Катарина Керр - Дни изгнания

– Я хочу их услышать. А что насчет дурацкой надписи? Если бы мы знали, что она означает, то сумели бы полностью раскрыть тайну.

Она ждала, что Адерин поделится своими мыслями или хотя бы даст понять, что услышал вопрос, однако он замолчал и долго сидел, уставившись в пространство. Когда же, наконец, заговорил, голос его был похож то ли на шепот, то ли на вздох.

– Кольцо, это проклятое кольцо! Работа гномов, и живет собственной жизнью, как и все их безделушки. Но это кольцо самое странное из всего, что я видел, и могу поклясться, его таинственное действие еще продолжается. – Он покачал головой, потом сказал своим обычным голосом. – Да, и пророчество… и человек с эльфийской кровью стал правителем Элдиса! Только подумай об этом!

– Ты же знаешь, что и у сына его в жилах течет изрядная доля эльфийской крови. У молодого Каллина. – Джилл улыбнулась, увидев его выражение лица. – Слушай, Адерин, ты выглядишь потрясенным до глубины души!

Старик пожал плечами и отвернулся, и в этот миг показалось, что вёсь груз и печаль прожитых лет придавили его к земле.

Дикий народец столпился вокруг, они похлопывали его по рукам, забирались к нему на колени и с осуждением смотрели на Джилл, которая причинила столько боли их другу.

Даже робкий Гавантар чуть приблизился, переводя взгляд с одного мастера на другого и встревоженно нахмурившись.

– Что ж, эта земля когда-то принадлежала людям, – продолжала Джилл. – Я бы хотела вновь видеть их там. Неужели это так плохо, если кровь людей и эльфов перемешается?

– Ну, что ты. – Пожав плечами и махнув рукой, Адерин будто стряхнул с себя тяжелое настроение, а заодно и половину дикого народца. – Будет просто замечательно, если люди получат право сказать свое слово, управляя Элдисом. Мне тяжело думать обо всем, что случилось за эти годы. Между моими двумя племенами, Джилл, было много враждебности, просто очень много. Теперь я всегда думаю об эльфах и людях, как о моих племенах, а ведь было время, когда мысль о моей принадлежности к человеческому роду казалась мне непереносимой. А Родри попал в ловушку между двумя мирами. И легко ему не будет. Уж это я могу сказать совершенно точно, по собственному опыту. – Он помолчал. – Честно говоря, ему еще придется очень плохо. С ним многое происходило в других жизнях, и теперь все это обрушится на него. Это одна из причин, по которой я хотел оказаться на границе к его появлению.

– В самом деле? А что с ним происходило?

– О, право же, это история долгая и непростая, и говорят, тянется она уже сотни лет, хотя мне кажется, что мы наконец-то приближаемся к ее завершению. Ты ведь помнишь, что его душа в другом теле была моим отцом? – Старик усмехнулся. – Если, конечно, кто-нибудь сможет вспомнить те далекие и туманные времена когда я родился на свет.

Джилл улыбнулась в ответ, одновременно ощутив зловещее прикосновение двеомера.

В конце концов, она сама в другом теле была его матерью. Просто Адерин слишком вежлив, чтобы упоминать об этом.

– Но Гверан, мой отец, то есть Родри в другой плоти – был самым лучшим человеком, которого я когда-либо знал.

– Не забывай, что он был бардом. В душе любого барда есть немного… как это сказать… Безумия? Аромата Диких Земель? Какой-то странности, и магии, и вдохновения…

– Похоже, что так. Я никогда не задумывался об этом с такой точки зрения. Судьба и ее хитросплетения! Говорят, что человеку этого не постигнуть.

– Мы все должны постараться распутать хотя бы собственную судьбу.

– Конечно. Мы говорили о заботах других людей, правда? Похоже, что теперь Родри станет моей заботой – так что тебе больше незачем тревожиться – хотя возможно, что в один прекрасный день мне потребуется твоя помощь. Не думаю, что после смерти Гверана ты имела ко всему этому какое-то отношение. – Он задумался, потирая подбородок. – Ты всегда принадлежала к человеческой расе, Джилл, а не к эльфийской, как я. И я не думаю, что душа Родри должна была так сильно смешаться с эльфами, был он бардом или нет. Странно, каким запутанным может оказаться человеческий вирд – а все из-за промахов и просчетов. Но твое сердечко не должно об этом тревожиться. Честно, я не думаю, что ты оказалась причастной, разве что случайно.

И Джилл подумала, что есть что-то в душе и судьбе Родри, к чему она не имеет никакого отношения.

Холодным серым утром, когда туман еще только поднимался с поверхности Лок Тамига, сразу становилось понятно, почему местные фермеры считают его зачарованным. Озеро было затянуто туманом, и виднелся лишь небольшой участок покрытой рябью воды да четыре серых утеса, а на вершинах черных гор на дальнем берегу лежали мрачные тени. Шум сотни водопадов доносился сквозь туман, как голоса духов. Но в эти минуты Адерин больше волновался из-за надвигающегося дождя, а не из-за привидений. Тогда он был еще совсем молодым человеком с каштановыми волосами, неаккуратно падавшими ему на лоб, а не торчавшими вверх наподобие совиных рогов, и совсем тощим, потому что, погрузившись в занятия двеомером, частенько забывал поесть. В то самое утро он стоял на коленях в высокой весенней траве, выкапывая небольшой серебряной лопаткой корни валерианы.

Вокруг стоял дикий народец, наблюдая за его работой – два маленьких серых гнома, тощих и длинноносых, и три зеленовато-голубых феи с заостренными зубами и хорошенькими личиками. Они вели себя, как дети, напирали на него, тыкали пальцами, вместо того, чтобы задать вопрос, и всячески путались под ногами. Адерин называл все, что они показывали, и быстро работал, поглядывая на низкие тучи. Не успел он закончить, как один из гномов схватил комок земли и швырнул им в своего приятеля. Огрызаясь и скалясь, феи тоже вступили в грандиозную драку.

– А ну, прекратите! Ваши Великие Владыки решат, что это в высшей степени неучтиво!

Одна из фей ущипнула его за руку, и все они исчезли с легким дуновением ветерка, оставив после себя грязь и сильный запах палой листвы. Адерин собрал свои принадлежности и под начавшимся дождем побежал в укрытие. Чуть дальше между деревьями стояла круглая каменная хижина, в которой он жил вместе со своим учителем по двеомеру. Он и Невин сами построили эту хижину два года назад, не забыв про конюшню для лошадей и мулов. Позади хижины они разбили огород, в котором росли как полезные овощи – бобы, капуста, так и необычные лечебные травы. Даже куры жили в собственном курятнике. Впрочем, еду они в основном получали из деревень, расположенных у северной оконечности озера. Местные жители с радостью обменивали продукты на снадобья и зелья.

Когда Адерин ворвался в единственную круглую комнату хижины, Невин сидел у очага, расположенного в ее центре, и любовался игрой пламени. Невину, высокому седому человеку с глубоко посаженными синими глазами, было около ста лет, но энергии в нем хватило бы на десяток двадцатилетних. Он ходил очень быстро отличался величественной осанкой наследного принца, которым когда-то был.