Михаил Кликин - Малыш и Буйвол

Дрогнули створки высоченных ворот, стали медленно отворяться. Из ширящейся щели повалили клубы дыма. Казалось — храм открывает драконью пасть, исходящую паром.

— Вниз!

Они с двух сторон подхватили Шалроя. Пастух кричал, что может идти сам, но они не слушали его, волочили за собой.

Наверху задрожали веревочные мосты, заскользили быстрые тени — будто пауки разбегались по своим тенетам.

Буйвол, остановившись на секунду, развалил последнюю груду камней, и товарищи бросились вниз, следом за катящимися валунами.

Тряслась под ногами стылая земля. Сыпалось сверху каменное крошево, срывались со скал снежные карнизы, рушились на узкую тропу. Посвистывали над головами редкие запоздалые стрелы.

— Не уйти!

— Уйдем!

Скользкое яркое пятно на земле — кого-то раздавили катящиеся камни. В стороне — оторванная рука.

— Быстрей!

Гром грохочет далеко впереди. Позади ревет исступленно толпа монахов. Сколько же их там?

— Не уйти!

— Дыхание! Береги!

Скалы все ниже. Все реже путаница веревочных лестниц и мостов на их вершинах. Все шире тропа, все положе.

Еще одна кровавая клякса под ногами. Расколовшийся валун в расщелине. Сломанное, измочаленное деревце, непонятно как уцелевшее на истерзанной земле.

Ноги сами несли, остановиться было невозможно. Люди мчались под уклон, словно катящиеся камни. Лишь бы не упасть! Только бы устоять!

Позади раздавались дикие вопли, крики боли и ярости. Обезумевшие монахи давили друг друга в толпе. Переломанные тела катились по узкой тропе, болтая в воздухе тряпичными конечностями, сея алые брызги.

— Выход! — прохрипел Буйвол. — Уйдем!

Они вылетели из ущелья.

Во взрытых сугробах чернели застрявшие валуны. До самого горизонта холмилась белая равнина. На ней местами темнели серые тени редких перелесков. Блестела обледеневшая лента дороги.

Куда теперь? В деревню? С преследователями за спиной? С хромым на плечах?

— Не уйти! — прокричал Малыш, сбивая шаг, перехватывая совсем обессилевшего Шалроя.

— Не останавливайся! — проревел Буйвол. — Беги! И вдруг из-за скалы в облаке пара и снежной пыли вымахнула им навстречу тройка разгоряченных лошадей, укрытых крепкими кожаными попонами. Пронзительно взвизгнули полозья тяжелых саней с высокими бортами.

Буйвол отпустил Шалроя, прыгнул вперед, выхватывая меч. Малыш, на шаг отступив, уже натягивал лук, высматривая цель.

— Сюда! — В санях поднялась в полный рост невысокая фигурка, закутанная в бесформенную одежу. — К нам!

Лошади встали в десяти шагах от друзей, затрясли гривами, заржали.

— Айхия? — неуверенно сказал Буйвол и обернулся. Из ущелья, размахивая широкими волнистыми клинками, бежали к ним воины с монашескими клеймами на щеках. Еще один силуэт поднялся в санях.

— Скорей! Сюда!

— Хатук? — Малыш опустил лук.

— Быстрее! — кричала девушка, размахивая руками. — Это же я!

— Сюда, к нам! — паренек раскручивал над головой меч.

— Уйдем! — рявкнул Буйвол, сам начиная в это верить. — Уйдем! Скорее!

Они немного замешкались, убирая оружие, подхватывая вялого Шалроя. И подоспевшие охранники накинулись на них. Буйвол отшвырнул одного ударом ноги, второго Малыш сшиб на снег ловкой подножкой.

Вывалилась на дорогу аморфная толпа разъяренных монахов.

— К нам! К нам! — кричали Айхия и Хатук изменившимися голосами.

Лошади, повинуясь невидимому вознице, разворачивали тяжелые сани, больше похожие на передвижную крепость.

Еще один страж подскочил к друзьям, замахнулся изогнутым клинком, но тут же, всхлипнув, опрокинулся назад. В горле его чернела дыра, пробитая арбалетной стрелой.

В высоких боковинах саней открылись круглые отверстия. Высунулись наружу острые зазубренные шипы. Вдоль правого борта встали в полный рост люди, одетые во все белое, с лицами, закрытыми странными белыми колпаками, вскинули арбалеты к плечам, целя в бегущих стражников, в катящуюся толпу.

— Кто с вами? — прокричал Буйвол, подбегая к высоким саням, не зная, как к ним подступиться, как забраться на них. — Кто это?

Открылась узкая дверца, упала вниз, превратившись в лестницу. Человек в белом протянул руку:

— Поднимайтесь! Скорее!

Вразнобой защелкали разряжаемые арбалеты. Еще громче, еще яростней вопили монахи — они-то уже знали, кто эти люди, с ног до головы закутанные в белое.

Буйвол приподнял Шалроя, и пастуха подхватили, затащили в сани. Следом легко взлетел Малыш, сразу же выдернул стрелу из колчана, натянул тетиву.

Словно прибой нахлынула ревущая толпа монахов. Испуганные лошади пытались подняться на дыбы, били копытами. Люди, одетые в белое, бросив разряженные арбалеты, взялись за пики. Перевесившись через борта, кололи, били, скидывая карабкающихся наверх людей.

Буйвол пытался подняться по лестнице, но его тянули назад. Он, развернувшись, рубанул по вцепившейся в штанину руке, чрванулся изо всех сил, чувствуя, как трещит по швам одежда, кое-как подтянулся, ввалился в сани, едва не потеряв меч.

Тут же засвистел возница, поднимаясь, хлопая длинным кнутом над ушами храпящих лошадей. И подковы раскололи лед, полозья со скрипом скользнули по залитому кровью снегу.

Монахи завопили дико, понимая, что они все теряют. Кто-то еще цеплялся за борта, волочился за санями, но безжалостные пики пронзали дергающиеся тела, и острые шипы врезались в плоть.

Тяжелые сани набирали ход, и уже ничто не могло их остановить.

Буйвол отложил меч, ослабил пояс, сунул руку за пазуху, ощупывая похищенный Артефакт.

Все-таки получилось! Ему все удалось!

— Ушли! — восторженно выдохнул он…

Атэист не понимал, что произошло.

Бог должен был получить Исполнитель Желаний, и все шло, как должно было идти. Кровь оживила Артефакт, и кто-то из посвященных патриархов, видимо, собирался исполнить волю бога, объявить его желание и тем самым изменить мир людей и мир богов. Но потом…

Так что же произошло?

Неужели Буйвол сумел перехитрить бога и собственную судьбу?

Невероятно! Невозможно!

Значит, еще не все кончено.

Значит, все еще впереди…

Копыта дробили лед, его острые осколки летели в лицо, ранили кожу. Сильно мерзли руки и спина. Наверху слышались громкие голоса, но о чем там говорили — было не понять.

Атэист, уцепившись за днище саней, упершись ногами в полоз, незамеченным ехал вместе с Малышом и Буйволом. Вместе с монахами лукавого Ртуайета…

Неужели Локайох сам оказался обманут?

— Кто вы? — спросил Буйвол.

Девять человек, одетые в белые балахоны, повернули к нему головы. Лица их были закрыты круглыми колпаками с прорезями для глаз.