RS-9.Элоиза и Себастьяно, или Тёмные стороны (СИ) - Кальк Салма

— Ладно, я это ещё переварю, — Поль качал головой.

— Так что там было с этой девушкой? — Элоиза решила, что хватит уже, и довольно грубо подтолкнула Николя к откровенности.

— Да ничего особенного, ну подумаешь, переспали пару раз, — пробормотал тот.

— И она осталась недовольна? Теряешь квалификацию, — передёрнула плечами Элоиза. — И ты хочешь сказать, что не узнал её? Когда она подружилась с твоей женой и даже поливала у вас цветы?

— А ты думаешь, там что-то запоминающееся? Тело ничего себе, помню, а лицо — увольте. Знаешь, сколько у меня там таких лиц каждый семестр в аудитории? И знаешь, что они вообще думают про мой предмет? Что это никому не нужно! Вот и получаются потом отменно безмозглые, потому что не хотят ни читать, ни мозги тренировать, ни пользоваться ими потом! — обиженно сообщил Николя.

— Что? Переспали пару раз? Два года назад? Это не от неё ли ты заразу тогда притащил? — отказывается, госпожа Леони уже отвела дочку в её комнату и тихо стояла у двери.

— Мне кажется, в нашем присутствии уже нет большого смысла, — пробормотала Элоиза.

— Воистину, — согласился Себастьен.

А Поль смеялся.

Когда они тихо закрыли за собой входную дверь, то даже на лестнице слышали отголоски бушующего внутри скандала. Кажется, что-то разбилось. И уронили что-то тяжёлое.

— Я надеюсь, они не поубивают друг друга, — усмехнулся Поль.

— Я думаю, не в первый раз, — фыркнула в ответ Элоиза.

Они вышли из дома и сели в машину. Элоиза механически шла, механически позволила посадить себя на заднее сиденье, не выпуская из рук заветной папки. Внутри она первым делом сложила папку в сумку, а сумку одарила невидимостью и невозможностью открыть никому, кроме неё самой — на всякий случай.

Мужчины тоже сели, закрыли двери, посмотрели друг на друга… и расхохотались оба, как по команде.

— Эй, вы чего? Что с вами? — недоумевала Элоиза.

— Ну смешно же, — пробормотал Поль, отфыркиваясь.

— Удивительный зоопарк, — кивнул Себастьен, всё ещё смеясь.

— Нет, я представляю, конечно, что человеческая натура многообразна и славится обширными, так сказать, проявлениями. Не понимаю только, как в этот зоопарк попала моя разумная, прекрасно воспитанная и всесторонне одарённая сестрица, — нет, Поль не злится, Поль ехидничает. — И ещё не понимаю, как ты до сих пор её не запер где-нибудь, тебе ж она не сестра, — а это уже Себастьену.

— Вот именно, мне она не сестра, мне она и душа, и сердце, и как прикажете понимать этого нелепого типа? — Себастьен тоже смеётся.

— Ой, можно подумать, вы в своей жизни ничего нелепого не делали, — скривилась Элоиза. — Кто-то тут недавно грустил о каких-то странных отношениях, боюсь, что даже я не хочу знать, что скрывается за этими словами, — и сверкнуть глазами на Себастьена. — А ты бы вообще молчал, — это уже Полю.

Ага, про его поиски себя даже дядюшка Жан высказывался. Не сдерживая, так сказать, эмоций.

— А кто, помнится, однажды злобно меня высмеивал? Когда Филипп притащился в мансарду, а у меня там вечеринка?

— Ну так я ж тогда не про вечеринку, а про то, что Филиппу попадаться не следовало, — весело пожала плечами Элоиза.

— Так-то да, все делают глупости. Кроме нашего Филиппа, вестимо, — согласился Поль.

— Элоиза, скажите сразу: у вас в запасе есть ещё подобные нелепости? Или они будут выскакивать, как чёртики, и не давать нам жить спокойно? — Себастьен настолько весел, что целует её за ухом прямо на глазах Поля.

— Другого фотосета с такими результатами, увы, нет. Так что когда мы раскопаем всё об этом, можете спать спокойно. И вообще, поехали уже.

Взять его за руку и зажмуриться. Есть он, остальное не важно. Душа и сердце, надо же.

Следующим пунктом была встреча с неведомым Элоизе господином Муазеном. Он известил Поля, что готов побеседовать с ним в час дня в кафе «Прекрасная Ферроньера». Нужно было довольно быстро ехать в центр.

Кафе располагалось в бойком месте неподалёку от Елисейских полей, и по случаю середины дня субботы там толпилось изрядно народу.

