Papirus - Будь здоров

— Я знаю, что ты, мальчишка, лоперский шпион. Мне сын все рассказал. Сразу как поймал вашу шайку. Скоро вас всех отправят в КСОР.

— Вот как? И что из этого следует?

— Из этого следует, что ты не имеешь права практиковать в Элмории, — начал загибать пальцы чинуша, — И тебя не имели права принимать здесь на работу, как гражданина другой страны. Раз! Квалификация твоя никем не подтверждена и мы еще посмотрим, что ты там с моим сыном натворил. Ты скорее всего вообще никакой не травник — Лопер таких специалистов в шпионы не определяет, хотя, конечно, все может быть. Два! Никакие договоры в связи с этим не имеют силу. Три! Более того, руководство больницы ответит за мошенничество и приписки в счетах. А может и за то, что пригрели преступников. Руководитель отделения КСОР — мой хороший знакомый. Он вас всех выведет на чистую воду! Недаром госпожа заведующая в тот же день уехала — понимала, чем это пахнет.

— Я гражданин Элмории и имею право практиковать — это раз! — пальцы гнуть по примеру Боантира я не стал, — Имею официальный ранг ассистента травника и меня имели право принять на работу — это два! Мою квалификацию подтвердил господин Ирритано в присутствии господина старшего дознавателя и двух егерей — это три! Все договоры в связи с этим действительны — это четыре! Руководство больницы может подтвердить каждый пункт — это пять!

— То-то егеря за тобой и этими… твоими помощники по пятам ходят…

— Разберутся, — уверенно ответил я.

— А кто подтвердит применение магии? Кто?! Это самое дорогое в счетах на оплату! — чуть не взвыл Боантир.

— Если у вас есть сомнения в правильности сведений, указанных в карте пациента, — ну, и заговорил я: вылитый бюрократ-крючкотвор, — Имеете право потребовать расследования и проверки фактов, указанных в картах. Но, имейте ввиду, в случае, если комиссия подтвердит правильность лечения и указанных данных, платить за ее работу придется вам. Вплоть до дорожных расходов, питания и проживания каждого члена комиссии.

— Ты!.. Лллллоперский! шпион! — чиновник весь покраснел даже задыхаться стал от ярости.

— Пока не доказано обратного, я — полноправный гражданин Элмории. Госпожа Торсилеза, — с ледяным спокойствием попросил я, — Налейте господину настой валерианы…

Женщина отработанным движением налила из стоящей рядом бутылочки зелье и протянула чашку Боантиру. Тот с жадностью выпил.

— … И не забудьте расход средства включить в счет на оплату, — невозмутимо продолжил я. Чашка совершила короткий полет до стены и разбилась вдребезги, — А также включите в счет разбитую гражданином чашку и услуги помощницы, которая все это будет убирать.

Боантир вскочил, яростно прошипел нечто похожее на — «Я вам всем покажу!» — и вымелся из кабинета вон.

Я успокоил Торсилезу, уверив, что все будет в порядке.

Сегодня я вернулся из больницы пораньше — новых болящих пока не поступало, а старым, в основном требовалась только реабилитация и наблюдение за ходом восстановления здоровья. Не сезон еще, как подсказывал мне опыт работы в аналогичных учреждениях столицы, и, хихикая, рассказывали мне помощницы. Экономные бабушки с дедушками в это время как раз заняты сбором даров природы и хозяйственными проблемами. Вот зимой… — совсем другое дело. Зимой пожить на казенном содержании в окружении сверстников и сверстниц, да когда о тебе проявляют заботу, которой эти старики зачастую лишены дома… — кто же откажется? Хотя немало и таких. Отказывающихся. Даже когда их усиленно упрашивают поправить свое подорванное здоровье. Нет, нет и нет! Сноха еще не умеет правильно мыть посуду и стирать белье — кто же поможет, подскажет, на путь истинный направит? Вот и не жалеют они своих сил, здоровья и красноречия, отточенного многолетней практикой вразумления молодежи.

В комнате я, как всегда, был один — Протис целиком отдавал себя великому делу служения своей госпоже. Горько, наверное, сожалея, что всего-то его и не берут. Так. Небольшую часть.

Помешать мне никто не должен, значит, можно продолжить собирать шар Финь Ю. Бился я с этим еще не существующим шаром как лев. Мозги уже готовы свернуться в трубочку от напряжения, а мне все никак не удавалось даже близко подобраться к разгадке. Чего я только не перепробовал: соединять по нитям одинаковой и разной толщины; соединять все вместе и попарно; по частям узоров и части узора с целым; пробовал даже вывернуть узоры наизнанку — положительных сдвигов ни на медяк. Сегодня я привычно сконцентрировался: сформировал узоры: немного покрутил их: ничего не добился, и… как бы это назвать… — отстранился от задачи. Лениво, будто со стороны, наблюдал за плавными произвольными перемещениями структур в центре комнаты — я уже мог видеть одинаково хорошо магию и реальность одновременно. Не думая об узорах, замкнул их в воображаемый шар. Прикинул — примерно такой должен получиться. Нет. Немного поменьше. А хорошо бы узоры сами слились в нужную фигуру — не думая, как они должны соединяться, я вообразил их в виде уже готового шара и…, все также плавно вращаясь, узоры, не спеша, слились воедино. С моим воображаемым они размерами не совпадали. Получившаяся конструкция, представляла собой, как бы двухслойный шар — три узора в центре и семь вокруг. Некоторые из них проникали друг в друга, некоторые образовали новые связи… — получилась очень красивая система. Что я почувствовал в тот момент описать сложно: восторг и облегчение! — задача решена; счастье! — у меня получилось; опаска — а смогу ли повторить еще раз?

Только я собрался изучить с таким трудом добытый результат, как стук в дверь прервал мои опыты. Стучали очень деликатно, так обычно егеря охраны извещали, что хотели бы меня о чем-то попросить. Как правило, им требовалось мое слово, что я никуда не уйду — тогда они могли не надолго сбегать по своим делам. Однако в этот раз за дверью стояли не они, а Норбиано с женой и каким-то старичком. В руках они старичок держал бочонок литров на десять. Все это я увидел, направив туда нить-луч. Крикнув разрешение войти, встал с кровати, пригладил немного волосы и прошел к порогу.

Делегация торжественно и важно прошла в комнату. Все трое степенно мне поклонились — я в ответ. Затем, откашлявшись, старичок представился.

— Меня звать Кравилон. Я дед этого оболтуса. Так что он рассказал мне все. Знаю я, что денег за лечение вы с него не взяли, а мы так не можем. Не отблагодарив, значит. Вот… Этот бочонок я залил отменной ржанкой в год рождения его отца. Там все честь по чести. Все нужные травы, листочки. Всё выдержано и подготовлено, как положено… Даже кусочек корня животворного добавлен… Поэтому вот примите. Продавать этот бочонок никак нельзя — Боги гневаться будут. Для самого торжественного и важного случая берегли. Вот… Теперь, почитай, тот случай и есть. А вчера мы с внуком новый с благословения Богов заложили. Так-то оно вот.