Светлана Велесова - На вершине отчаяния

— Пошли, нас и так уже заждались.

Эния пошла за ним, уже не зная бояться ей или нет. Лазарет располагался на первом этаже. В нем пахло лекарствами и пряными травами. Так как никакая магия при лечении больных не использовалась. Только обычная медицина. Сестра в белой мантии и таком же белом чепце впустила их внутрь.

— Только говорите тише. У юноши сильнейшее сотрясение мозга.

Удвин кивнул и схватив ее за плечо буквально втолкнул в палату, так как Эния заупрямилась, и в последнюю минуту хотела отказаться от встречи.

В палате они были далеко не первые посетители. Матушка настоятельница была здесь, как и двое ее ближайших помощников.

— Доброе утро. — Приветствовал Удвин всех собравшихся.

— Не такое уж оно и доброе, Наследник. — Настоятельница встала и приветствовала Удвина как старого знакомого, обняв и расцеловав в обе щеки.

— Простите, что беспокоим. Я привел девушку.

Он выдвинул Энию вперед, и чтобы предупредить возможные последствия крепко взял за плечи. Адепты разом отошли в стороны, открыв ее взору больничную кровать. И Эния уставилась на покалеченного мага.

Жиль в свою очередь уставился на Энию. Его брови изумленно взметнулись вверх и уперлись в плотную повязку на голове.

— ?!

— Мы хотим, чтобы вы опознали нападавшего. — Пояснила его недоумение настоятельница. — Видите ли, у нас есть все основания полагать, что именно она столкнула вас с лестницы.

— Основания? Какие? Эта малышка не только не скинет меня. С места не сдвинет. Тем более там было темно. Я не разглядел лица.

— Основания имеются, и если вы постараетесь вспомнить, то можете удивиться.

— Меня довольно трудно удивить, Матушка Настоятельница. И я не понимаю, зачем ей вредить мне.

— Затем, что вы хотите убить ее сородичей. — Не утерпев, высказала предположение настоятельница.

Удвин нахмурился. Брови Жиля заломились еще выше.

— Так она двуликая? — И он перевел взор на Энию, как будто только сейчас сообразил что к чему. — Тогда вполне возможно. Силы у нее предостаточно.

Он еще раз окинул ее внимательным взглядом. По его лицу невозможно было понять, узнал он ее или нет. Наконец он разочарованно качнул головой.

— Не помню. Темно было.

— Но вы допускаете такую возможность?

— Вполне. — Жиль закрыл глаза. — Да, вполне допускаю.

— Именно это я и хотела от вас услышать.

Настоятельница встала и по ее знаку все покинули лазарет. Эния ту же вывернулась из рук Удвина и бросилась к Матушке.

— Я не делала этого. Я знаю.

— Эния. — Настоятельница наградила ее суровым взглядом, от которого ей стало не по себе. — Наследник Удвин сказал, что ты ничего не помнишь из событий прошлой ночи. Ты вообще мало чего помнишь из событий прошлой жизни. Как ты можешь быть уверена, что не делала этого?

— Я знаю. Я чувствую. — Эния кусала губы от досады не зная как доказать свою невиновность. Но ее не хотели слушать.

Она видела, что Матушке почему-то важно, чтобы это была именно она. И Удвину важно. Он не сделал попыток оправдать ее. Хотя больше других знал о ней.

— Чувствовать недостаточно. И я верю молодому человеку и тому, что говорит мне опыт долгой жизни. Ты зверь Эния. А зверям не место среди людей.

— Я человек.

— Ты двуликая. Этим все сказано. Отведите ее в зверинец, где ей самое место.

Приказала она, и повернулась чтобы уйти. Эния хотела догнать ее, но Адепты взяли ее под руки и потащили прочь.

— Удвин! — Крикнула она в последней надежде.

— Я ничего не могу сделать, Эния. Это твой выбор. Ты не хочешь вновь стать человеком. Так чего ты ожидала?

Эния хотела сказать, чего она ожидала, но вовремя прикусила язык. Так как ее выволокли во двор, протащили через весь сад и втолкнули в свободную клетку. Пока она стояла, не до конца веря в происходящее, клетку надежно заперли на хитроумный замок и оставили одну.

Нет. Не одну. Справа и слева ее окружали такие же клетки, в которых сидели такие же звери, как и она. На глаза навернулись слезы, и она осторожно опустилась на дощатый пол вольера.

— Бог мой! Какие люди. Гери, ты только посмотри, какие у нас соседи!

Эния как ужаленная, подскочила на месте и повернулась в сторону говорившего. Красивый парень с удивительными серебряными волосами и не менее удивительными черными глазами на смуглом лице. Он делил одну клетку с очень красивой девушкой. Только она сейчас спала, и потому не слышала его слов.

— Вы оборотни? Те, что прибыли вчера вместе с магом?

Эния встала, подошла к решетке их разделяющей и присмотрелась к ним внимательнее, так как парень от ее слов здорово удивился. Покосился на спящую подругу и не став ее будить, тоже приблизился к решетке.

— Что еще тебе о нас известно?

— Вас принесут в жертву демонам.

Парень кивнул, подтверждая ее слова. Странный он был какой-то. Если бы она знала о скорой смерти не сидела бы так спокойно. А он как будто и не думает о своей незавидной участи. Точно зверь. И она такая же. Прав Удвин. Животное не может быть разумным. И не место таким как она и эти двое, среди людей. Только у нее перед ними есть преимущество. Она может вновь стать человеком.

Он стоял совсем близко, так что протяни она руку, без труда коснется его. И Эния не утерпела. Ее пальцы коснулись его груди. Он не отстранился. Наоборот шагнул ближе, схватил за руки. С силой притянул к себе и впился в ее губы грубым поцелуем. Эния на мгновение замерла неподвижно. Ничего подобного она не ожидала. А потом стала вырываться. Он держал ее, продолжая целовать, перехватил руками, чтобы обнять крепче. Решетка впилась в ее лицо и тело, причиняя боль. Он тоже делал ей больно, и ярость зверя всколыхнулась в ее душе. Прошла по телу как ураган, ломая искусственные блоки, вымывая заслонки в сознании и открывая двери памяти.

Памяти, которую у нее хотели отнять. И которую она сама спрятала, чтобы ни Удвин, ни мать настоятельница не смогли забрать ее силой. А ведь именно этого они хотели. Норис, потерпев неудачу с ее замужеством, отправил сюда, чтобы ни родные, ни двуликие не могли до нее добраться. Но ему этого было мало. Он хотел отомстить им всем. Двуликим, тем, чтобы она сознательно отказалась от их дара, и навсегда потеряла способность к оборотничеству. Родным тем, чтобы она по доброй воле отреклась от мира и вступила в ряды Адептов Закатного Храма.

Пока все это волнами всплывало в ее сознании, ее трясло. Аликай держал крепко, не давая упасть, и через его руки, его губы, в нее текла сила, которую он жертвовал для нее совершенно бескорыстно. Вспомнились события этой ночи. И уже новая волна затопила ее сознание. Волна счастья, оттого, что ее не бросили. О ней не забыли и она не одна на этом свете.