Тим Доннел - Змеиный Эликсир

— Осторожно, здесь лестница! — прошептал карлик, но Конан уже нащупал ногой ступени.

Лестница была такой узкой, что двое на ней точно бы не разошлись. Вскоре сверху стал пробиваться свет, и немного погодя они оказались в крошечной пещерке, грубо вырубленной в скале. Небольшое отверстие в стене выходило, как догадался Конан, на площадку с колодцем.

Карлик подполз к отверстию и осторожно выглянул, готовый тут же спрятаться. Но вот он махнул рукой, подзывая Конана. Помня мирную картину из своего сна, киммериец выглянул и чуть не вскрикнул от изумления. Площадка вся была выжжена нездешним огнем — камни колодца почернели и оплавились. От башни не осталось и следа. Из пещер валил густой едкий дым, застилавший солнце. Сам колодец был окружен шевелящейся красной стеной, все время менявшей свои очертания. Это были свившиеся тела двух огромных удавов. То один, то другой поднимали головы, оглядывая окрестности, и огромные глаза их, излучавшие нестерпимый белый свет, казалось, могли испепелить все живое и неживое.

Конан и Зурр-аль-Асар сели на пол.

Помолчав, Конан спросил:

— Ну и что дальше? Как их можно убить одновременно? Отсюда никакая стрела не долетит, да они, похоже, могут спалить ее на лету. Ты, когда меня звал, знал ведь, что надо делать. Так говори! — Конан усмехнулся и, разглядывая свои ободранные руки, добавил: — Не любоваться же на них мы сюда лезли!

— Надо ждать, — отвечал карлик. — Наступает полнолуние, только в эту ночь и можно их одолеть.

Конан слушал карлика и думал, что Зурр-аль-Асар действительно много знает, не зря же он тут терся среди монахов. Наверное, притворялся своим, выведывал, подслушивал—а все же не успел завладеть жезлом, и вот теперь привел его, Конана, как барана…

— Танцуя в полнолуние свой любовный танец, удавы становятся обыкновенными змеями. Только глаза их мечут молнии. Но от молний можно увернуться. Мы вдвоем победим подлых тварей — или не победит никто! — хвастливо продолжал карлик.— Ты, с твоей ловкостью и быстротой, отвлечешь их, а я подкрадусь ближе. Когда один удав заслонит другого — я не промахнусь, будь уверен! Моя стрела пронзит их насквозь, если ты раньше не срубишь им головы одним ударом, а, Конан?! — И карлик, смеясь, похлопал его по плечу.

Конан встал, подошел к отверстию и снова осторожно выглянул. Потом повернулся и медленно направился к лестнице.

— Ты куда? — подался было за ним карлик.

— Оставайся здесь, я выйду осмотрюсь. Ты тут бывал, а я хочу сам все увидеть. Не бойся, они меня не заметят.

Карлик успокоился и снова уселся на пол.

Конан осторожно спустился по лестнице, вылез из расщелины и, не производя ни малейшего шума, скрылся между камнями. Некоторое время он наблюдал за щелью. Убедившись, что карлик за ним не следит, обогнул выступ скалы и оказался на знакомой узкой тропинке. Вот и площадка с гладкой плитой, и красное пятно посередине. Конан вытащил из-под туники кожаный мешочек с талисманом, достал его и приложил к пятну. Плита поднялась, открывая нишу с висящим в ней луком. Сняв с себя лук и колчан, Конан поразился их сходству с теми, волшебными: все узоры отделки в точности повторяли друг друга, только волшебный лук был чуть побольше, а стрелы — потолще. Быстро поменяв их местами, Конан отошел в сторону. Ниша тихо закрылась, и красное пятно засверкало мелкими искорками в лучах заходящего солнца.

Тени, прозрачно-синие днем, к вечеру сгустились, все краски стали ярче, горы как бы вспыхивали, прежде чем погрузиться в черноту ночи.

Стоя на площадке, Конан вспоминал слова старика. Лук у него в руках. Что дальше? Мисахи, теперь надо съесть мисахи! Конан развязал кошелек и даже застонал от досады: вместо плодов в кошельке была липкая жижа — ягоды раздавились, когда он лез по скалам. Конан всей пятерней зачерпнул то, что осталось от ягод, и жадно съел, надеясь на чудо. Но если в первый раз он почувствовал небывалую силу, то сейчас ничего не произошло. Его охватило жестокое разочарование, и он в отчаянии ударил кулаком, измазанным в липком сиропе, по обломку скалы. Камень с треском рассыпался в песок, а Конан стоял и удивленно разглядывал свою руку.

Быстро наступившие сумерки напомнили, что пора действовать. Конан осторожно выглянул из-за уступа и крадучись подошел к расщелине. Негромко свистнув, он услыхал ответный свист и быстрые шаги. Зурр-аль-Асар выглянул наружу, протиснулся в щель, и вот они уже стоят, слившись со скалой, готовые к схватке.

Опустилась ночь. Луна, прячась за скалами, почти не осветила площадку с колодцем. Пригибаясь, они неслышно перебегали с места на место, приближаясь к площадке. Конан спрятался за камнями слева, а Зурр-аль-Асар растворился в темноте справа от колодца.

Изредка в небо с шипением вздымался столб упругого голубого пламени и тут же опадал, уходя в недра земли. Удавы то и дело высовывались из колодца, сверкая огромными глазами. Они словно ожидали чего-то. Почва под ногами тихонько подрагивала, как будто снизу ее хотела разорвать чудовищная сила. Конан догадался, что это подземные твари рвутся наверх, и почувствовал, что он — именно он! — может их остановить.

Между тем луна сияющим краем выглянула из-за скал, и змеи высоко задрали головы, покачиваясь над колодцем, как два огромных живых цветка. Толчки стали ощутимее, снопы искрящегося пламени вырывались из-под земли все чаще. Удавы, раскачиваясь, поднимались все выше и выше, и вот они соединились над колодцем в огромный колеблющийся жгут с двумя головами. Жуткое шипение, от которого у Конана заложило уши, смешалось с гудением подземного пламени. 6 этот момент луна полностью вышла из-за уступа, осветив площадку. Сразу погасло пламя в колодце, стихли толчки. Только змеи, переплетясь телами, медленно раскачивались из стороны в сторону, и в наступившей тишине было слышно, как шуршит их чешуя.

Глядя из засады на чудовищ, достававших головами до верхних ярусов пещер, Конан удивлялся и Зурр-аль-Асару, безумно уверенному в победе, и себе, оказавшемуся здесь, на краю бездны, рядом с логовом Зла, грозящего выплеснуться на землю.

А из глубины колодца уже безмолвно выплывали прозрачные фигуры, менявшие очертания в серебристом свете луны. Они медленно кружились над колодцем, ожидая дня, чтобы обрести плоть.

Конан стряхнул с себя оцепенение, понимая, что пора действовать. Сила, до сих пор дремавшая в нем, вдруг забурлила. Камень, лежавший рядом, показался подходящим, и Конан не раздумывая метнул его в колодец. Быстро отбежав в сторону и укрывшись за какими-то обломками, он ждал, что будет дальше. На площадке все мгновенно замерло. Бесплотные фигуры, остановив свой танец, метнулись обратно в колодец. Змеи, пытаясь расплести тела, рухнули на землю, свистя и шипя. Из их сверкающих глаз вырвались молнии и ударили как раз в то место, где только что прятался Конан.