Барб Хенди - Сестра мертвых

— Остался где-то там… по крайней мере большая его часть. Нам уже не придется любоваться его жуткой ухмылкой.

Магьер молча прижалась щекой к его щеке. Лисил, верный и неизменный Лисил, уберегший ее от тьмы…

— Мы должны найти Винн, — напомнил он.

Тогда Магьер провела его через кустарник, и он увидел обезображенные тела матросов и Винн, припавшую к груди обезглавленного трупа. Лисил мягко отстранил Магьер, глядя на отрубленную голову, которая валялась недалеко от тела.

— Что за?… Винн, да у тебя кровь течет. Это Чейн?

Девушка подняла голову, но даже не взглянула на него. Она больше не плакала и только смотрела в темноту широко раскрытыми невидящими глазами.

Магьер не было ее жаль: Винн предала их всех.

— Мы должны сжечь трупы, — сказала она.

Винн моргнула и вдруг схватилась за меч Чейна. Ей едва достало силы приподнять его, но она выставила клинок перед собой, и от этого усилия кровь из ее раны потекла сильнее.

— Его я тебе не отдам! — крикнула она.

Лисил переводил взгляд с нее на Магьер, не вполне понимая, что происходит. Малец громко заскулил и гавкнул дважды.

— Нет? — переспросил Лисил, глянув на пса. — Что — нет?

Магьер, не сводя гневного взгляда с Винн, вновь отошла к Мальцу.

И тогда она услышала отдаленный зловещий крик, а затем гораздо ближе раздалось шипение. Сквозь дерево, совсем недалеко от них, пролетел мерцающий прозрачный силуэт. Это было призрачное дитя, которое вело Магьер к Убаду.

— У нас нет времени жечь трупы, — сказала Магьер. — Убад мертв, но его прислужники все еще здесь. Надо уходить.

— Они возвращаются? — спросил Лисил. — А я думал, их всех разогнал тот ветер.

Он подошел к Винн. Шел он медленно — то ли от усталости, то ли оттого, что не хотел застать юную Хранительницу врасплох.

— Пора уходить, — сказал он тихо.

Силы разом оставили Винн, и меч, выскользнув из ее рук, упал на землю. Лисил поднял пропитанный кровью тампон, прижал к ране на ее плече и накрыл сверху краем разорванного плаща.

Малец бежал первым, стараясь не наступать на левую заднюю лапу. Лисил был рядом с Винн, и трудно было сказать, кто из них на ходу поддерживал другого. Магьер шла замыкающей, зорко поглядывая назад и по сторонам.

Она заметила, что далеко между деревьев просвечивает открытое пространство. Скоро они выберутся из этого кошмарного леса, где бродят души мертвых и являются чешуйчатые кольца ночи. Позади во тьме леса разнесся громкий вой, затем он стал громче и ближе, и Магьер оглянулась.

К ней летел призрак пожилого солдата с распоротым животом.

— Бегите! — закричала она. — Опушка рядом! Лисил оглянулся, увидел призрака и, схватив Винн за плечи, поволок ее вперед. Магьер выхватила саблю и замахала ею, пытаясь отвлечь призрака на себя.

Меж деревьями замелькали другие мерцающие тени. Призраки пролетали сквозь Магьер, но не могли причинить ей ни малейшей боли. Когда она решила, что спутники ее уже добрались до опушки, она развернулась и побежала вслед за ними, желая лишь одного — поскорее оказаться как можно дальше и от этого места, и от откровений нынешней ночи.

Лисил, Малец и Винн выбрались из леса и ждали ее у опушки. Магьер побежала к ним, и, когда она миновала границу леса, призрачный вой усилился. Лисил протянул к ней руки, поддержал ее, чтобы она могла перевести дух, и оба они оглянулись на лес.

Меж высоких ветвей в бешенстве метались призраки, но ни один из них не посмел пересечь границу леса.

За спиной у Магьер высился древний заброшенный замок, а по ту сторону палисада ждали их фургон, Толстик и Феечка. Ей очень хотелось бы испытать хоть какое-то подобие облегчения, но она не чувствовала ничего. Совсем ничего.

— Надо обработать рану Винн, — сказал Лисил.

У Магьер не было сил даже смотреть на девушку.

— Займешься этим сам, когда тронемся в путь.

Когда все остальные побрели к фургону, Магьер оглянулась на населенный призраками лес. За всеми событиями этой ночи она совсем позабыла о той, которую так и не удалось спасти. Лисил изможден еще сильнее, чем она сама, Малец хромает, Винн ранена. У них нет времени, чтобы вернуться за той, что осталась там, в лесу.

И Магьер повернула к фургону, мучаясь стыдом при мысли о костях своей матери, брошенных под гранитным сводом пещеры.

Вельстил не знал, как долго он был без сознания, но вокруг царила глубокая ночь, и он чуял, что до рассвета еще далеко. Вокруг неистово выли призраки, и Вельстил постарался отгородиться от их воплей. Измученный и усталый, он кое-как поднялся на ноги и вспомнил, что Убад мертв. Тогда Вельстил вышел на прогалину, чтобы в последний раз взглянуть на старого некроманта.

На земле была кровь — Вельстил чуял ее запах, — но труп Убада исчез.

Вельстил окинул взглядом лес, окружавший его со всех сторон.

Быть может, мертвого некроманта уволок кто-то из его верных прислужников, но у Вельстила сейчас не было ни малейшего желания узнавать, так ли это. Не хватало еще, чтобы его обнаружили в таком состоянии — одного и целиком опустошенного. Нет, его роль в сегодняшних событиях сыграна. Он отыщет Чейна, найдет след Магьер и покинет это место, как надеялся Вельстил, раз и навсегда.

Он медленно брел по сырому лесу, всеми чувствами прощупывая ночную тьму. Лучше поберечься — вдруг Магьер и ее спутники еще где-нибудь поблизости? Впрочем, Вельстил не чуял ничего живого — только смерть, только вонь разложения и смерти.

Эта вонь сделалась вдруг настолько сильна, что Вельстилу пришлось усилием воли ограничить свою обостренную чувствительность. И тогда он вышел на небольшую прогалину.

Здесь валялись трупы двоих ходячих мертвецов, которых Вельстил видел нынче ночью возле дома Убада. А еще здесь был Чейн.

Вельстил замер и долго не трогался с места.

Наконец он подошел ближе и остановился, глядя на лежащий на земле меч и на черную кровь, которая заливала грудь и ворот тонкой белой рубашки Чейна.

Вечером второго дня, после того как Магьер и ее спутники покинули окрестности Апудалсата, фургон, которым правил Лисил, въехал в многолюдную деревню. Вид трактира, из трубы которого тянулся легкий дымок, принес полуэльфу некоторое облегчение.

Эти два дня прошли в тягостном молчании. Магьер сидела рядом с Лисилом на козлах, словно не замечая Винн, а с ним заговаривая лишь по необходимости. Винн, свернувшись калачиком под одеялом, лежала в фургоне и зачастую, даже с открытыми глазами, пребывала, казалось, в глубоком забытьи. Лисил обработал ее рану целебной мазью, как умел, наложил повязку, но душа ее была ранена куда глубже и тяжелее, чем плоть. С тех пор как они покинули прогалину, на которой остался труп Чейна, она не произнесла ни слова.