Андрэ Нортон - Серая магия. Колдовской мир. Паутина колдовского мира

— Они ненавидят…, — прошептала Джелит. — Как они ненавидят!

— Ненавидят, — передразнила ее Алдис. — Но пока что они ждут. Они ведь научились ждать, потому что жили только ради этого.

Из пустоты появился второй грузовик. К этому времени пешие силы захватчиков прошли уже добрую часть дороги. Кабина второго грузовика была много больше, купол у нее был прозрачным. Внутри сидело двое настоящих колдеров, один из них — в металлическом шлеме.

Облака реявшей в воздухе ненависти так сгустились, что Симону казалось — сейчас все вокруг задымится. Но по-прежнему те, кто ждал, тихо сидели в засаде. Группа «одержимых» все так же шла вперед по дороге.

— Вот оно!

Низкий звук, словно отдаленный гром, полный звериной ненависти, в котором не было ничего человеческого. Ярость, которую так долго сдерживали, выплеснулась наружу! «Одержимые» содрогались, тряслись словно в лихорадке, складывались пополам, падали один за другим.

Грузовикам негде было развернуться на узкой дороге. Тот, в котором сидели колдеры, дал задний ход, безжалостно давя шедших позади него «одержимых». Но вот водитель тоже вздрогнул, затрясся и упал на пол кабины. Грузовик продолжал двигаться еще некоторое время, а затем ударился об обломок скалы и замер, гусеницы его беспомощно вращались, тщетно пытаясь вернуть машине подвижность.

Колдер со шлемом на голове даже не пошевелился, даже не открыл глаза. Возможно он пытался усилием воли заставить грузовик двигаться, а может быть, это именно его воля спасала обеих колдеров от участи, постигшей тех, кто был вокруг них.

Его спутник все время вращал головой, рассматривая дорогу, но лицо его ничего не выражало.

— Они получили, чего хотели, — сказала Алдис с тем же смешком. — Они поймали хозяина, который даст им ключ к воротам.

Наконец живые скелеты показались из укрытий — колдеры были в западне, и больше не надо было бояться. Некоторые шли с голыми руками. Через минуту эти приведения облепили грузовик и стали лезть на стеклянный колпак.

И сразу же раздались дикие крики — и половина нападающих свалилась на землю — обугленные тела с отчаянно дергавшимися в судороге ногами. Но остальные не отступили: несколько человек отошли и тотчас же вернулись со стальным тросом. Трижды они забрасывали металлическую петлю, пока она наконец не обвилась вокруг стеклянного колпака грузовика. Потом по тросу побежала огненная полоса, и когда петлю убрали, дело было сделано. Верхушка стеклянного колпака отвалилась, и те, что сидели внутри, теперь были во власти нападающих.

Джелит закрыла лицо руками: ей приходилось видеть, как грабили города и издевались над потомками Древней Расы, но то, что происходило сейчас, было ни с чем не сравнимо. Она не могла смотреть на это.

— Только одного…, — поперхнулась смехом Алдис, — одного надо сохранить — им ведь нужен ключ!

Колдер в металлическом шлеме бился в руках нападающих, глаза его все еще были закрыты. Живые скелеты сгрудились вокруг грузовика: теперь те, у кого не было такого ружья, как у Симона, подобрали оружие «одержимых». И ненависть их все еще была отчаянной и жаркой, подхватив колдера, они двинулись вперед, словно на марше, как будто в них ожила былая привычка — и двинулись скорей — к воротам.

Симон вздрогнул от ужаса. Сначала колдеры, теперь — вот это… Какое еще зло будет развязано теперь в том мире, который он привык считать своим?

— О, да! О, да! — воскликнула Джелит. — Сначала ветер, потом гроза, а теперь еще и буря!

Только мертвые остались на дороге, когда ворота поглотили всю эту орду. Сколько же их прошло через ворота? Пятьдесят или сто? Симон не мог сосчитать, но надеялся, что их не больше сотни. А что могут они поделать против той огромной мощи, что таится позади ворот? Однако, колдеры все же будут теперь слишком заняты, чтобы помнить о беглецах, так что сейчас было самое время возвращаться, держась позади беснующейся орды.

— Мы возвращаемся обратно…

Алдис снова издала злобный смешок. Она отошла от них и стояла сейчас на краю оврага, поглядывая на них с лукавой усмешкой на тонких губах. Последние следы былой красоты исчезли с ее лица.

— И как же вы пойдете? — крикнула она. — Эта дверь без ключа, вы не сможете открыть ее. Как насчет этого, великий воин и леди волшебница?

Она бросилась бежать зигзагами, обратно к провалу.

— За ней! — воскликнула Джелит. — Разве ты не понимаешь? Этот талисман — это же ключ для нее — и для нас!

Если она права… Симон бросился за Алдис. Чужое ружье, хотя и легкое, мешало ему бежать, но он не мог его бросить. Он мчался вперед, замечая на бегу, что эти развалины — это все, что осталось от огромного города — так обширны они были. И спрятаться здесь было проще простого. Симон и Джелит выбежали на открытое пространство, но Алдис не было видно нигде.

— Где она? — он заметил, что во взгляде Джелит не было обычного понимания. — Она должна быть где-то поблизости, но где же именно?

Джелит прикрыла глаза руками и с минуту постояла неподвижно. Она стояла молча, а Симон ждал, полагаясь на нее. Наконец она опустила руки и повернулась к нему.

— Вон туда!

— Откуда…

— Откуда я знаю? Там колдеровский барьер, пустота — а у нее талисман Колдеров.

Слабая ниточка, но единственная, другой у них не было. Симон кивнул и пошел за Джелит. Она повела его по узенькой тропинке между развалинами. Симон старался оставлять заметки на камнях, пригибать ветки, чтобы можно было найти дорогу обратно.

Они вышли на открытое место, где вокруг мощенной площадки стояли менее разрушенные здания — и в них проскальзывало что-то знакомое: они напоминали суровую архитектуру колдеровской твердыни. Как видно, красота и грация в том смысле, в котором они были известны в мире Симона и Джелит были совершенно чужды тем, кто строил эти здания. И в любом уголке этих развалин Алдис могла надежно укрыться.

— Где же она? — спросил Симон.

Джелит положила руку на развалины невысокой стены, за которой открывалось свободное пространство. Она тяжело дышала, глаза ее были обведены темными кругами, и хотя они вдоволь напились дождевой воды, но не ели уже долгое время. А Джелит медленно покачала головой.

— Я не знаю… я ничего не ощущаю…

Она готова была разрыдаться. Симон обнял ее и привлек к себе, и она с благодарностью прижалась к нему, словно черпая в его силе утешение и поддержку.

— Послушай, — мягко сказал он, — ведь мы могли бы, наверное, заставить ее выйти на открытое пространство?

— Мы должны, непременно должны это сделать! — голос ее звучал хриплым шепотом и в нем слышались истерические нотки.