Колдовская метель (СИ) - "AnnyKa"

Делать этого совершенно не хотелось, но выбора у него не было. Чарльз обреченно вздохнул и, мысленно сосчитав до трех, как можно быстрее снял с себя шубу, чувствуя, как холодный ветер тут же впился своими острыми зубами в его тело, легко прорываясь через ткань одежды. Но продрогнуть до костей он не успел: Эрик быстро укутал Чарльза в черное пальто и натянул на голову широкий капюшон, обитый мехом, от которого пахло сараем и соломой вперемешку с мокрой шерстью.

— Ну и как я выгляжу? — слегка игриво спросил Чарльз, глядя на Эрика и принимаясь поправлять свой шарф.

— Достаточно неприметно, — одобрительно произнес тот, но почему-то это не понравилось Ксавьеру, и он несильно толкнул Эрика в грудь, хоть и сомневался, что воин хоть как-то почувствовал этот удар.

Леншерр тихо рассмеялся и наклонился ближе к Чарльзу.

— Тебе идет, если ты об этом переживаешь.

— Вовсе нет!

— Неважно. Я договорился с одним торговцем, он сдаст нам комнату. И я уже присмотрел нам пару лошадей. Надеюсь, ты не имеешь ничего против конокрадства.

— Что? Зачем? У меня же есть деньги.

— И лучше тебе ими не светить. Позволить себе лошадь может далеко не каждый, а вот воровство в последнее время — вполне нормальная вещь. Стражи в этих районах почти нет, а та, что есть — всего лишь условность. Настоящие воины сейчас сражаются или, уже лишившись своей чести, занимаются разбоем.

— Ну а ты просто поэт, ага. Ладно, веди, — распорядился Чарльз и спокойно последовал за Эриком, который то и дело косился на него. Ксавьер так и чувствовал его беспокойство. Видимо, не следовало говорить о своем здоровье, ведь так он только зазря заставил его нервничать. За время, что они продирались к деревеньке, ему правда стало лучше, и эта минутная слабость из-за простого озноба теперь казалась постыдной. Если бы Чарльз мог, он взял бы свои слова обратно, да так, чтобы Эрик и вовсе забыл, что слышал их.

Деревня начиналась с разрушенных зданий и выжженной земли, плавно переходя в заново отстроенные домики и отремонтированные постройки, которые смогли частично выдержать удар сражений, коснувшихся этой территории. Жизнь вокруг казалась серой и опасной, такой же, как и люди в блеклой бесформенной одежде. Только теперь Ксавьер понимал, насколько Эрик был прав, когда решил найти для него сменную одежду, ведь в своей старой шубе он бы выделялся среди местных жителей так же явно, как чернильное пятно на белоснежной скатерти. Люди двигались угловато и торопливо, словно боясь друг друга или ожидая нападения. На Эрика при его вооружении косились с опаской и враждебностью, но никто не решался сказать и слова, лишь обходя его стороной. Чарльзу оставалось только не отставать от своего сопровождающего и не встречаться взглядом с жителями деревеньки. Пришлось пройти через полупустой рынок со скудными прилавками, возле которых все же теснились люди в надежде добыть немного хлеба. Здесь же им попалась пара стражников, которые со скучающим видом патрулировали улицы. Один из них покосился на груженого поклажей Эрика и, явно приметив такого путника, что-то сказал своему напарнику, после чего оба сразу же направились к ним.

— Черт, — пискнул Ксавьер, но Леншерр только мягко коснулся его плеча.

— Все нормально, не нервничай.

— Откуда путь держите, господа хорошие? — с противной ухмылкой, не предвещающей ничего хорошего, спросил тот из стражников, что был постарше, почесав косматую неровную бороду.

— В Гринвальд, — спокойно ответил Эрик. — Хотим подальше убраться от той бойни, что идет на границах.

— А воевать, значит, за родные края не желаем?

— Я свое отвоевал, — Эрик, вроде бы, произнес это спокойно, но даже у Чарльза от его слов мурашки побежали по спине. На секунду он даже обрадовался, что Леншерр с ним, а не против него.

— Угу, ветеран, понятно. Ну, допустим. А мальчонка тоже воевал? Или просто дезертирует?

— Он со мной. Какие-то проблемы? Мы спешим, — Чарльз был готов поклясться, что Эрик вот-вот сорвется и нападет на них, но вместо этого тот только очень странно, хищно улыбнулся и подошел ближе к охраннику. — Мы проделали долгий путь и хотели бы отдохнуть, — Ксавьер с трудом заметил блеск золотых монет, которые Эрик передал стражнику.