— Господин Муазен желает беседовать на виду? — усмехнулся Себастьен. — Не поможет. Значит, так: Элоиза нас немного прикрывает, мы заходим внутрь, и Поль показывает, что за фрукт нас ожидает. Далее сообразим.

Вряд ли Поль в курсе, что означает «Элоиза нас немного прикрывает», ну да не важно. Они вошли, встали недалеко от порога и стали осматриваться.

— Вон там, в углу, видите? — Элоиза глянула в ту сторону, куда показал Поль, и увидела за столиком в углу мужчину, чей портрет был у неё в почте.

Волосы наполовину чёрные, наполовину седые, про таких ещё говорят — соль с перцем. Хорошо сшитый светлый костюм и белоснежная сорочка. Взгляд чёрных глаз очень цепкий и внимательный.

— Хорошо не в центре зала, — отметил Себастьен. — Идём?

— Вас он увидит. Меня — нет, — отрезала Элоиза.

— Почему ещё? — не понял Поль.

— Так надо, — Элоиза сама не смогла бы объяснить, почему.

Но чувствовала, что так именно что надо.

А ведь он ещё и курил! Только вот не хватало дышать тут всякой гадостью! Элоиза и без того была настроена не по-доброму. Сквозняк обволок сидящего мужчину, всколыхнул шторы рядом, пальцы мужчины разжались, и сигара упала на пол. И погасла без шума и дыма. Он завертел головой, пытаясь понять, что происходит, и увидел подходящих к нему Себастьена и Поля.

— Поль де Шатийон, собственной персоной, значит. Что, подпалил я тебе хвост? — господин Муазен был благодушен и весел. — Не бойся, много не запрошу, я ж понимаю, что нам ещё дальше в одном городе жить и дела делать.

— Знаешь ли, Оливье, я вот пока не уверен, есть ли у тебя повод веселиться, или же нет, — Поль отодвинул стул и сел.

Себастьен сел с другой стороны от господина Муазена.

— Так я покажу, мне не жаль, — господин Муазен достал из внутреннего кармана пиджака планшет, нашёл в нём требуемое и пододвинул к Полю.

Элоиза глянула через головы мужчин — ну да, одна из тех фотографий, чтоб им всем сгореть. Все пятеро, красавцы — она, Марго, Адриенна, Мари и чёртов идиот Николя.

— И? — спросил Поль.

— Две из этих порнокрасоток носят ту же фамилию, что и ты.

— Уверен? Снимочек-то не новый.

— И кому какая разница, новый он или старый? Скандал всё равно выйдет знатный. Разве что все герои снимка за прошедшие годы заплыли жиром, и их не узнать! Твой отец неприступен, конечно, но такие вот сюрпризы от взрослых детей не дают бонусных очков к репутации, — Муазен убрал планшет обратно.

— Предположим, хотя ты меня пока всё же не убедил. Что ты хочешь?

— А я хочу не от тебя, я хочу от твоего отца. От тебя нужно, чтобы ты составил мне протекцию.

Элоизе стоило больших трудов смеяться беззвучно, а Себастьен и Поль расхохотались в голос.

— А ты понимаешь, что с тобой сделает мой отец? Он не страдает излишним милосердием к шантажистам. И для него это тоже вопрос репутации. Ты мог бы убедить Филиппа — он благонравный и пристойный, ну или Маргариту — она бывает мягкосердечна. Остальные в нашей семье отличаются негибкостью, упёртостью и любят настоять на своём.

— Ну, пробуй. В смысле, настоять на своём, — улыбнулся Муазен. — Сегодня же вечером фото появится в сети. Да вот прямо сейчас и появится!

Он хотел было уже снова доставать планшет, но Себастьен стремительно поднялся и приставил пистолет к его подбородку.

— Я же говорю — любим настоять на своём, — пожал плечами Поль.

— Господин Муазен недоверчив. Не верит чужим словам. И не слишком хорошо знаком с такими, как господин генерал, ты, я… или Элоиза. — Себастьен улыбался. — Господин Муазен, пистолет с глушителем, и нас с вами сейчас никто не видит. Посмотрите — ни один человек не обратил внимания. Хитрая военная разработка. И даже ваше тело найдут не сразу. Стоит ли? Подумайте. И даже если вы оставили какие-то там распоряжения на случай вашей смерти, вам-то что с того? Вы уже не увидите, как они будут выполняться, и будут ли вообще. Или господин генерал прихлопнет вашу контору, да и дело с концом. Лирике конец, начинаются вопросы. Сколько у вас всего фотографий?