Олег Авраменко - Звездная дорога

– Как ты? – спросил я у Анхелы.

– Вроде бы всё в порядке.

– А где Хозяйка?

– Не знаю. Она показала мне, куда идти, а сама исчезла... Это и есть Источник?

– Да, – ответил я. – Подойди ближе, не бойся.

– Я не боюсь. Хозяйка обещала, что всё будет хорошо. Я верю ей.

– Я тоже ей верю.

Мы подошли к парапету. Источник продолжал безмолвствовать, однако в самом центре водоёма, вяло, будто в нерешительности, начали вспыхивать привычные голубые искры.

– Ты что-то чувствуешь? – спросил я.

– Да... что-то странное... необычное. Знаешь, я всегда считала себя атеисткой, но теперь... Боюсь, всё не так просто.

Мы помолчали, глядя в центр водоёма. Искры вспыхивали всё смелее, Источник после некоторой растерянности возвращался в своё нормальное состояние.

– А ещё я чувствую боль, – вновь заговорила Анхела, не отрывая взгляда от фонтана искр. – Мне больно за маму, за Рикардо, за сестрёнок, за дедушку с бабушкой, за всех, кого я знаю, кто дорог мне... и кого я рано или поздно потеряю. Чем я лучше их? Где же справедливость?

– А кто сказал, что в мире есть справедливость? Есть только закон действия и противодействия, который гласит, что ничего не достаётся задаром, за всё приходится платить. И твоя боль – это часть платы за вечную молодость. А что касается могущества, то оно само по себе проклятье, тяжкая, неблагодарная ноша. Мой брат Шон считает себя слишком умным, чтобы соваться к Источнику. Мне кажется, он поступает мудро.

– Тогда почему ты...

– У меня не было выбора. Я старший сын короля и наследник престола.

– И только поэтому ты был допущен к Источнику?

– Ну, и ещё Хозяйка признала меня достойным. Сопротивление было бессмысленным.

– А ты сопротивлялся?

– Не очень решительно и, скорее, бессознательно. Я требовал, чтобы моим Отворяющим была Монгфинд и только Монгфинд, потому что был безумно влюблён в неё, но она, естественно, и слышать об этом не хотела.

– Почему «естественно»? – удивилась Анхела.

– Гм... Помимо всего прочего, Монгфинд моя родная тётка, младшая сестра моей матери.

– И ты любил её как женщину?

– Увы, да. Это у нас наследственное... В общем, – торопливо продолжал я, – Хозяйка позволила мне прийти к Источнику без Отворяющего. Она сочла меня в достаточной мере ответственным, и моё сопротивление было сломлено... Если это действительно было сопротивление, а не каприз.

– Хозяйка говорила, что у тебя нет связи... с материальным миром. Она сказала, что теперь я буду твоим Отворяющим, а ты – моим.

– Она объяснила, что это значит?

– Нет, – ответила Анхела с немного смущённой улыбкой. – Но я сама догадалась.

Я тоже улыбнулся и спросил:

– Дейдра рассказывала тебе, как появилась на свет?

– Да. Вернее, намекнула. А что?

– Насколько мне известно, с тех пор больше никто не «безобразничал» в Безвременье. Но для нас Хозяйка сделала исключение.

Анхела взяла меня за руку и пристально посмотрела мне в глаза.

– Кевин, я не могу понять твоего отношения к Хозяйке. С одной стороны, ты восхищаешься ею, но с другой... Что она тебе сделала?

Я тяжело вздохнул:

– Этот вопрос гораздо легче задать, чем ответить на него. По большому счёту, её не в чем упрекнуть. Напротив, она, казалось бы, сделала доброе дело, вернула к жизни женщину, которая давно считалась – и была! – мёртвой. Но... Давай не будем об этом. Сейчас не будем.

– Хорошо.

Мы снова умолкли и молчали довольно долго. Обнявшись, мы стояли возле мраморного парапета, а в центре водоёма всё интенсивнее бил фонтан голубых искр. Прежде спокойная гладь заволновалась – казалось, Источник уже торопит нас...

– Кевин, – произнесла Анхела, положив голову мне на плечо. – Боюсь, я не выдержу бессмертия.

– Его никто не выдерживает. Рано ли, поздно ли, все бессмертные умирают.

– Я не о том говорю. Сейчас мне тридцать три года, и я чувствую себя тридцатитрёхлетней. В восемьдесят лет я буду чувствовать себя на все восемьдесят, пусть даже внешне я останусь молодой. А вот твоя сестра Дейдра, которой биологически уже за сорок, не просто выглядит юной девушкой – молодость бьёт из неё ключом, она юна и телом, и духом. Наверное, это у вас в генах. Я же, не старея внешне, быстро состарюсь внутренне.

– Ошибаешься, – сказал я, поглаживая её густые чёрные волосы. – Это не гены, это чисто психологический эффект. Когда человек знает, что впереди у него долгая жизнь, он не спешит стареть – ни телом, ни духом. Ты очень скоро научишься избавляться от лишнего груза прожитых лет, тебе не нужно будет постоянно оглядываться назад, то и дело ворошить прошлое. Ты перестанешь трястись над каждым днём, как бедняк над медным грошом. У тебя будет неограниченный кредит времени, которое ты сможешь тратить по своему усмотрению, не опасаясь банкротства. Пусть это отдаёт эпикурейством, но такова философия долголетия. А жизненный опыт, мудрость... лишь по прискорбному стечению обстоятельств эти понятия отождествляются со старостью.

– Возможно, ты прав, – задумчиво проговорила Анхела. – Ведь действительно: давят не прожитые годы, а скорее, осознание того, что с каждым годом тебе остаётся жить всё меньше и меньше. Но когда пассив превращается в актив... Кевин, я вот о чём подумала...

– Да?

– Пройдут годы, десятилетия, люди вокруг нас состарятся, а мы по-прежнему будем молоды. Ладно, какое-то время нас будут считать моложавыми – а потом?

– Потом мы уйдём, и вместо нас останутся наши дети. Они продолжат начатое нами дело, они доведут его до конца. Когда-нибудь люди станут хозяевами Вселенной. Все люди, всё человечество – а не только жалкая горстка колдунов и ведьм.

– Ты идеалист, Кевин, – сказала Анхела. – Ты мечтатель. Но... Сейчас я согласна с тобой. Полностью согласна.

Нас было трое у бурлящего Источника – я, Анхела и тот, кто ещё не родился, но кому было суждено продолжить наше дело.

Нас было трое, и мы были едины. Мы стояли в начале долгой дороги.

Звёздной дороги человечества.

Февраль – ноябрь 1996 г.,

сентябрь 2004 г.

Helas – «Увы» (фр.).

Merde! – «Дерьмо!» (фр.).

«Вы говорите по-английски?» (англ.).

«Да… Извините, что не говорю по-французски» (англ., фр.).

Mon Dieu! – «Боже мой!» (фр.).

«Такова жизнь, такова история» (фр.).

Уорент-офицер – флотский прапорщик. Не путать с мичманом, который принадлежит к младшему командному составу и сответствует армейскому второму лейтенанту.