Земля Четверых (СИ) - Ерма Фау

— Тебе нужно особое приглашение!? — вновь повысил голос преподаватель. — Вернулся за парту, живо!

«Здесь… не хватает детали… Мозаика не складывается… недостаёт… кусочка… Я… что-то упускаю…»

— Я словно… потерял что-то важное… потерял… себя…

— Что ты там бурчишь!? — изувер потянулся за указкой, но Эван ухватил его за рукав пиджака, подтянув к себе.

— Ты ударил меня указкой, выбил мне глаз… — парень холодным взглядом зацепил красовавшуюся на поясе учителя кожаную кобуру с пистолетом. Ученикам запретили ношение холодного оружия, а также проводить дуэли между однокурсниками. Но эти запрети никоим образом не касались учителей.

— Что!?

— Пришло время ударить в ответ…

Эван со всей силы заехал надзирателю в нос. Удар получился крайне мощным. Смачным. Не идеальным, но впечатляющим. Парень ощутил как под кулаком что-то влажно хрустнуло, а учитель накренился на бок, норовя вот вот потерять сознание, но остался на ногах. Свободной рукой юноша ловко выхватил из кобуры отполированный «Бруклин-9». И когда преподаватель пришел в себя, держась руками за сломанный нос, ему в подбородок целилось дуло взведённого пистолета.

— Нашел… Себя… — оружие пропало. На его месте красовалась уродливая, когтистая лапа. — Проклятие… было со мной с рождения, всегда шло со мной нога в ногу, оно росло, развивалось вместе со мной… Оно определило то, кем я являюсь сейчас… Я… Вальдо… Пришло время написать чернилами из проклятой крови свою собственную судьбу!

Вырвавшиеся из рук костяные лезвия рассекли мерзкие, липкие щупальца, окутавшие парня. Он мощным толчком преобразившихся ног выпрыгнул на поверхность болотных вод. Адреналин бушевал в черной крови, его единственный глаз светился во тьме, как и у чудовища, с которым он сражался.

Парень игнорировал всплывавшие перед его взором видения, пытавшееся обмануть его, пленить ложными обещаниями. Он видел эпизоды своей жизни, сладкой, беззаботной, он видел себя. Но это был не Вальдо, лишь его отражение. Парень разбил его на тысячи осколков и развеял пеплом в бесконечной пустоте.

— Как!? — проклятие взвыло, и вынырнув из-под толщи тины, попыталось пронзить преобразившегося юношу когтями, чтобы вновь погрузить его во тьму. — Хватит сопротивляться!!! Мы подарили тебе то, о чём ты мечтал! Жизнь, которой у тебя никогда не было!

— Как благородно! — он легко увернулся, сделав пируэт, балансируя в воздухе с помощью появившегося из ниоткуда хвоста, оставаясь стоять на водной глади. — Ты хочешь избавится от меня, заставить запереться в глупых, ложных, иллюзорных мечтах! — Вальдо вновь и вновь с лёгкостью уклонялся от размашистых ударов чудовища, поднимающих столпы водяных брызг, легко отсекая одно щупальце за другим. — Но ты лишь показал мне правду! Да, я всегда ненавидел эту часть себя! Я презирал её, не желал её принимать!!! Но именно она делает меня, мной! — он взмыл высоко в воздух, его костяные клинки взорвались градом острых осколков, рассекая и полосуя фантомную плоть чудовища. Из рваных ран струился серый, маслянистый дым.

— Жалкий червь!!!

В зверином вое слышались страх и отчаяние. Как только Вальдо коснулся когтистыми ступнями поверхности воды, мощный удар хвостом отправил его в полёт к противоположной части пещеры. Теперь проклятие сражалось не за контроль над телом, оно сражалось за своё ничтожное существование.

— Ты всегда был бесхребетным слабаком и трусом, Эван Ричард, обвиняя во всём остальных!!! — проклятие медленно направилось к парню. — Ты никогда и никому не был нужен! — его массивные когти постепенно удлинялись, превращаясь в длинные, собранные из плотных хрящей и сухожилий хлысты, усыпанные мелкими, но острыми как бритвы, костяными шипами. — Даже лорду. Ему нужен не ты, ему нужны мы!!! — хлыст метнулся к поднявшемуся на ноги юноше.

