Кэтрин Фишер - Снежный странник

— Может быть, он уже погиб, — серьёзно сказал Скапти.

— Может быть, — ответил Греттир, посмотрев на него. — В таком случае вы сами скажете об этом Гудрун, а я не осмелюсь. Только я считаю, что нам нужно просто подождать. Я знаю, он наделён такой же силой, как и его мать, так что он сразу узнает, что вам холодно и что вы умираете. Он почувствует, что вы в опасности. Так что подождём. В этом краю спешить некуда.

Они отвернулись, чтобы не видеть его мерзкой ухмылки, и печально опустились на обледеневшую землю. Джесса уже почувствовала, как холод пробирает её до костей. Из этой клетки им не выбраться.

— Всё это похоже на кошмарный сон, — прошептала она.

Хакон кивнул:

— А мы ничего не можем сделать.

— Если Кари пойдёт за нами, — тихо сказал Брокл, глядя на мост, — то попадёт прямиком в ловушку. Старик наверняка что-то для него приготовил.

— Кари об этом узнает.

— А вдруг не узнает? Как бы нам его предупредить? Да ещё и этот Мунгарм! Что у него на уме? — Брокл в бессильной ярости сжал кулаки. — Если бы я мог отсюда выбраться!

— Кари уже взрослый, Брокл, — сказал Скапти. — Он осознал свою силу. Греттир об этом, похоже, и не догадывается.

— Всё равно уже поздно, — сказал Хакон, отводя взгляд от моста. — Смотрите, только не поворачивайте головы. Старик не должен этого заметить.

Над мостом показались две чёрные точки, ясно различимые в свете северного сияния. Они быстро приближались.

— Птицы. — Джесса украдкой посмотрела на Греттира и с отчаянием увидела, что и он заметил птиц.

Он захихикал и с трудом встал:

— Ах как он вовремя!

— Что ты собираешься делать?

Карлик усмехнулся:

— Позвольте дать вам один урок. Вы знаете, когда лучше всего похищать душу? Когда это легче всего? Когда человек умирает. Тогда его душа сама идёт тебе в руки. И тогда её может взять любой — валькирия, демон, колдун, Снежный странник. А вот для того чтобы забрать душу живого человека, нужно большое мастерство, огромная магическая сила. Из всех нас на это способна только Гудрун. Я этого не умею. Я ограничиваюсь лишь мертвецами.

— Ты собираешься его убить? — Джесса схватилась за прутья клетки. — Но ты же сказал…

— Я солгал. Его тело умрёт, а призрак отправится к Гудрун. Собственно, ей больше и не нужно.

Его глазки сверкнули; длинный палец указывал на радужный мост.

— Вот он!

В ярком сиянии показались две маленькие фигурки, они секунду постояли на гладкой поверхности моста. Джесса знала, что они смотрят на бескрайнюю ледяную пустыню, как недавно смотрела она, наслаждаясь наступившим затишьем. Даже издалека она узнала их: Кари, по его сверкающим серебристым волосам, и Мунгарма, крепко вцепившегося в перила.

— Кари! — изо всех сил крикнула Джесса. Остальные тоже принялись кричать, да что было толку? Греттир поднял руку, произнёс какое-то короткое заклинание — и мост исчез.

«Как исчезает радуга», — подумала Джесса, сжимая кулаки. Сквозь слёзы она увидела, как мост начал таять, превращаясь в лёгкий туман, а её друзья, отчаянно пытаясь удержаться, неудержимо полетели вниз, в пропасть. И исчезли в чёрной пасти Гуннингагапа.

Наступила тишина.

— Кари? — едва слышно прошептал Брокл. Джесса отвернулась, чувствуя ярость и невыносимую боль. Греттир стоял молча, закрыв глаза, словно к чему-то прислушивался. Джесса схватилась за прутья, ей хотелось убить этого старикашку, но вдруг у неё перехватило дыхание.

Из сваленного в кучу оружия начал потихоньку подниматься меч Хакона, словно его вытаскивала чья-то невидимая рука. Меч проплыл по воздуху и упёрся в шею Греттира.

Карлик застыл, вытаращив глаза. На его лице промелькнули изумление и страх. Потом он одобрительно кивнул:

— Умно, мальчик.

Джесса схватила Брокла за руку.

— Смотри! — воскликнула она, вне себя от радости. — Всё хорошо! Они живы!

Постепенно стал появляться Мунгарм. Он прижимал меч к шее старика.

— Сядь и не вздумай пошевелиться, колдун! — прорычал он. — Мне бы не хотелось испачкать меч своего друга.

Старик сел. Казалось, он испытывает какую-то странную радость.

— Она говорила, что ты непредсказуем, Кари. А я и не представлял себе, до какой же степени.

— Правда? — Кари возник рядом с ним, над его головой хлопали крыльями появившиеся невесть откуда вороны. — Ты в этом уверен?

Греттир взглянул на него, и выражение его лица изменилось. Он серьёзно сказал:

— Как ты стал на неё похож.

Кари не ответил. Он подошёл к клетке.

— Ты можешь нас освободить? — спросил Скапти.

— Думаю, что да.

Хакон покачал головой:

— Мы видели, как вы упали!

— Простите. — Кари взглянул на Брокла. — Пришлось немножко схитрить. Мы с Мунгармом прошли раньше. Меня предупредили. Очень давно.

Брокл кивнул, не в силах говорить от холода. Он тронул Кари за рукав.

— Я должен был догадаться, — прохрипел он. — Вытащи нас отсюда.

Прутья исчезли, растворились в воздухе. И вместе с ними исчез и весь мир, превратившись в темень и холод.

Кто-то растирал ей руки; постепенно она начала чувствовать, как по ним побежала кровь.

Джесса медленно открыла глаза. Над ней склонилась огромная фигура Брокла. Он сказал:

— Ну вот, теперь всё хорошо. Ты очнулась. Она лежала завёрнутая в одеяла, продрогшая до костей. На льду горел костёр, разбрасывая искры и потрескивая. Сначала она не могла понять, откуда здесь взялся огонь, но потом вспомнила о Кари; это был волшебный, вызванный рунами огонь, однако он давал восхитительное тепло. Потом она увидела, что в этом костре горит мешок и какие-то очень знакомые тонкие деревянные палочки. Сначала она не поняла, что это такое.

Потом, потрясённая, резко приподнялась.

Скапти протянул ей чашку горячей воды и немного солёной рыбы. Она взяла, укоризненно глядя на него.

— Как ты мог? — тихо спросила она.

— А что поделаешь? Нужно же было согреться. — Он слабо улыбнулся, кивнув в сторону горящего кантеле. — Я сочиню ещё очень много песен, Джесса, не беспокойся, если мы, конечно, выберемся отсюда. Они живут во мне. Ей никогда их не убить. Это не деревья в моём лесу.

Она печально кивнула, не понимая, что он имеет в виду. Её тело сделалось каким-то странным; оно было холодным, как дом, в котором давно никто не живёт. Джесса стала шевелить руками, ногами, плечами.

У костра молча сидел Греттир, его стерёг Мунгарм. Они не хотели рисковать, но старик и не пытался убежать. Казалось, ему нравится просто сидеть и ничего не делать, особенно теперь, когда провалился его план. Но его глазки продолжали поблёскивать, когда он бросал взгляды на Джессу, и она знала, что втайне он продолжает над ними посмеиваться.

Наверное, она спала долго; молчаливые звёзды уже описали полный круг. Но всё выглядело по-прежнему. Тихо сиял лёд, прозрачный и мёртвый.