельник! — резко потребовала она. — Вылезай уже давай!

Половинка крышки откинулась, и… «покойник» сел в гробу, потягиваясь и зевая, как сонный кот.

— Ну и сильна же ты, детка! — давясь зевком, с уважением проговорил Виктор Кипелов. — Ты чем сейчас по ящику двинула? Звук такой, будто по Царь-колоколу из Царь-пушки шарахнули!

— Извини, — абсолютно не испытывая угрызений совести, отозвалась Анна ди Таэ, выпутываясь из опостылевших юбок. — А как еще тебя от твоего вампирского сна пробуждать прикажешь?

— А меня что, уже отпели? — деловито спросил байкер, выбираясь из гроба целиком.

— И отпели, и отпили — закапывать везут, — хмыкнула княжна. — Упыря такого…

— А почему сразу «упыря»? — удивился оружейник.

— А кто еще днем спит? — ехидно ответила Анна вопросом на вопрос. — Только упыри да вот такие, как ты, бездельники!

— О, узнаю прежнюю Анну ди Таэ! — довольно усмехнулся Виктор, стаскивая с себя «похоронный» фрак и расстегивая рубашку чуть ли не до середины груди. Патологическая страсть байкера к расхристанности взяла верх над порядком и на сей раз. — Язвит напропалую и мотает нам нервы не щадя живота своего. Но это по-любому лучше, чем хандрить и страдать.

— Ну да, с вами даже не пострадаешь в свое удовольствие, — иронично фыркнула Анна, невольно вспоминая свою затяжную депрессию, охватившую ее после нелепой гибели Хьюго де Крайто.

…Окружающие так и не смогли вытянуть из нее ничего вразумительного. Ничего, кроме невнятного «добейте…». Виктору первому надоело выслушивать ее слезливые стенания. Когда он в очередной раз застал Анну безвольно сидящей в кресле и вперившейся пустым взглядом в стену, то перешел к активным действиям. Для начала вылил на княжну ведро ледяной воды, наорал от души, довел ее до истерики и заставил хорошенько выплакаться. А дальше, по мнению чародейки, начался ад. Виктор ежедневно появлялся в особняке ди Таэ ровно в пять утра, стаскивал Анну с кровати и выгонял на полосу препятствий, расположенную в парке у дома.

— Как только ты преодолеешь ее за две минуты, — заявил байкер, — я сразу от тебя отстану и позволю страдать столько, сколько влезет.

…Пройти полосу за две минуты ей удалось лишь спустя полтора месяца…

Анна постепенно возвращалась в реальность. А сейчас подходило к завершению ее первое за последние полгода задание. Собственно, именно из-за его выполнения Виктор и очутился в гробу, а княжне пришлось изображать безутешную вдову.

— Черт, и угораздило же нас ввязаться в разборки мафиозных кланов! — вздохнул Виктор, усаживаясь на сиденье. — Просвиру им в селезенку!

— Скажи спасибо, что это всего лишь человеческие кланы, а не вампирьи, к примеру, — насмешливо откликнулась Анна.

Байкер согласно осклабился — чародейка, как всегда, права. А начиналось все до смешного привычно… Пропал наследник одного из влиятельных темноэльфийских кланов. Причем темные уверяли, что в его исчезновении виноваты люди. В процессе расследования княжну ди Таэ и Виктора занесло на Корсику. И понеслось… Наследника они не нашли, зато вместо этого выяснилось, что все произошедшее является неудачным розыгрышем родовитого эльфийского отпрыска. В результате они умудрились ввязаться в вендетту двух влиятельных местных кланов и ради собственного спасения были вынуждены разыграть пышный спектакль с похоронами.

Анна пошарила по карманам и вытянула телепортационный амулет.

— Все, уходим. — Княжна активировала портал. — По-английски, не прощаясь.

Дипломатов вышвырнуло на пустыре, в стороне от городских стен. Там их уже ожидал сильфийский парусник.

— День добрый, Эорлин-ши, — дружески поприветствовала Анна своего давнего знакомца — зеленоволосого сильфа, встречавшего ее у трапа.

— Здравствуйте, госпожа. — Сильф почтительно склонил голову и галантно подал девушке руку, помогая подняться по ступенькам. — Куда пожелаете отправиться на этот раз?

— Подальше отсюда, — без малейшего сожаления сообщила княжна. — Домой, в Будапешт!

Эорлин-ши согласно кивнул. Несколько минут спустя золотистый сильфийский парусник «Эолова арфа» беззвучно растворился в лазури средиземноморского неба…

Ветер дул с реки, привнося в сгущавшиеся апрельские сумерки ту точно отмерянную дозу сырости, что способна вызвать насморк у загулявшихся туристов и ревматизм у стариков. Сырость забиралась под неплотно застегнутую одежду и прибивала к земле уже сухую пыль, которую днем разыгравшийся ветер пригоршнями швырял в глаза прохожим. Да, апрель — пыльный месяц, но ровно до того момента, пока не пройдет первая после зимы гроза и ливень не смоет пыль в Дунай. Кстати, сегодня сумерки сгустились так быстро не оттого, что солнце еще не отвоевало положенное ему место, а именно из-за наползавших с востока рыхлых грозовых туч. Время от времени в них даже посверкивали разломы молний и погромыхивали ободья небесной колесницы, выведенной на прогон разудалым пророком-громовержцем. Ведь небесные мостовые такие же корявые, как и в земных городах. Не секрет, что самой главной проблемой людей всегда были и остаются дураки и дороги. И если вторые еще хоть как-то можно привести в порядок, то извести первых не представлялось возможным, ибо, как известно всем, дураков не сеют и не сажают — они сами растут…