Робин Хобб - Ученик убийцы

Я никогда не был раньше в парильнях, но Баррич был. В отдельном здании-тюльпане находился бурлящий горячий источник, который использовали как ванну. Рядом с ним стоял чьюрда; я узнал в нем того, кто нес факел предыдущей ночью. Если он и подумал что-то о моем появлении, то не показал этого. Он отступил в сторону, как бы ожидая нас, и Баррич по ступенькам втащил меня к дверям.

Клубы пара туманили воздух, неся с собой запах минеральной воды. Мы прошли мимо одной или двух каменных скамеек; Баррич осторожно шел по гладкому, выложенному плитками полу. Мы приближались к источнику пара. Вода поднималась в центральном источнике, вокруг которого были возведены кирпичные стены. Желоба соединяли его с другими, меньшими ваннами, температура воды в которых различалась в зависимости от длины каналов и глубины самих ванн. Пар и шум падающей воды наполняли воздух. Мне это не показалось приятным. Мне уже становилось трудно дышать. Глаза мои привыкли к туману, и я увидел Регала, лежавшего в одной из больших ванн. При нашем приближении он посмотрел наверх.

— Ах! — Он сиял довольством. — Август сказал мне, что Баррич приведет тебя. Хорошо. Полагаю, ты знаешь, что принцесса простила тебе убийство своего брата. И, сделав это, она избавила тебя от правосудия, по крайней мере в этом месте. Мне это кажется напрасной тратой времени, но местные обычаи следует уважать. Она сказала, что теперь считает тебя частью своей родовой группы, и поэтому теперь я должен обращаться с тобой как с родственником. Она не может понять, что ты не был рожден в законном союзе и поэтому не имеешь никаких родовых прав. А, ладно. Может быть, ты отпустишь Баррича и присоединишься ко мне в источнике? Это поможет тебе. Ты выглядишь не очень хорошо, когда висишь, как рубашка на бельевой веревке.

Он говорил так сердечно, словно ничего не знал о моей ненависти к нему.

— Что ты хотел сказать мне, Регал? — спросил я без всякого выражения.

— Почему ты не отошлешь Баррича? — спросил он снова.

— Я не настолько глуп.

— С этим можно поспорить, ну да ладно. Тогда я должен отослать его, надо полагать.

Пар и шум воды скрыли приближение чьюрда. Он был выше Баррича, и его дубина уже двигалась, когда Баррич повернулся. Если бы он не поддерживал меня, то успел бы увернуться. Баррич хотел отвести голову, но дубина ударила его по черепу с ужасным звуком, какой издает топор, вонзающийся в дерево. Баррич упал, и я с ним. Я наполовину упал в один из маленьких прудов. Вода почти кипела. Я умудрился выкатиться из пруда, но не смог встать на ноги. Они не повиновались мне. Баррич подле меня лежал очень тихо. Я протянул к нему руку, но не смог коснуться его.

Регал встал и сделал знак чьюрда.

— Мертв?

Чьюрда, пнув Баррича ногой, коротко кивнул.

— Хорошо. — Регал был очень доволен. — Оттащи его назад, за этот глубокий водоем в углу. Потом можешь идти. — Мне он сказал: — Вряд ли кто-нибудь придет сюда до конца церемонии. Они слишком заняты поисками удобных мест. А там, в том углу… Что ж, я сомневаюсь, что его найдут раньше тебя.

Я не мог ничего ответить. Чьюрда нагнулся и схватил Баррича за лодыжки. Когда он тащил его, темная щетка волос Баррича оставляла на плитах кровавый след. Головокружительная смесь ненависти и отчаяния с ядом клубилась в моей крови. Холодная решимость поднялась и утвердилась во мне. Теперь я не мог надеяться выжить, но это не казалось важным. Важно было предупредить Верити. И отомстить за Баррича. У меня не было планов, не было оружия, не было возможностей. Значит, выигрывай время, таков был бы совет Чейда. Чем больше времени ты выиграешь для себя, тем выше шанс, что что-нибудь произойдет. Задержать его. Может быть, кто-нибудь придет, чтобы посмотреть, почему принц не одевается к свадьбе. Может быть, кто-нибудь еще захочет воспользоваться парильней до церемонии. Надо занять его.

— Принцесса… — начал я.

— Это не проблема, — Регал закончил за меня. — Принцесса не прощала Баррича. Только тебя. То, что я сделал с ним, было вполне законно. Он предатель. Он должен был заплатить. А человек, убивший его, очень любил своего принца Руриска. У него не было никаких возражений по этому поводу.

Чьюрда покинул парильни, ни разу не оглянувшись. Мои руки слабо скребли по гладкому каменному полу, но ничего не находили. Все это время Регал деловито вытирался. Когда чьюрда скрылся, он подошел и встал надо мной.

— Разве ты не собираешься звать на помощь? — спросил он весело.

Я набрал в грудь воздуха и отогнал страх. Собрав все презрение, которое было у меня к Регалу, я выплюнул:

— Зачем? Кто услышит меня сквозь шум воды?

— Так что ты бережешь силы. Разумно. Бесцельно, но разумно.

— Думаете, Кетриккен не узнает, что случилось?

— Она узнает, что ты пошел в парильни, — это было неразумно в твоем состоянии. Ты поскользнулся над горячей, горячей ванной. Какая жалость!

— Регал, это безумие. Сколько тел, по вашему, вы можете оставить за собой? Как вы объясните смерть Баррича?

— Что касается твоего первого вопроса, то очень много, пока речь идет о людях незначительных, — он наклонился и схватил меня за воротник. Он тащил меня, а я слабо сопротивлялся — рыба, вытащенная из воды. — Что же до второго, то ответ будет такой же. Как ты думаешь, кто будет волноваться из-за мертвого конюшенного? Ты так озабочен этим плебейским сознанием собственной значительности, что распространяешь это и на своих слуг, — он небрежно швырнул меня на Баррича. Его все еще теплое тело было распростерто лицом вниз на полу. Кровь растекалась по плитам вокруг его головы и все еще текла из носа. Кровавый пузырь медленно образовался на его губах и лопнул от слабого дыхания. Он был еще жив. Я подвинулся, чтобы скрыть это от Регала. Если я выживу, у Баррича тоже будет шанс.

Регал ничего не заметил. Он стащил с меня сапоги и поставил в сторону.

— Видишь, бастард, — сказал он, остановившись, чтобы перевести дыхание, — жестокость создает собственные правила. Так меня учила моя мать. Людей может запугать человек, который действует, не задумываясь о последствиях. Веди себя так, словно к тебе нельзя прикоснуться, и никто не посмеет сделать это. Смотри на всю ситуацию. Твоя смерть рассердит некоторых людей, да. Но достаточно ли для того, чтобы заставить их предпринять действия, которые затронут безопасность всех Шести Герцогств? Думаю, нет. Кроме того, твою смерть затмят другие события. Я был бы глупцом, не использовав эти обстоятельства для того, чтобы убрать тебя.

Регал был дьявольски спокоен и высокомерен. Я боролся с ним, но он был на удивление силен для той праздной жизни, которую вел. Я чувствовал себя котенком, когда он вытряс меня из моей рубашки. Он аккуратно сложил мою одежду и положил ее в сторону.