Робин Хобб - Корабль судьбы (Том II)

— Кроме всего прочего, — усмехнулась Серилла, — племянница Рестара меня выставляет из его дома.

— И правильно делает. Тебе самой следовало бы давным-давно оттуда выехать, — кивнула Роника. — У тебя не было ни малейшего права жить там! — Впрочем, она не стала ворошить прошлое, потому что оно более не имело значения. — А другое жилье у тебя есть?

Серилла впервые дрогнула.

— Собственно, я с этим к вам и пришла, — проговорила она. — Я могу быть вам полезна. Во многих отношениях.

Роника сперва округлила глаза, потом подозрительно сощурилась.

— И на каких же основаниях? — поинтересовалась она.

Серилла утратила напряженную чопорность, и Кефрия невольно подумала о том, что, пожалуй, впервые видит ее настоящую.

— У меня есть мои знания, — с некоторым даже вызовом ответила Серилла. — Я пришла сюда, рассчитывая, что вы скажете именно то, что и сказали. Что честь вашей семьи не позволит вам блюсти в Удачном интересы Джамелии! — Она снова посмотрела на обеих хозяек и докончила: — Но это могу делать я. Причем безупречно честно. И к немалой выгоде города!

Кефрия сложила на груди руки. Уж не пыталась ли бывшая Подруга управлять ею?

— Слушаю, — кивнула она.

— Делегируй мне соответствующие полномочия, — по-прежнему негромко продолжала Серилла. — Прикажи, чтобы я распоряжалась и вела дела от твоего имени. Я ведь многие годы изучала все тонкости отношений Удачного и Джамелии. Причем с обеих сторон. Следовательно, я могу со знанием дела представлять в Удачном интересы Джамелии. — Она все поглядывала то на мать, то на дочь, ни дать ни взять соображая, кто же здесь на самом деле принимал решения. — Той суммы, что посулил тебе Касго, вполне хватит, чтобы меня нанять!

— Что-то сомневаюсь я, чтобы Касго обрадовался такому повороту событий, — протянула Кефрия.

— А вы, торговцы Удачного, день и ночь о том только и думаете, как бы его ублажить, — ядовито отозвалась Серилла.

— Времена меняются, так что сердечные отношения могут неожиданно оказаться очень важны, — проговорила Кефрия задумчиво. Соображала она, правда, при этом с лихорадочной быстротой. Если Вестриты из нравственных соображений откажутся от представительства, кого еще может назначить сатрап? Быть может, ей, Кефрии, не отказываться нужно, а двумя руками цепляться за эту возможность? Сериллу они, по крайней мере, успели неплохо узнать. И даже зауважать, пусть и неохотно. А уж знаний у Сериллы было в самом деле на десятерых. Например, историю Удачного она знала гораздо лучше большинства местных уроженцев.

— А ему необходимо это знать? — спросила Серилла. Похоже, она была близка к отчаянию. — Нет! — вдруг сказала она и выпрямилась еще больше, хотя, кажется, дальше уже было некуда. — Я задала малодушный вопрос. Я не намерена прятаться от него. Он исключил меня из числа Подруг, бросил на произвол судьбы — как и многих женщин, верно служивших его почтенному батюшке. Так что стыдиться мне нечего. То, как он поступает со мной, позорит его, а не меня!

Она перевела дух и стала ждать.

Кефрия переглянулась с матерью. Роника чуть заметно качнула головой.

— Не мне решать, — сказала она.

— Десять золотых сатрапов, обещанные ежемесячно, покамест в руке не звенят, — проговорила Кефрия. — И, боюсь, доверия к Касго у меня не прибавилось. Тем не менее — с этими деньгами или без них — я полагаю, удачнинскому Совету будет немалая польза от непременных советов Сериллы по всем тонкостям наших отношений с Джамелией. А если сатрап откажется от своего предложения, поскольку ему не понравится выбранная мной заместительница, я сделаю вывод, что он в целом не очень-то нас уважает как самостоятельное государство. Я так ему и заявлю! А потом буду настоятельно предлагать Совету нанять Сериллу в качестве постоянной советницы, причем именно по вопросам, связанным с Джамелией! — И Кефрия прямо посмотрела бывшей Подруге в глаза. — Комната Сельдена пустая. Вселяйся туда, если хочешь. Только предупреждаю: есть два категорических условия.

— А именно? — насторожилась Серилла.

Кефрия рассмеялась.

— Любовь к рыбным блюдам. И нетребовательность к мебели!

Прохладный утренний воздух приятно освежал лицо. Совершенный легко двигался по течению. Уже по одному ходу корабля Альтия могла бы сказать, что у штурвала стоял Симой. Стоял не потому, что на этом переходе требовалось его искусство кораблевождения; наоборот, речной плес был тих и спокоен. Просто старому моряку нравилось водить Совершенного, и тот радостно слушался его руки.