Вальдо не ощутил боли, хотя его кровь брызнула во все стороны, а на плече осталась глубокая полоса разорванной серой кожи. Тварь продолжала наносить удары, тяжелыми шагами приближаясь к юноше.

— С самого начала ты вызвал лишь жалость, никогда не бил в ответ, терпел удары, как послушный скот!!! И как послушный скот, ты должен сдохнуть, став пищей для сильного хищника!

Парень принимал удары, отчаянно блокируя их руками, но цепкие шипы на хлыстах срывали с его тела костяные пластины и отрывали клочья плоти. Кровь брызгала во все стороны.

— Пришло время ударить в ответ!!! — остатками ладоней он вцепился в хлыст, наматывая его на руку. Когда проклятие потянуло орудие на себя, пытаясь высвободить из цепкой хватки, парень оттолкнулся от поверхности воды и полетел вместе с ним навстречу противнику. — Да, я был слаб! Но я принимал удары не потому, что боялся ударить в ответ, а по тому что был вынужден скрывать тебя!!! Потому что я не человек, и никогда им не был!!! — он запрыгнул твари на голову, и что есть силы всадил ей костяным клинком в светящийся глаз.

Тварь ревела, пронзая его выпрыгивающими из тела шипами, пытаясь скинуть его с себя, но Вальдо лишь крепче стиснул зубы, буквально врастая рукой в голову чудовища, пуская в его гнилостную плоть корни, поглощая его, как растение, что вытягивает все соки из перегнившего трупа.

— Да, я не нужен лорду!!! Ему нужны мы! Ибо с рождения мыбыли едины! Ты! Это часть меня!!!

Вальдо ступил на идеально гладкую стеклянную поверхность. В уши ударил громкий отзвук. Его звериным глазам потребовалось всего доля секунды, чтобы привыкнуть к приятному, мягкому свету, льющемуся с несуществующих небес. В полу, словно под тонкой, еле заметной коркой льда клубился белый дым над безграничным, тёмным океаном черной смолы. Парень находился посреди поля, где не видно ни стен, ни потолка, ни каких либо границ. Лишь свет. Свет его очищенного разума.

Всё было кончено. Вальдо мельком оглянул своё тело. Он совсем перестал быть человеком, уподобившись виду собственного проклятия. Длинные, покрытые жесткой, серой шерстью, звериные ноги оканчивались, лишь издалека напоминающими человеческие, ступнями с острыми загнутыми когтями. Узкий жилистый торс оброс костяными наростами с торчащими из-под шерсти шипами на широких плечах и руках. Вальдо раскинул висевшие за плечами громадные, перепончатые крылья и удивлённо взмахнул мощным хвостом, с острым шипом на конце. От предыдущего себя у него остались только порванные штаны, костяная маска на звериной морде, да остатки башмаков на лапах. Пусть Вальдо и перестал быть человеком, он ещё никогда прежде не чувствовал себя настолько человечным, как сейчас. Это было ощущение целостности, ощущение свободы и полного контроля над каждой клеткой своего тела, каждой каплей крови, пульсирующей в его венах, каждым нейроном в его мозгу. Раньше оно было тесной, хлипкой оболочкой, его слабым местом, не дающим развиваться дальше, но сейчас всё изменилось. Теперь его ноги были быстрее стрел, крылья за его спиной могли подчинить себе любой шторм и бурю, а силы в руках хватало, чтобы одними пальцами гнуть и ломать прочнейшие мечи и доспехи. Лишь одна вещь портила эту картину, одно незавершенное дело.

Перед ногами Вальдо болезненно шипя извивалось черное, свитое из переплетающихся тканей и пенящейся смолы крошечное нечто, с множеством гадких, микроскопических щупалец и десятками выпирающих глазных яблок, с голодом и страхом пялящихся на юношу. Остатки его противника. То, что было разумом и своего рода «душой» проклятия.

— Прикончи… — прошипело гадкое создание. — Сожри… нас… Или добей… Ты же так этого желал…

— Если я тебя добью, то стану простым человеком. — спокойно ответил парень, не удивившись изменившемуся, взрослому голосу. — Этого желал бы человек по имени Эван Ричард. Но он погиб, его изувеченное тело осталось лежать под проливным дождём, в другом мире. Меня зовут Вальдо, черная Кровь.

Смолистая жижа болезненно захрипела, покрываясь черной пеной и вздуваясь пузырями.

— Тогда… сожри… — умоляюще прошипело чудовище.