Бай Айран - Всадники Ветра

— А теперь нам пора отправляться в Сверкающий зал! Как только прибудем мы, появится королевская семья! — в голосе матери звучало непреклонное торжество. Она давно мечтала об этом дне — с тех самых пор как Ялдон погиб во время пограничной стычки.

— Да, моя леди, как пожелаете, — вновь учтиво-почтительным тоном отрепетовала я.

Мать смерила меня подозрительным взглядом, но дернув плечом, приказала идти за ней.

Вот уж не думала, что дорога к Сверкающему залу окажется такой мучительной и безумно долгой. Мимо нас сновали слуги, которые сбивались с ног от навалившихся на них поручений, но при всей своей занятости, никто из них не упускал момента поглядеть на меня. Взгляды их были самыми разными. Колкие, с оттенком презрения, восхищенные, завистливые, и даже влюбленные. Я не могла от них спрятаться и продолжала вежливо улыбаться. Как только мы спустились на первый этаж, свора аристократов окружила нас со всех сторон. Мы будто не двигались, а стояли на месте в разноцветной и богатой толпе. Но моя мать делала уверенные шаги, не забывая приветствовать знакомых и отвечать на восхищенные комплименты. По большей части они приходились на мою долю, но никто так ко мне не обратился. Я не понимала, почему они так поступают. Может, считают маленькой девчонкой, которая не сумеет оценить их изысканные кружева подслащенной лести? Но я старательно отгоняла мрачные мысли подальше от себя, ведь когда я предстану перед королевской семьей, мне будут вовсе не нужны эти лживые слова.

Сладкоголосые болтуны сопровождали нас до дверей Сверкающего зала, но и там, лишь пропустив нас внутрь, они вновь собрались вокруг толпой. В этом кольце чужих лиц я задыхалась и не находила себе места. Все люди меня пугали, мне казалось, что вот-вот и я упаду в обморок. Только твердый характер заставлял продолжать улыбаться и кивать в знак приветствия всем новоприбывшим. Когда толпа аристократов кое-как отделилась от нас с матерью, я с удовольствием вздохнула и только теперь смогла оглядеться.

Сверкающий зал оказался комнатой поразившей мое воображение. Да, как и во всем замке, освещение здесь зависело от окон, которые оказались несколько больше, чем те, что я видела раньше. Да, пол устилал свежий тростник, лишь на помосте, возвышавшемся над длинными столами, мною были замечены ковры. Да, здесь так же весело горели свечи, распространяя приятные ароматы. Тут тоже ходили слуги, поспешно накрывающие столы, покрытые роскошными белоснежными с красными полосками скатертями. Приносились самые разнообразные яства, дух которых витал повсюду. Но стены! Здесь не было видно камня, ни одного кусочка серой поверхности. Все стены явились украшенными огромными зеркалами. Отражение в них было безупречным, и оно завораживало. Свечи, всего сотня, становились тысячами. Создавалось впечатление, будто в зале полно людей. Яркие цвета платьев мерцали качеством шелка, блеском бриллиантов и счастливыми лицами. Все это сливалось в буйную смесь, вызывавшую в моей голове опьяняющее ощущение.

Как я не вглядывалась в яркую толпу, но не заметила ни одного красного платья. Может, этот цвет запрещен в одежде, так как является официальным цветом Дейстроу? Слуги ходили в бордовой одежде, это был лишь оттенок. Неприятное предчувствие овладела мной.

— Мама, ты… — тихо начала я.

— Да, я тоже не вижу дам в красных платьях. — Дрожащий голос герцогини подтвердил мои опасения.

— Неужели он запрещен?

— Не думаю, — отмахнулась Лендри. Я не поняла ее резкого смены настроения.

— Но…

— Никаких «но», девочка моя, сейчас ты должна выглядеть непринужденно и независимо. Не заставляй беспочвенным подозрениям покачнуть твою уверенность в себе. — Слова герцогини звучали убедительно, и вскоре я перестала замечать этот момент.

Через некоторое время в зале появился отец. Несмотря на тщательную подготовку, он выглядел взъерошенным и мрачным. Я старалась не смотреть на него и никак не обращала своего внимания на его персону. Отца это задело, но он не посмел произнести и слова. Конечно, герцог понимал, что обидел меня. Причем обида вовсе не пустяковая, а тяжело оскорбление моей любви к нему.

— Что это происходит? — поинтересовалась мать, встав на цыпочки, чтобы прошептать мне на ухо.

— Что это происходит? — тупо повторила я.

— Не делай из меня дуру! То, что вы с отцом не разговариваете! — прошипела она.