Немалая часть команды удрала с корабля по прибытии в Удачный. Другие задержались — но лишь до Трехога, где и нашли себе новую работу в качестве строителей. Тем не менее уходя их Трехога с остатками людей, ни Брэшен, ни Альтия не переживали о такой потере. Их больше заботило, как наскрести денег на жалованье тем, кто остался.

Теперь они шли обратно в Удачный, где их ожидал груз камня. Про себя Альтия подозревала, что обработанный камень получали из сносимых особняков «новых купчиков», покинувших город. Его используют, чтобы укрепить берег, где в дальнейшем будут приземляться драконы. Ну а Тинталья, как и следовало ждать, оказалась большой докой подыскивать работенку живым кораблям. Если бы она еще умела столь же успешно обеспечивать денежками их капитанов!..

Альтия тряхнула головой и устыдилась столь суетных и мелких забот. Следовало смотреть в будущее с верой и надеждой на лучшее. Нужно верить, что все будет хорошо. Ей самой это удавалось, если она удерживалась от слишком пристальных размышлений на данную тему.

Она пересекла главную палубу и одним прыжком взлетела на бак.

— Доброе утро! — поздоровалась она с носовым изваянием. И потянулась, оглядываясь по сторонам. — Смотрю на эти джунгли, и каждый день мне кажется, что я повидала уже все оттенки зеленого. И каждое утро я убеждаюсь, как ошибалась!

Совершенный не ответил. Вместо него из-за борта отозвалась Янтарь.

— Весна, — пояснила она. — Удивительное все-таки время года!

Альтия подошла к фальшборту и посмотрела вниз, на резчицу.

— Смотри свалишься в эту воду — век придется жалеть, — предостерегла она подругу. — Даже если мы тебя немедленно выловим, щипать будет — с ума сойдешь. Причем решительно всюду.

— А вот и не упаду, — отвечала Янтарь. Она сидела, точно в кресле, в горсти Совершенного: носовое изваяние держало ее перед собой. Янтарь болтала ногами, а в руках у нее был инструмент.

— Что ты там делаешь? — полюбопытствовала Альтия. — Я думала, ты его уже довершила!

— Его — да. Теперь кое-что из украшений. Надписи там, кое-что по мелочи… На топорище и боевой перевязи.

— А что ты вырезаешь?

— Быков, наставивших рога, — застенчиво ответила Янтарь. И несколько неожиданно убрала инструмент. — Подними меня, пожалуйста, — попросила она.

Совершенный по-прежнему молча перенес ее обратно на палубу.

Река казалась широкой серой дорогой, утекавшей от них вдаль. Густые леса Дождевых Чащоб по правому борту были совсем рядом, зато слева расстилался широкий разлив, ограниченный, впрочем, точно такой же зеленой стеной. Альтия глубоко вдохнула речную свежесть пополам с ароматами цветущей и распускающейся зелени. Невидимые птицы пели в ветвях. По громадным деревьям карабкались лианы, и на некоторых уже наливались фиолетовые бутоны. Вот солнечный луч озарил целый рой пляшущих насекомых, радужно отразившись от мириад крохотных крыльев…

Альтия сощурилась на яркий свет.

— Голову даю на отсечение, — сказала она, — все до одного эти крохотные паразиты провели ночь в нашей каюте!

— Ну, не все, — возразила Янтарь. — По крайней мере один до утра звенел у меня прямо над ухом!

— Хочу скорее опять на соленый простор! — вздохнула Альтия. — А ты, Совершенный?

— Подожди немножко, — рассеянно ответил корабль. Альтия повернулась к Янтарь и вопросительно подняла бровь. Корабельная плотничиха пожала плечами. Последние дня два Совершенный был погружен в какие-то свои размышления. Что ж, Альтия готова была предоставить ему столько времени на размышления, сколько ему требовалось. Наверное, возвращение домой спустя десятилетия явилось для него немалым потрясением. Каждодневная гибель то одной, то другой змеи даже для нее оказалась душераздирающим горем — а ведь она не была ни драконицей, ни змеей. Что уж говорить про него! А уцелевшие змеи еще и съедали тела погибших. Наверное, это было правильно, ведь иначе была бы утрачена не только плоть, но и наследные воспоминания. И все равно это зрелище приводило Альтию в ужас.

Тинталья кружила над ними в небесах, и ее присутствие ограждало их от враждебных поползновений калсидийцев. За все время морского перехода на них нападали лишь дважды. Одна битва оказалась очень короткой: Тинталья упала на них с неба, и этого вполне хватило, чтобы чужой корабль отвалил прочь. Второй бой завершился, когда из моря поднялась Та, Кто Помнит, и опрыскала нападающее судно ядом. К сожалению, зелено-золотая змея тоже погибла в пути. Ей, искалеченной, дальняя дорога давалась труднее других. Тем не менее она ни на что не жаловалась и бодро плыла вперед день за днем. И в отличие от многих добралась до самого устья реки. Но путь вверх по течению оказался превыше ее сил. И в одно далеко не прекрасное утро они нашли ее неподвижное тело, обвившееся вокруг якорной цепи Совершенного.