— Не беспокойтесь, господа. Для того стража и нужна, чтобы вы ни о чем не волновались, — довольно усмехнулся стражник и вместе с напарником направился дальше «патрулировать» улицу.

— Ты же говорил, деньгами лучше не светить, — зашептал Чарльз, как только они отошли достаточно далеко.

— Нет, я сказал, что не стоит покупать лошадей, а то, что мы расплатились со стражей — дело вполне привычное. Для деревни и для них. Думаю, практически любой житель нашел бы, чем отблагодарить их за тихие ночи, если, конечно, не хочет, чтобы стража устроила ему проблемы. Сам видел, их тут всего ничего, но в городе все равно слишком мало мужчин, способных сражаться.

— И все же это неправильно.

— Сейчас не время восстанавливать справедливость, ваша милость. И… мы пришли, — Эрик кивнул на небольшой двухэтажный домик с покосившейся крышей. — Хозяин дал мне ключ.

— Как ты убедил его? — насторожился Чарльз, оглядевшись вокруг и с трудом представляя, что хоть один местный житель был готов вот так просто впустить в свой дом незнакомцев.

— Неважно, — Эрик отпер дверь и подтолкнул Ксавьера вперед.

— Он жив? — в ужасе зашептал Чарльз и вцепился в руку Эрика мертвой хваткой, даже не заметив, как по рукаву его теплой куртки начал расползаться тонкий слой инея.

— Жив, успокойся. Все с ним в порядке, — отчего-то волнение юноши забавляло его спутника, и он снова улыбался своим странным оскалом, почему-то бережно коснувшись подбородка Чарльза. — Все хорошо, ваша светлость, а теперь переодевайтесь. Мы не задержимся надолго и скоро снова отправимся в путь.

— А ты не останешься? — удивился Ксавьер.

— Я раздобуду нам лошадей, — пояснил Эрик и, оставив вещи в прихожей, скрылся за дверью, пообещав скоро вернуться.

Чарльз еще несколько секунд смотрел на запертую дверь, не в силах сдвинуться с места и все еще чувствуя короткое прикосновение Эрика к своему лицу.

— Черт, — Ксавьер прикусил губу и, подхватив сумку, торопливым шагом направился в свободную комнату, в которой была одна только кровать, устланная стеганым пледом. Но благодаря горящему в камине костру в комнате было тепло и уютно. Юноша снял с себя пальто и достал остальную одежду, которую раздобыл для него Эрик, критично осмотрев штаны из грубой черной ткани, белую рубаху и серый свитер из овечьей шерсти. И снова этот запах хлева.

Ксавьер вздохнул и принялся раздеваться, без особого сожаления расставаясь с дорогой одеждой, расшитой причудливыми узорами. Она бесформенной кучей упала на неровный деревянный пол, и юноша сел на кровать, чтобы стянуть свои сапоги.

Следовало бы быстро переодеться, а дальше просто дожидаться Эрика у дверей. Чарльз знал это, понимал, что дорога каждая секунда, вот только в теле снова появилась неприятная слабость. На мгновение закружилась голова. Юноша тихо замычал и потер виски, отгоняя навязчивый шепот у себя в голове, стараясь не прислушиваться к словам в этом гуле.

Не думать о них, нет, не дать им заполонить его собственные мысли. Пусть будет что угодно другое…

Чарльз вцепился в мягкий плед и зажмурился, стараясь сосредоточиться на чем-то одном. И все, о чем он мог думать — об Эрике. Его высокий сильный силуэт и хищная улыбка, легкие касания и внимательный взгляд…

Его сильные руки, касающиеся дрожащего тела Чарльза, обнимающие его. Горячее тело, согревающее его. Властный голос. Успокаивающий.

Ксавьер тяжело дышал, даже не заметив, как повалился на кровать. Однако слабость отступила, снова позволяя спокойно слышать собственные мысли, хоть на душе все еще ощущались острые когти страха. Это происходило все чаще, и Чарльз не знал, как это остановить. Он был рад, что Эрик не застал его таким. Только не он. Воин и так видел Ксавьера слишком слабым, а, увидев его таким… Чарльз вовсе не был слабым или больным. И больше всего сейчас он боялся, что Леншерр будет считать его именно таким.