Кира Стрельникова - Своенравный подарок

Первым порывом, конечно, было махнуть рукой и плюнуть на просьбу бывшей любовницы, но потом Ив передумал. Огонёчек сильно расстроится, если увидит здесь этот привет из его прошлого, поэтому стоило раз и навсегда поговорить с Ионель и закрыть вопрос. Чтобы она даже не думала появляться в Айвене, и тем более во дворце. Непонятно, как леди вообще попала сюда, кстати.

— Ведите, — решительно кивнул Ив.

Пока Тони отдыхает и веселится, он незаметно решит проблему с Ионель, и всё будет в порядке. Статс-дама снова присела в реверансе и направилась к выходу из зала, Ранкур за ней. На всякий случай, скользнув по её эмоциям, отметил стандартный набор: немного скуки, лёгкое раздражение, и совсем чуть-чуть веселья — ничего настораживающего или тревожного. Они молча шли по коридорам, минуя комнаты и переходы, удаляясь от тронного зала. Ив порадовался, что Нелли хватило ума устроить встречу подальше от людных мест, без нежелательных и случайных свидетелей. Злопыхателей вокруг много, желающих поссорить его с женой — тоже. А Ив не хотел рассказывать Тони про встречу с маркизой де ла Ресадо, и не потому, что боялся её обиды. Просто не желал её расстраивать лишний раз упоминанием бывшей любовницы. Ей хватило серпентария при дворе из желавших вернуть его расположение, и уж с этой Ив точно разберётся сам, не прячась за спиной у супруги.

Маркиза де Монрени остановилась наконец у одной из дверей, склонила голову.

— Здесь, милорд.

Ранкур прислушался к происходившему за дверью — там действительно обнаружилась женщина, и судя по эмоциям и обрывкам мыслей, это была Ионель де ла Ресадо. Сжав зубы, Ив толкнул дверь и шагнул в комнату. Стоявшая у окна леди обернулась, её лицо просветлело.

— О, Ив, ты…

— Значит, так, слушай внимательно, два раза повторять не буду, — оборвал её герцог, наставив палец, взгляд Ива заледенел.

Но договорить он не успел: голова взорвалась болью, сознание вспыхнуло ярким светом и мир померк, погрузив Ива в беспамятство.

Сколько прошло времени, как Ранкур очнулся, он не знал, но по ощущениям — не больше получаса. Пробуждение не принесло облегчения: к собственной злости и замешательству, он обнаружил, что руки крепко стянуты за спиной, да не просто верёвкой, а наручниками. Исходившее от них тепло и провалившаяся попытка обратиться к Воздуху или самому металлу подсказали, что эти наручники — мощный артефакт, гасивший его собственные дары, даже ментальный. Голова ужасно болела, в висках пульсировало, а по лбу и щеке стекало тёплое. Как предположил Ив, кровь. Он сидел всё в той же гостиной, где нашёл Ионель, только вот маркизы в комнате не было. Вместо неё перед герцогом стоял граф де Инсальф, заложив руки за спину, и разглядывая его с какой-то злой радостью.

— Вечер добрый, племянничек, — жёстко усмехнулся он. — Хороший сюрприз, да?

Ив сверлил его мрачным взглядом, не сочтя нужным отвечать. Досада на себя и на то, что слишком расслабился и доверился магии, грызла изнутри, не давая толком прийти в себя, и Иву пришлось мысленно рявкнуть на разошедшиеся эмоции. Потом казнить будет, сначала надо выпутаться из сложной ситуации.

— Понимаю, где уж твоей светлости снизойти до общения со мной, — граф поморщился и пренебрежительно фыркнул. — Как к короне примерился, сразу аристократом заделался, да? Впрочем, к ррыхрам долгие разговоры, — Инсальф собрался и подошёл к Иву, присев перед ним на корточки. — А теперь слушай. Руки не освободишь, пока я этого не сделаю, я дружен с начальником тюрьмы Бариса, а он знает, как усмирять буйных магов, — граф скупо усмехнулся, но его глаза остались холодными. — Твоя дражайшая супруга у меня, и если будешь послушным мальчиком, с ней всё обойдётся. Что-то спросить хочешь? — его усмешка стала шире.

Лицо Ранкура оставалось каменным, хотя внутри всё оборвалось. Как Антония попала к ним в руки, как они сумели её выманить?! Впрочем, если уж его застали врасплох, то с Огонёчком наверняка получилось. Она же, хоть и уверенно чувствует себя в придворной жизни, вряд ли разбирается в хитросплетениях и интригах такого серьёзного уровня, как затеял Инсальф.

— Я хочу её видеть, — кратко ответил Ив, не опустив взгляда.

— О, увидишь, — граф выпрямился и кивнул. — Обязательно. Последнюю просьбу перед смертью положено исполнять, — внимательно наблюдая за Ивом, добавил Энтерай, но удовольствия видеть его эмоции Ранкур родственнику не доставил. — Ты ведь не думаешь, что я оставлю тебя в живых после того, как ты отдашь трон мне? — буднично спросил граф, но ответа не получил снова. А Ив вдруг обратил внимание, что на поясе Инсальфа висит меч, который тот незамедлительно вытащил. — Тогда подъём и без глупостей, — он прищурился. — Мне твоя жена совершенно не дорога, Ранкур, и если тебе наплевать на свою судьбу, подумай о ней. Девочка слишком молода, чтобы умирать.

Ив и так не собирался дёргаться, не зная, где Тони и что с ней, поэтому лишь презрительно хмыкнул про себя, молча поднялся и развернулся, почувствовав, как между лопаток упёрлось остриё. Они подошли к стене, Инсальф из-за его плеча нажал пару завитушек на деревянном бордюре, и часть стены перед Ивом бесшумно отошла в сторону, открыв узкий коридор.

— Вперёд, — граф толкнул туда пленника. — Нам недалеко.

Они действительно недолго шли, тайный ход привёл в ещё одну гостиную, где ждала статс-дама, маркиза де Монрени. Ив не слишком удивился, увидев, что она заодно с графом.

— Бумаги взяла? — кратко спросил Энтерай, едва взглянув на неё.

— Да, — так же коротко ответила леди, даже не посмотрев на пленника, и показала кожаную папку.

— Тогда идём, — он снова довольно чувствительно кольнул Ива к двери в углу гостиной.

Ещё несколько шагов, и Ранкур переступил порог соседней гостиной, где и увидел Огонёчка… В объятиях какого-то мутного типа, смотревшего на него с гаденькой улыбочкой, а на лице Антонии при виде мужа отразилась тревога и откровенный страх. «Молчи, пожалуйста, маленькая, молчи! — взмолился про себя Ив, не отрывая от неё взгляда. — Я сам во всём разберусь, девочка…» И она словно услышала его мысли. Прикусила губу, впилась в него взглядом и не произнесла ни слова. Даже на статс-даму не посмотрела, будто и не сомневалась в её причастности к заговору.

— Итак, пожалуй, начнём, — непринуждённо произнёс Энтерай, забрал у маркизы папку и поставил на середину комнаты стул. Селисия отошла в тень, в дальний угол, предпочитая не мозолить глаза. — Всё просто, Ранкур, ты ставишь подпись под отречением в мою пользу, за это твоя жена остаётся живой.

— Вы её отпустите? — ровно спросил Ив, глядя только на Инсальфа и запрещая себе смотреть на Антонию.