Ирина Булгакова - В поисках Ключа

— Понимаешь, я чувствую, что она стала ко мне относиться гораздо холоднее… — вот так. К хорошему привыкают быстро.

— Значит, ей есть что скрывать.

"Сказать ему, или нет?", — задавалась Мила вопросом по поводу вечернего происшествия с Мирой. Миле так и не удалось узнать, с кем она создала связь. Но с друзьями так не говорят… А подруга просто стала избегать её. Дожились!

— Не знаю. Мне кажется, здесь есть и моя вина.

— Ты хотела бы всё изменить? Помириться? Ну, хотя бы выяснить отношения?

— Честно говоря, наверное. Но я боюсь.

— Понимаю тебя. Я наслышан о… строгости твоей подруги. Но, поверь, бояться там некого и нечего. Тебе мешает только один факт…

— Какой?

— Пойми правильно, но это твои друзья, — Семюэль усмехнулся, показывая ровные и красивые зубы. Мила подивилась: она впервые видела такую холодную улыбку… — Понимаешь, пока они рядом, она может избегать этого разговора до конца света.

— Но что я могу сделать?

— Выбрать время, когда их не будет рядом и поговорить с ней. Поверь, скорее всего, тебе нужно только подойти…

— Вряд ли я смогу так угадать. Они не говорят мне, когда будут возвращаться. Однажды они вернулись буквально через час…

— Моя Янгола, ты очаровательна! — Мила улыбнулась. — Я помогу тебе. Просто узнай, куда они поедут, а если они надумают возвращаться, я позову их к себе на територию. И у тебя будет ещё часа два свободного времени…

— Семюэль! Спасибо тебе!

— Мне нравится тебя удивлять…

— Вот уроды! — спокойно возмутился Винар. Он холодно взирал на постамент…

Люди занимались своими делами. Раньше в посёлке со странным названием Шаэр (радость) двери всегда были на распашку. Каждый демиург и георг (ремесленник и землевладелец) был рад гостю. Но нынче неспокойными стали времена. Селяне не отчаивались, говоря: "вилы, мотыги есть — отобъёмся!". В этот день был Сэвалин — один из семейных праздников. Люди веселились, традиционно наряжаясь в пышные одежды. Обязательным украшением Сэвалина была чья-то помолвка. На этот раз их было целых четыре. Гремели бубны и лютни, земля пылилась от танцев. Не часто случается такая радость. В шуме песен и плясок никто не заметил странных людей, все продолжали бурно веселиться. Когда зазвучали призывы поклониться и принять ЕГО, люди только руками отмахивались. Мол, что вы человече, мы испокон веков в Созидателя верим, а этого и вовсе не знаем, присоединяйтесь к нам!..

А зря… Посёлок был окружён в считанные минуты. Всех его обитателей собрали посередине, и странные гости вынесли вердикт: Во имя оного, единого Светоносного, всех противящихся воле ЕГО, уничтожить!..

Брызнула кровь. Крики, агония! Женщин толстыми бечёвками привязывали к столбам и сжигали, как… ведьм. Мужчинам вбивали деревянные колы в грудь. Детей вырезали и топили, словно щенков. А молодых расстреляли из луков, связав вместе. И чаша пополнилась…

Это была уже вторая деревня. Ребята были злыми от увиденного. Позади них ехали ни живые, ни мёртвые дети, которых они тренировали. Сегодня была их очередь проходить дежурство. Огромные перепуганные глаза и зелёные лица. Винар и Анри даже не смотрели в их сторону, считая, что каждый мужчина должен пройти через такие зрелища. Лишь Аслан с опаской поглядывал в сторону ребят. В таком возрасте психика очень ранима.

— Не понимаю, какой в этом смысл?! — вскинулся Анри. — Чего хотят эти грёбанные завоеватели? Они ничего не берут, а монотонно вырезают деревню за деревней!

— Им нужны земли, — пожал плечами Винар.

— На кой х… они им сдались?! Ну, сколько их? Десять, двадцать тысяч?! Что они с ней делать будут? Есть?

— Наверное, — снова согласился друг.

— Да чтоб они подавились! Сразу видно, никакой логики. Да этих же людей можно было использовать в качестве рабочей силы!

— По-видимому, она им не нужна. Возможно, у них другие цели… — предполагал Винар. А Анри неожиданно перестал реагировать на его слова. Он весь как-то напрягся, затаился, закрыл глаза и…

— Там… Впереди. Метров за девятьсот что-то есть…

— Поехали, — переглянувшись с друзьями, негромко скомандовал Аслан. И отряд направил лошадей.

Впереди показалась чаща не чаща, поляна не поляна… Вечерело, так сразу не разобрать. Лишь Винар потянув носом воздух, мягко прошептал…

— Кладбище… — ребят передёрнуло. Одни боязно переглянулись, другие очертили воздух старинным охраняющим знаком. Винар усмехнулся, но как-то не весело. Это им не поможет, а помощь нужна будет уже очень скоро… — Аслан, Анри, идите сюда, — друзья подошли ближе. — Слушайте. Здесь что-то есть. Я чувствую.

— Не ты один, — буркнул Анри.

— Уйти мы не успеем, да и вряд ли это выход. Что скажете, если мы попробуем справиться?

— Это по твоей части, решай…

************************************

— Куда?! Нет. Не пущу. Нет их… Уехали, — почти срывался на крик Вьенцо. Перед ним стояла какая-то совсем маленькая женщина. Из-под платка виднелись спутанные седые волосы, щёки были мокрыми от слёз. Женщина просила пропустить её в замок.

— Пусти, супостат! Пусти, горе у меня: сынок гибнет! Пусти!!!

— Да чего тебе надо-то? — кричал на неё Вьенцо. Его позвали дежурные, так как не знали, что ответить бабуле.

— Пусти меня к лекарю!

— Нет никого, не пущу я. Не положено. Иди, иди, проваливай!

— Вьенцо… — зазвучал позади мелодичный голос. — Что случилось?

— Ничего. Эта сумашедшая уже уходит, — выталкивая женщину к дверям, сквозь зубы проговорил тот.

— Не уйду! Люди добрые, помогите! Мне всё равно, кто они: люди или демоны, лишь бы сыночка спасли. ПУСТИ! — завопила старушка, пытаясь силой пробить себе дорогу. Это выглядело, словно она уговаривала стену.

— Пошла вон, карга старая! Сколько же тебе говорить можно?! Я собак спущу! — заорал в ответку Вьенцо.

— Ты что?!! — удивилась девушка. Такое поведение ей было совершенно непонятно. — У вас сын умирает?

— Да, милая, — вдруг бросилась к её ногам женщина. — Заболел он, а лекарей нет. Люди сказали, что в замке есть…

— А что же вы там про демонов говорили? — переспросила девушка, поднимая бабушку. У неё были светлые волосы и кожа. Это особо подчёркивало длинное чёрное платье. Чистые глаза ровно и спокойно смотрели на бабулю.

— Дык, говорят от бесов они. А мне всё равно уже! — быстро запричитала старушонка.

— И за душу не боитесь? — неожиданно невесело усмехнулась девчонка. У бабули пробежал холодок по спине.