Макс Фрай - Гнезда Химер

Отказавшись от дальнейших исследований в этой области, я принялся похлопывать его по щекам, потом осторожно потряс за плечи. Все было бесполезно. Через несколько минут до меня начало доходить, что дело куда хуже, чем я мог вообразить. Никакой это был не обморок, в моих объятиях остывал самый настоящий свеженький покойничек. Я ощутил холодок, ползущий по позвоночнику, а потом – не слишком интенсивную, но противную тошноту, как всегда, когда мне приходится встречаться со смертью.

– Ты что, умер? – беспомощно спросил я у неподвижного тела.

Ответа не последовало. А я почувствовал такую слабость, что был вынужден снова опуститься на кровать.

«Надо бы позвать Таонкрахта и сказать, что у нас тут труп, – вяло подумал я. – Но как его позвать-то? Телефонов у них вроде нет…» После этого глубокомысленного вывода я заснул. До сих пор не могу поверить, что оказался способен заснуть рядом с остывающим трупом таинственного незнакомца, но именно это я и сделал. Думаю, я просто никак не мог осознать, что все это происходит со мной на самом деле…

На рассвете меня разбудили истошные вопли, знакомые мне по вчерашнему утру. Я даже не стал выглядывать в окно: и так было ясно, что длинноносые общипанные павлины снова клюют свою черную кашу, размазанную по голой заднице какого-то бедняги. Я решил, что это не мои проблемы. Что касается проблем, их у меня и без того хватало.

Начать с того, что на ковре лежал давешний мертвец. Сие было досадно: я-то сперва решил, что эта бредовая история мне просто приснилась. Однако нет. Действительность настойчиво совала мне под нос давешние кошмары и требовала считать их явью. Измененная, прости господи, реальность…

Имелись и проблемы другого рода. Мой организм решил, что чудеса чудесами, но ему необходимо побывать в уборной. Вчера я находился в таком глубоком шоке, что мне так и не понадобилось посетить это замечательное место. А теперь у меня не было времени на поиски – хоть в штаны валяй! Я судорожно огляделся по сторонам и внезапно обнаружил огромный ночной горшок, который торжественно стоял чуть ли не в самом центре комнаты, как раз напротив окна.

Я равнодушно удивился драгоценной инкрустации на внутренней поверхности сосуда – впрочем, она впечатлила меня не настолько, чтобы я отказал себе в удовольствии осквернить этот шедевр ювелирного искусства.

Стоило избавиться от самой насущной из проблем, как меня тут же плотным кольцом обступили все остальные: начиная от мертвого тела и заканчивая нормальным человеческим желанием почистить зубы и принять душ. Я решил, что в любом случае нужно позвать на помощь кого-нибудь из слуг, и выглянул в коридор. Под дверью топталось несколько ребят в пестрых обносках неопределенного фасона. Увидев меня, они поспешно отступили, застенчиво ухмыляясь до ушей.

– Так, – вздохнул я, – во-первых, отсюда нужно убрать горшок, а во-вторых – мертвеца. Не знаю, откуда он взялся, но он тут лежит уже довольно давно. Я его не убивал, если вам это интересно…

Один из слуг набрался смелости, подошел к порогу и заглянул в комнату. Он тут же отскочил на несколько метров, словно обнаружил в комнате голодного дракона.

– Хинфа! – пронзительно заорал он. – Там Хинфа! Мертвый Хинфа!

– И что? – растерянно спросил я. Но рядом уже никого не было.

Мне показалось, что ребята не просто убежали, а исчезли, раз – и нет. Оставалось надеяться, что у них хватит ума прислать сюда какого-нибудь специалиста по неприятностям. А еще лучше – позвать самого Таонкрахта, который, по крайней мере, не имел привычки испуганно верещать по любому поводу.

Я вернулся в комнату, сел на кровать и принялся ждать развития событий – а что мне еще оставалось? События не спешили развиваться. За окном по-прежнему вопила несчастная жертва репрессий, мертвец неподвижно лежал на ковре, а я изо всех сил старался сохранить остатки самообладания: у меня были все основания полагать, что оно мне еще понадобится…

Таонкрахт прибыл через полчаса, заспанный и хмурый, как зимнее небо над Лондоном. Житейский опыт подсказывал мне, что его мучает тяжелое похмелье, но мужик держался молодцом. По крайней мере не хватался за голову и не спрашивал у кого-то невидимого в районе потолка, за что ему ниспослано такое наказание. Мрачно осмотрел мертвое тело – я отметил, что он старается не приближаться к покойнику на расстояние вытянутой руки, – и изумленно уставился на меня.

– Ты одолел Хинфу,[9] Маггот! Что ж, значит, ты куда могущественнее, чем здешняя нечисть. Мне повезло! Йох! Унлах![10]

– А уж мне-то как повезло! – ехидно откликнулся я. – Кто такой этот Хинфа? И почему он, собственно говоря, умер? Думай что хочешь, но у меня и в мыслях не было его убивать. Он пел мне такую хорошую песню… Кого я действительно собирался убить, так это твоего спокойноношного, но пройдоха вовремя смылся…

– Хинфа пел тебе песню? – изумленно переспросил Таонкрахт. Потом понимающе кивнул: – Наверное, он хотел убить тебя взглядом. Я слышал, что самые могущественные Хинфа убивают, не прибегая к оружию. Выходит, это правда. У него нет при себе ничего, кроме священного жезла…

– Ты имеешь в виду этот прутик? – оживился я. – Неприятная игрушка. Я его потрогал. Ничего особенного, конечно, но мне не понравилось!

– Ты прикасался к жезлу Гремблех?[11] – уважительно переспросил Таонкрахт. – А знаешь ли, что в это мгновение против тебя должна была обратиться вся сила Сох?

– Прямо-таки вся? – усмехнулся я. – Ну, значит, не так уж ее у них много! Меня, правда, слегка встряхнуло – но это все… А с чего ты вообще взял, что он хотел меня убить? Никогда не видел, чтобы убийцы вели себя таким образом! Он просто стоял рядом со мной и пел… Вернее, не то чтобы по-настоящему пел, а издавал монотонные звуки, весьма, надо сказать, приятные для слуха.

– Хинфа появляются только затем, чтобы убивать, – внушительно сказал Таонкрахт. – Нет никаких иных причин, которые могли бы заставить Хинфа войти в человеческое жилище… Думаю, он умер потому, что никто не может убить такого могущественного демона, как ты, и его сила обернулась против своего обладателя.

Сделав сей глубокомысленный вывод, Таонкрахт внезапно помрачнел и объявил:

– Теперь мне придется крупно поссориться с Сох! Не было еще такого, чтобы их убийца появлялся в замке альганца без разрешения хозяина… А я – не простой альганец, не какой-нибудь задрипанный шархи[12] без кола и двора! Я – Великий Рандан Альгана!

Он очень быстро заводился: лицо раскраснелось, глазищи бодро полезли из орбит. Еще немного, и дядя, пожалуй, начал бы крушить мебель. Думаю, его сдерживало только мое присутствие.