— Мы поссорились. — Спокойный ответ явно не мог удовлетворить материно любопытство, но ей пришлось прервать разговор. Вновь начался поток приветствий, комплиментов и выражений уважения.

Мои уши вовсе не хотели этого слышать. Все слова так и сочились неискренностью. Лишь одно чувство я могла бы назвать настоящим. Зависть. Матери молодых леди, вроде меня, явственнее всего изучали это чувство, хотя безнадежно запутывались в хитросплетениях комплиментов. Моя мать, будто этого не замечая, продолжала с улыбкой принимать поздравления. У меня вновь возникло стойкой ощущение, что все уже решили, будто я невеста принца.

— О, а вы слышали, что принц в замке! — услышала я восторженный шепот какой-то дамы.

— Действительно? Я считал, что он не появится до свадьбы! Ведь он уехал на ежегодную Весеннюю охоту! — смущенно ответил ей какой-то лорд. Я повернулась в сторону говоривших людей и увидела подтянутого седого старика и уже немолодую даму с пожелтевшей кожей.

— Я тоже так считала! — дама утвердительно кивнула. — Но, видимо, принц решил взглянуть на нареченную!

— Может быть, он сам захочет сделать выбор? — предположил лорд. Дама искусственно засмеялась.

— Что вы, дорогой мой, такое решение всегда принимает король!

— Я думаю, король Энтраст уже принял решение! Вы видели, сколько гостей прибыло? — Старика это явно смущало, как, в прочем, и меня.

— Да, милорд, вы абсолютно правы, но я сомневаюсь в ваших выводах. Король Энтраст вряд ли бы скрывал это от своего народа.

Лорд ничего не ответил, лишь поморщился и повернулся в мою сторону. Он заинтересованно начал меня оглядывать, чем очень смутил, но заметив мое состояние, отвернулся.

А Сверкающий зал все наполнялся и наполнялся, в действительности оправдывая свое название. Свечей стало еще больше — на улице почти опустилось солнце. Слуги зажигали факелы, которые горели ровным светом и не пускали искры. Многие гости уже раскраснелись от выпитого вина, а некоторые совсем еще юные леди быстро опьянели от первых в своих жизнях глотков горячительных напитков. Сколько раз мне не предлагали выпить, я отказывалась. Хотелось сохранить ясность мысли перед моим королем, что не скажешь о других — они ведь не волновались, как будут выглядеть. С каждой медленно тянущейся минутой мною овладевало беспокойство, но я старалась держаться как можно больше уверенной. Неожиданно разговоры смолкли, когда на помост вышел королевский менестрель и в тишине торжественно объявил:

— Король Энтраст Шурар Справедливый и королева Лайс Необыкновенная из династии Предназначенных! — голос громовым эхом прокатился по Сверкающему залу. Все застыли в безмолвном ожидании. Двери распахнулись и в зал вошли монархи.

Король направлялся к помосту уверенной, твердой, но старческой походкой. Когда-то широкие и могучие плечи теперь сникли под действием времени и тревог, а красивое лицо покрылось бесчисленным количеством морщин. Седые волосы почти в беспорядке разметались по плечам, спадая прядями на сморщенное лицо. На голове у короля был широкий золотой обруч, инкрустированный крупными красными рубинами. Тяжелая черная мантия свешивалась с его плеч, отсроченная белым мехом какого-то животного. На короле выгодно смотрелся камзол цвета вороного крыла и серые леггинсы, заправленные в высокие сапоги. Все его лицо говорило о сосредоточии ума и мудрости, губы слабо изгибались в улыбке, приветствуя гостей. Глаза его сильно потускнели, даже хуже чем у менестреля Онливана. Король был очень стар.

За ним тяжелой походкой шагала королева. Казалось, она еще старше своего мужа. Седые волосы, уложенные в высокую прическу, непослушно выбились и прядями обрамляли ее морщинистое лицо. Белоснежная кожа слегка пожелтела от возраста, а взгляд был безучастным и усталым. Резкие черты лица не добавляли привлекательности, а крючковатые пальцы с длинными ногтями заставляли вспомнить о ведьмах. Но все же в ее фигуре было нечто величественное, что отличало ее от других пожилых женщина. Королева надела безупречно сшитое красно-рубиновое платье. Сердце мое дрогнуло. Так вот почему больше никто из дам не посмел надеть такой цвет! Он принадлежал королеве! Краска стыда едва не залила мои щеки, но я приложила все усилия, чтобы этого не случилось. Тем временем король и королева достигли помоста, и Энтраст опустился в свое кресло-трон. Жена села по левую руку от мужчины. Кресло, чуть меньше королевского трона, пустовало.