Василий Головачев - ВВГ, или Власть Времен Гармонии

Из-за спин матросов вышел еще один в черном, с красным шевроном на рукаве. Лицо его было абсолютно равнодушным.

– Идемте, вас ждет хозяин.

– Вот и отлично. – Северцев отпустил охранника, вернул ему оружие. – Больше не сучи ножками, не бей лежачих, калекой можешь остаться.

Его пихнули в спину и повели по коридорам и лестницам в нос яхты, на вторую палубу, где располагалась каюта владельца судна. Дверь, толстая, тяжелая, прочная, открылась автоматически и бесшумно. Северцев переступил комингс и оказался в лесу – по первому впечатлению. Каюта велиарха представляла собой уголок «дикой» природы с пальмами, фикусами, рододендронами и ползучим кустарником, почти скрывшим неровные «каменные» стены. Несколько кресел и прозрачный стол с компьютером, а также плоская плита плазменного телевизора терялись в этой зелени, органично вписанные в пейзаж.

Два кресла были заняты. В одном сидел генерал Герасимов – экзарх, одетый в коричневый костюм с галстуком, во втором – мощного сложения мужчина средних лет с красноватым от загара лицом. Одет он был в белую рубашку с короткими рукавами и шорты. Северцев понял, что это и есть господин Крушельницкий, глава Счетной палаты и он же – экзом велиарха, один из эмиссаров СКонС на Земле.

Герасимов встал и вышел, кинув на гостя рассеянный взгляд.

– Проходите, Олег Андреевич, садитесь, – проговорил Крушельницкий неожиданно тонким голосом. – Будьте как дома.

– Спасибо, я постою, – вежливо отказался Северцев.

– Судя по всему, вы имеете превратное представление о сути и цели нашей деятельности. – Тон велиарха не изменился, только в глазах зажглась и погасла искра угрозы. – Мне хотелось бы изменить ваше мнение.

– Вряд ли вам это удастся.

– И все же я попытаюсь. Не скрою, вы ценный индивидуум, судя по тому, что мне рассказали о вас, и ваше участие в деятельности системы весьма желательно. Хотя, с другой стороны, не стоит переоценивать человека, кем бы он ни был. Как известно, незаменимых специалистов не бывает.

Северцев понял смысл сказанного. Велиарх давал понять, что самостоятельность и упорство собеседника имеют пределы.

– Отпустите Ладу, и мы побеседуем.

– Хотел бы, да не могу, – развел могучими руками Крушельницкий; было видно, что он продолжает держать себя в хорошей физической форме и занимается скорее всего бодибилдингом. – Дочь Сабировых – потенциальный лидер, мессия, как принято говорить, и вполне способна изменить анналы СКонС. Во всяком случае – в планетарном масштабе. А это недопустимо.

– Почему? Вы боитесь потерять власть?

– Боюсь, – без улыбки кивнул Крушельницкий. – Да присядьте же, наконец, от этого вашей гордости не убудет.

Северцев подумал и сел в кресло напротив.

– Напитки, чай, кофе, вино?

– Ничего. Впрочем… зеленый чай, если можно.

Крушельницкий не шевельнулся, но буквально спустя несколько секунд в каюте появился стюард во всем черном и принес поднос с чашкой чая, сахарницей и печеньем. Северцев взял чашку, отхлебнул, чувствуя побежавшую по пищеводу волну тепла. Система восстановления сил организма заработала интенсивнее.

– Глинтвейн, – приказал Крушельницкий.

Стюард кивнул, удалился и принес на подносе бокал дымящегося напитка малинового цвета.

– Теперь давайте порассуждаем. – Велиарх взял бокал, отпустил стюарда. – Что такое БМГ? Несомненно, вам уже известна физическая суть термина. Добавлю: БМГ – это солитон или волна жизни, скользящая по оси состояний в сторону увеличения размеров более сложных белковых систем. Причем не только на Земле, но и вообще во всем объеме «креста состояний», то есть – Вселенной. Но эта волна неоднородна, и некоторые формы жизни чрезвычайно агрессивны по отношению к остальным.

– Например, люди.

– Ну, мы – не самая агрессивная форма разума, есть гораздо более опасные существа. И вот они-то и нарушают баланс Божественной Программы и требуют постоянного вмешательства. Конечно, мы тоже не ангелы, надо признаться, почему и приходится напрягаться нашей службе, удерживать гармоничное сочетание власти и исполнения, желаемого и действительного, мечты и возможности. Те три разумные расы, предшественницы человечества, не смогли этого сделать и ушли со сцены истории. Программа вычеркнула их из жизни.

– Не Программа, а Подпрограмма, – усмехнулся Северцев. – Не передергивайте. Возможно, когда-то СКонС в точности следовала принципам Создателя, но теперь она трактует их иначе, перевернула смысл большинства светлых понятий и терминов и спокойно выдает черное за белое, уродство за красоту, зло за добро. Или это не так?

– Вы заблуждаетесь, – качнул массивной головой Крушельницкий. – Если бы мы не вмешивались в эволюцию БМГ, жизни давно бы не было, наступил бы полный хаос, коллапс. К примеру, человек со всем своим биологическим наследием – животное, к тому же очень жестокое животное, и только наше вмешательство позволило ему освоить нишу разума на Земле. Которую, кстати, могли бы заполнить и другие виды жизни – лемуры, слоны, дельфины, птицы, колонии насекомых. Так что мы делаем благое дело, не во имя одного человека, а во имя всего человечества, во имя идеала.

Крушельницкий допил глинтвейн, вытер губы тыльной стороной ладони, снисходительно глянул на собеседника.

– Потенциал человека гораздо более высок, чем степень его реализации. Появление таких одаренных детей, как дочь Сабировых, тому подтверждение. Однако социальная гибкость и адаптивность ярких личностей гораздо ниже, чем средних, поэтому Программа наделяет людей из всех потенциальных возможностей самыми минимальными, чтобы снизить потери от социальных конфликтов. В нынешних условиях – это ошибка. Вот СКонС и пытается ее исправить.

– К чему вы ведете? – не понял Северцев. – Если Программа Творца направлена на репродукцию людей с экстраспособностями, то зачем вы корректируете ее, уничтожая этих людей?

– Не всегда, только тех, кто становится социально опасен. В большинстве случаев эти личности добровольно соглашаются работать с нами.

– Кто же это, интересно? Не назовете имена?

– Да хоть сотню. Например, Эйнштейн, Вернер фон Браун, наши Сахаров, Ленин, Лев Толстой, многие президенты, премьер-министры, политики, деятели культуры.

– Не может быть!

– Это факт, – развеселился Крушельницкий; его почти женский голос мурлыкал, убаюкивал, успокаивал, обволакивал сознание, и смысл слов начинал уплывать, теряться, так что Северцеву приходилось напрягать психику, чтобы вникать в сказанное.

– Но Лев Толстой… он же… классик…

– Лев Толстой был масоном, а масонские ложи и ордена – наше детище. Его доктрина непротивления злу насилием сыграла важную роль в формировании слоя инертных людей, в коррекции социума. Вы должны понимать, что нет ничего негативного в объединении людей вокруг одной сильной личности. Вопрос лишь в том, куда эта личность поведет учеников, паству. И тогда на сцену истории выступаем мы.