Ева Никольская - Белоснежка для Его Светлости

Той же ночью…

Уснуть после такого ужина я естественно не могла, энергия била ключом, настроение было замечательное, но взбудораженное, и никакой рыжий «серпентарий» не мог его испортить. Мне понравилась будущая свекровь! Действительно понравилась. Она совсем не была похожа на маму, которую я хорошо помнила, хоть и была маленькой, когда она погибла. И на миледи Индэгру не похожила ни капли, но было в ней что‑то такое, что подсказывало мне — мы подружимся. И может быть для нее, матери двух взрослых сыновей, я смогу стать младшей дочкой.

Да и отец жениха произвел на меня очень приятное впечатление. А вот молчаливый брат Варга пока оставался темной лошадкой, но неприязни в его взгляде я тоже не заметила, ну а лучший друг и советник эррисара в одном лице (симпатичном, хочу заметить, лице) и вовсе оказался рубахой — парнем. Веселый, открытый, общительный… полная противоположность Лиаму, за весь вечер сказавшему лишь несколько фраз, зато каких! Уна с Амелией оценили. Я, впрочем, тоже. Ну а Клотильда оценила Ингольва. Чему я даже порадовалась, так как теперь у меня перед глазами будет практический пример, как надо влюблять в себя мужчину, потому что подруга настроена решительно, да и холостой лорд света вроде как непротив.

Одним словом, впереди ожидало много интересного. Главное, пережить завтрашнюю свадьбу, а там…

— Куда ты собралась? — нахмурилась блондинка, заметив, что я, едва освободившись с ее помощью от платья с неудобным корсетом, снова одеваюсь.

— Как это куда? На крышу! — заявила, натягивая штаны.

— Какая крыша, Снежка?! — непонимающе глядя на меня, воскликнула блондинка. — Тебе выспаться надо. Завтра с утра начнем тебя наряжать, причесывать, потом венчание в храме, прием для высокопоставленных гостей. Это не семейный ужин, где можно расслабиться, забыв про этикет, это светский раут, где ты должна блистать, как и положено супруге эррисара. Теб…

— Тиль, дорогая, — мурлыкнула я, застегивая рубашку, — все это будет завтра. А сегодня, чтобы крепко заснуть, мне надо прогуляться. Видела, какой наверху сад? А какой воздух там ночью… м — м–м, — я мечтательно прикрыла глаза, предвкушая. — Посижу полчасика на крыше, полюбуюсь морским пейзажем, и отрублюсь потом без задних ног на остаток ночи.

— Где ты нахваталась этих фразочек, — чуть сморщила свой симпатичный носик компаньонка.

— В мастерской и от брата, мужчины, знаешь ли, за словами не особо следят.

— Но ты‑то не мужчина, ты леди! — напомнила Клотильда, скептически рассматривая меня, одетую в штаны и рубаху навыпуск. И в синих глазах ее читалось явное сомнение, насчет высказанного утверждения. — Леди тоже нужен свежий воздух! — нашла я оправдание для ночной вылазки.

— Выйди на террасу и подыши.

— На крыше интересней, — мои губы тронула плутоватая улыбка.

— Тогда, знаешь что… — уперев руки в бока, заявила Тиль.

— Что же? — продолжая улыбаться, уточнила я.

— Вместе пойдем! А то ты куда‑нибудь вляпаешься накануне свадьбы, а мне потом отвечай и перед твоим братом, и перед женихом.

— Здорово! — я довольно потерла руки, радуясь тому, что исследовать дом Лиама буду в компании.

Спустя пять минут мы с Клотильдой уже крались к боковой лестнице, подсвечивая погруженный в полумрак коридор тусклым синим огоньком, который я наколдовала. И вроде ничего предосудительного не совершали — подумаешь, решили прогуляться в саду перед сном, а кровь так и кипела в жилах, будто мы готовились совершить какое‑нибудь преступление. Впрочем спустя несколько минут, я и правда планировала кого‑нибудь если не убить, то как минимум покалечить, потому что едва ступив на лестницу, стала свидетельницей разговора, непредназначенного для моих ушей. И, пока компаньонка не перехватила, успела подняться чуть выше, чтобы слышать лучше. И без того жалкий светлячок погас от легкого движения руки, а вцепившиеся в меня пальцы подруги предотвратили наше дальнейшее продвижение наверх, где на повышенных тонах беседовали двое. Эррисар света и… Амелию.

Когда эта скользкая «змеюка» заползла снова в дом, если уходила вместе со всеми гостями полчаса назад, я не знала. Но прибить ее хотелось и очень. Потому что она пылко объяснялась в любви МОЕМУ жениху, то и дело напоминая ему он том, как им было хорошо… до моего приезда.

— Мы же все уже решили, Амели, — после ее излишне эмоциональной тирады, сказал Варг.

— Решили сделать перерыв, пока бы обо всем не договоришься с навязанной тебе женой!

— Именно.

— Но с ней не договориться!

— Амели…

— Варг! Ты не понимаешь, она превратит твою жизнь в кошмар. Ты просто не знаешь женщин, а эта корчит из себя «невинность», но она…

— Амел — л‑ли, — с нажимом протянул мужчина, а я, вырвавшись из захвата компаньонки, взбежала наверх, скрыв звук шагов с помощью магии. Мне недостаточно было слышать, я хотела их видеть! И, к несчастью для себя, увидела. Они стояли возле освещенной ночным бра стены, к которой он прижимался спиной, а рыжая дрянь прижималась всем телом к нему, заглядывала в глаза и гладила мужчину по волосам, бритому виску, щеке, продолжая торопливо говорить:

— Если ты будешь ей потакать, она разгонит всех женщин вокруг тебя…

«Разгоню! Вот прямо сейчас с первой и начну», — согласилась с ней я, все больше закипая.

— …ты не должен ее поддерживать, иначе она сядет тебе на шею и ножки свесит.

— Хм… Стройные, надо заметить, ножки, — зачем‑то уточнил эррисар, на что Амелия раздраженно зашипела:

— Вот! Я знала, ЗНАЛА, что она тебе нравится!

— Амели…

— Не оправдывайся! — трагично воскликнула женщина, на что Варг только плечами пожал, мол, и не собирался.

Наблюдая все это, я решила малость попредержать мстительные порывы, и послушать еще, пока меня не засекли.

— Ты увлечешься этой чужачкой и забудешь про меня… нас, — продолжала вслух страдать рыжая.

— Раньше ты не ревновала, Амели, — поддел ее эррисар, и видя, что подтрунивает он не только надо мной я испытала странное недовольство. Так, надо будет все же разобраться в себе и в своем отношении к Лиаму. Определенно, надо.

— Потому что близняшки — просто постельные куклы, они не конкурентки, — заявила тетя Уны, в этот момент казавшаяся мне почему‑то очень похожей на свою племянницу. — А у нас было нечто большее, чем секс. Доверие, понимание… любовь.

— Мы вопрос любви уже обсуждали, Амели, — он попытался ее мягко отстранить, но женщина вцепилась мертвой хваткой в его плечи и, привстав на носочки, начала покрывать поцелуями нижнюю часть мужского лица, что‑то горячо шепча при этом.