Ксения Чайкова - Теневые игры

Есть, конечно, другой вариант развития событий: отдать им альма и честно повиниться перед хозяином гостиницы, оплатив ему все связанные с нами хлопоты и беспокойства. Для моего подопечного он будет наиболее безопасным. Но его я даже не рассматривала. Вэррэн и Торин стали на разные чаши весов, и Лорранский оказался определенно не на высоте. Одного альма я уже потеряла. По своей вине, по своей глупости и бестолковости, но потеряла. И второго терять не намеревалась. Я не копалась в себе и не выясняла, что к чему. Я просто не хотела, чтобы с ним что-то случилось.

Ситуация, однако же, разворачивалась определенно не в нашу пользу. Отряд стражи был невелик, однако даже шесть человек, да плюс наши визитеры, да плюс взбешенный Зверюга – для меня одной откровенно много. Конечно, нескольких возьмет на себя Вэррэн, но с кинжалом здесь особенно не навоюешься, а для арбалета места явно мало. Возможно, Торин тоже сможет сразить кого-нибудь своими усыпляющими заклинаниями или еще какими-нибудь неизвестными мне чародейскими ухватками. Но на это лучше не рассчитывать – с моего милого, плохо образованного клиента станется не убить, а раздвоить кого-нибудь из противников. То-то тогда веселье начнется…

Все эти и многие другие мысли со страшной скоростью проносились в моей голове, пока тело каталось по полу и один за другим опробовало все известные мне приемы борьбы на Зверюге. Сдуревший от злости отреченный, растерявший все свое очарование философа и поэта, налетел на меня с яростью давно не кормленного демона, и мне ничего не оставалось, кроме как уступить честь приветствовать наших новых гостей остальным мужчинам. Самой же, под аккомпанемент испуганных вздохов и подбадривающих выкриков, кататься по полу и раз за разом пытаться обездвижить или ввергнуть в беспамятство моего очаровательного противника. Увы, во время поездки в Меригаун мы несколько раз в шутку валяли друг друга по траве, оттачивая боевое искусство, а однажды даже, можно сказать, разодрались всерьез, поэтому одолеть привычного к моим приемам парня было не так уж легко.

Положение становилось безнадежным. Зверюга все никак не позволял убить или хотя бы отключить себя ненадолго, а стражники, щеря в восторженных улыбках редкие зубы, уже подступали к моему клиенту и моему альму. С горя я бросила несколько мысленных приказов, не особенно следя за их направлением – определить местонахождение Тьмы и паучка в той круговерти, в которую вовлек меня парень, не представлялось возможным. Я даже начала вспоминать доступный мне арсенал заклинаний, способных нанести как можно больше урона противнику. К сожалению, все они были нехитрыми, весьма мощными и предполагали уничтожение всего, находящегося в непосредственной близи от мага или, в моем случае, от храны, от безнадежности вообразившей себя магиней. Вот тут-то я и осознала всю философскую значимость когда-то услышанной мною фразы: оптимист – это не тот, кто первым кричит "ура", а тот, кто последним начинает ругаться нехорошими словами…

Вспомнив один простой, как веник, прием, которым как-то раз разносчица в трактире на моих глазах усмирила буйствующего клиента, я извернулась, сгребла своего романтичного противника за уши, заодно прихватив и пряди иссиня-черных волос, и от души треснула его затылком об пол. Подавальщица, правда, хмельного дебошира ударила об стену. Но, как выяснилось, и темные, хорошо подогнанные доски, которые мы оттерли своими телами едва ли не до блеска, для такого дела вполне сгодились. Зверюга явно не ожидал от искушенной в боевых искусствах храны такого топорного приема, от которого за версту разило грязной кабацкой дракой. А может, просто не предполагал, что я опущусь до столь тривиальных ухваток, известных каждой гулящей девице, но никогда не используемых приличными особами. А что, в сущности, такого? В конце концов, по физической силе поэтичный мерзавец явно превосходит меня и Торина, вместе взятых. Так почему бы мне не позволить себе маленькую хитрость?

