Майкл Муркок - Поющая цитадель / The Singing Citadel

— Я рад, что ты оказался столь проницателен, — сказал Элрик.

— На самом деле это твоя заслуга, — ответил Мун-глам. — Потому что если бы ты не предвидел измены Телеба К'аарны, то я бы не оказался здесь в нужный момент. — Мунглам внезапно опустился на траву, упал на спину, усмехнулся и потерял сознание.

Элрик и сам был в полуобморочном состоянии.

— Думаю, что пока нам можно не опасаться происков твоего чародея, Йишана, — сказал он. — Отдохнем здесь и придем в себя. Может, к тому времени твои трусливые воины вернутся, и мы пошлем их в деревню за лошадьми.

Они вытянулись на траве, обняв друг друга, и уснули.

Элрик немало удивился, проснувшись в мягкой кровати. Он открыл глаза и увидел Йишану и Мунглама — они улыбались, глядя на него.

— И давно я здесь?

— Больше двух дней. Когда прибыли лошади, ты не проснулся, а потому воины соорудили носилки и несли тебя до Дхакоса. Ты в моем дворце.

Элрик осторожно шевельнул своей онемевшей, забинтованной рукой.

— А мои вещи все еще в гостинице?

— Возможно, если их еще не украли. А что?

— У меня там в сумке травы, которые быстро залечат эту рану, а также придадут сил, которые мне очень нужны.

— Пойду посмотрю, там ли твои вещи, — сказал Мунглам и вышел из комнаты.

Йишана погладила молочного цвета волосы Элрика.

— Я должна за многое тебя поблагодарить, Волк, — сказала она. — Ты спас мое королевство, а может, и все Молодые королевства. В моих глазах ты искупил смерть моего брата.

— Благодарю тебя, госпожа, — насмешливо сказал Элрик.

— Ты всегда остаешься мелнибонийцем, — рассмеялась она.

— Всегда.

— Странная, однако, смесь. Сострадательность и жестокость, ирония и преданность по отношению к этому твоему маленькому другу, Мунгламу. Я очень хочу узнать тебя поближе, мой господин.

— Я не уверен, что у тебя будет такая возможность.

Она посмотрела на него внимательным взглядом.

— Почему?

— Твое определение моего характера было неполным, королева Йишана. Тебе следовало бы добавить: «безразличие к миру и вместе с этим мстительность». Я исполнен желания отомстить твоему жалкому чародеишке.

— Но он того не стоит — ты же сам об этом говорил.

— Я, как ты это заметила, мелнибониец! Моя высокомерная кровь взывает к мести — этот выскочка должен получить свое!

— Забудь о Телебе К'аарне. Я напущу на него своих Белых Леопардов. Даже его колдовство бессильно против таких дикарей.

— Забыть о нем? Ну уж нет!

— Элрик, Элрик, я дам тебе мое королевство, провозглашу тебя правителем Джаркора, если ты позволишь мне стать твоей супругой.

Здоровой рукой он погладил ее запястье.

— Твой взгляд на ситуацию нереалистичен, королева. Совершив такие действия, ты вызовешь восстание в королевстве. Для твоего народа я по-прежнему предатель из Имррира.

— Уже нет. Теперь ты — спаситель Джаркора.

— Это почему? Они не знали о грозившей им опасности, а потому не будут испытывать ко мне благодарности. Так что лучше всего мне свести счеты с твоим волшебником и продолжить путь. Город уже, наверное, полнится слухами о том, что ты положила к себе в постель убийцу своего брата. Твоя популярность в народе, наверное, упала низко как никогда, моя госпожа.

— Мне это безразлично.

— Тебе это перестанет быть безразлично, когда знать поднимет народ против тебя и твои же люди распнут тебя голой на центральной площади города.

— Тебе знакомы наши обычаи.

— Мы, мелнибонийцы, народ просвещенный, моя королева.

— И искушенный во всех искусствах.

— Во всех.

И опять он почувствовал, как бешено заструилась по жилам его кровь, когда она поднялась и закрыла на щеколду дверь. В этот момент ему не нужны были его травы, за которыми отправился Мунглам.

Когда он осторожно, стараясь не шуметь, вышел в ту ночь из комнаты, оказалось, что Мунглам терпеливо ждет его в прихожей. Мунглам, подмигнув, протянул ему сумку с травами. Но Элрик пребывал в мрачном настроении. Он вытащил пучки трав и выбрал те, что ему требовались.

Лицо Мунглама, наблюдавшего, как Элрик жует и глотает эти травы, перекосила гримаса. Вдвоем они украдкой вышли из дворца.

Вооруженный Буревестником, Элрик ехал на коне чуть позади Мунглама, который направлялся к горам за Дхакосом.

— Насколько я знаю пантангианских чародеев, — пробормотал Элрик, — Телеб К'аарна сейчас должен пребывать в большем изнеможении, чем был я. Если повезет, то мы найдем его спящим.

— На этот случай я буду ждать у входа в пещеру, — сказал Мунглам, которому уже приходилось быть свидетелем мстительности Элрика, и картина медленной смерти Телеба К'аарны вовсе не доставила бы ему удовольствия.

Они доскакали быстрым галопом до гор, и Мунглам показал Элрику вход в пещеру.

Спешившись, альбинос неслышной поступью вошел в пещеру, держа наготове меч.

Мунглам нервно ждал первых визгов Телеба К'аарны, но ничего такого не услышал. Он ждал — рассвет известил о своем наступлении первыми лучами солнца, и тогда из пещеры появился Элрик с перекошенным от гнева лицом.

Он со свирепым видом ухватил поводья коня и запрыгнул в седло.

— Ты удовлетворен? — осторожно спросил Мунглам.

— Удовлетворен? Нет! Этот пес исчез!

— Исчез?.. Но…

— Он оказался хитрее, чем я думал. Тут несколько пещер, и я искал его во всех. В самой дальней я обнаружил следы колдовских рун на стенах и на полу. Он перенес себя куда-то, и я не смог понять куда, хотя и расшифровал большинство рун! Может быть, он отправился в Пан-Танг.

— А это значит, что наши поиски оказались тщетными. Давай вернемся в Дакхос и попользуемся еще немного гостеприимством Йишаны.

— Нет! Мы отправимся в Пан-Танг.

— Но, Элрик, собратья Телеба К'аарны по колдовскому искусству там весьма сильны. А теократ Джагрин Лерн не допускает в страну посторонних!

— Это не имеет значения. Я должен закончить дела с Телебом К'аарной.

— Но ведь ты не уверен, что он там.

— Это не имеет значения!

И Элрик, дав шпоры коню поскакал как безумный или спасающийся от страшной опасности, а может быть, он и был безумен и в то же время спасался от опасности одновременно.

Мунглам не последовал за ним сразу же, он некоторое время смотрел, как скачет его друг. Обычно не склонный к размышлениям, он спрашивал себя, не повлияла ли Йишана на альбиноса сильнее, чем ему, Мунгламу, того хотелось бы. Он не думал, что стремление отомстить Телебу К'аарне является основной причиной нежелания Элрика вернуться в Дхакос.