Я скатилась с потерявшего сознание Зверюги, но вставать не стала, наоборот, залегла за его телом, как за оборонительным укреплением, приподняв голову и оценивая происходящее. Беглого взгляда вполне хватило, чтобы понять: ситуация разворачивается отнюдь не в нашу пользу. Зверюгины друзья справедливо рассудили, что стражникам, скорее всего, кристалл не понадобится, и подступали ко мне с весьма нехорошими улыбками и активной демонстрацией всевозможных колюще-режущих предметов. Блюстителей порядка я и впрямь не заинтересовала: они, образовав полукруг, аккуратно загоняли в угол шипящего ругательства альма, деловито отмахивались от Тьмы и устрашающе топали по полу сапожищами, пугая магического паучка. Торин, бледный и несчастный, тихонько кис в уголке. Судя по дико вытаращенным глазам и шевелящимся губам, он бормотал какие-то заклинания, однако толк от моего милого подопечного был примерно тот же, какой бывает от горящей свечи в жаркий полдень – то есть и не мешает, и не помогает особенно.

Мне стало страшно. Не за себя, разумеется – от такого бесполезного и даже вредного для храны чувства я отвыкла давным-давно. Я испугалась за Вэррэна и за Торина. За первого – потому, что не с кинжалом на такую толпу выходить; за второго – потому что уж слишком побледнел мой милый клиент. Еще помрет, не приведи бога, от напряжения или боязни. Правда, он со мной уже в серьезной переделке побывал, знает, что я найду способ вывернуться… Обязательно найду… Вот только кто бы мне подсказал, где его искать…

Ответ пришел в голову сам собой. Поспешно, дабы не начать раздумывать, а правильно ли я поступаю, я сдернула с шеи шнурок, на котором висел небольшой бархатный кошелек, вытряхнула из него на ладонь серебристо-серый многогранник и растерла его между пальцами. Потом торопливо зажмурилась, слишком хорошо помня, что сталось с магами, которые не проявили должного уважения к кристаллам легкой победы.

Нет, гром не грянул. И даже гостиница осталась стоять на месте. В небеса не ударил столб света, вокруг не закружились вихри изумрудного пламени, боги не забранились из мира надлунного, а демоны не взвыли восторженно и не повыскакивали из Мрака вековечного. Все было просто и деловито, как и бывает, когда активируешь высококачественный магический артефакт. Правда, рассчитан он был все- гаки не на тех, кто чуть-чуть смыслит в волшбе…

Кристалл осыпался с моих пальцев невесомой серо-сизой пыльцой. Зато меня будто под дых ударили – такой сильной отдачи я не получала еще ни от одной чародейской побрякушки. Причина, впрочем, выяснилась быстро. Кристалл, не удовлетворившись тем, что обездвижил почти всех присутствующих, от щедрот своих напитал меня силами так, что я едва стояла на ногах. Но оглядеться и сориентироваться я все-таки смогла.

Комната представляла собой презабавное зрелище. Оказывается, бой отлично обученных противников, такой красивый и грациозный, в замершем состоянии видится какой-то едва ли не пантомимой. Замерла даже моя Тьма, как раз примостившаяся на чьем-то плече и прицеливающаяся душевно рвануть его когтями. Из любопытства я ткнула пальцем ближайшего стражника и недоверчиво покачала головой – он покачнулся и повалился на пол, как деревянный болван в мастерской портного. Сие необдуманное действо вновь повлекло за собой всплеск дурноты – закружилась голова, меня замутило, и показалось, что сейчас просто стошнит чистой энергией. Я рухнула на колени, ползком переместилась к замершему в стремительном развороте Вэррэну и дернула его за штаны. Альм покорно рухнул рядом, я припала к его груди и, слушая редкие, но уверенные толчки сердца, облегченно выдохнула. Жив. Хвала богам, жив. Воспользовавшись случаем (когда еще такая дивная возможность представится?), я сделала то, что давно хотела,- бережно заправила за острые уши пряди идеально прямых, иссиня-черных волос и подула на лоб, освобождая его от челки.

– Лихо я их, правда? – восторженно заметил Торин, выползая из своего угла и подходя ко мне. Графенок, понявший, что противник, можно сказать, повержен и растоптан в прах, быстро обрел утраченную было самоуверенность и апломб. Я, борясь с овладевшим мной гадостным самочувствием, вскинула голову и недоуменно воззрилась на празднующего победу Лорранского, не пытаясь понять, отчего он мои заслуги себе приписал. Это, впрочем, выяснилось очень быстро:

– Вот так ходишь по миру подлунному и не знаешь, какой ты великий маг! Это ж надо! Я хотел их усыпить, а оно вон что получилось!

– Получилось,- тупо согласилась я, хватаясь за стену и отмечая краем глаза какое-то подозрительное шевеление. Стараясь не сосредотачиваться на внутренних ощущениях, вскочила на ноги, быстро развернулась и как раз успела сблокировать вытянутыми вперед руками решительный замах крепкого кулака, нацеленный мне в голову.