Анастасия Эльберг - Бледнолицый бог

Несколько попыток «поймать» витавший над городом страх потерпели наудачу — Незнакомец был слишком слаб для такой сытной пищи. И с каждым днем слабел еще больше, а поэтому чувствовал, что путешествие в деревеньку на горе закончится плачевно, и далеко уходить нельзя. В итоге он сам загнал себя в ловушку, и время играло нам на руку. Веста, бдительно караулившая единственный вход в город, заметила его во время последнего визита и решила припугнуть. Наверное, этот наглый малый свято верил в то, что ее шакрам по чистой случайности рассек воздух в миллиметре от его головы и не попал в цель. Хозяйка шакрама со свойственным ей великодушием простила его: он был слишком молод и не знал, что она не промахивается никогда.

Конечно, мы могли оставить его умирать, если бы не одно «но»: кинжал. Великая Тьма знает, в чьи руки он может попасть, брошенный тут без присмотра. Нарваться на очередного вампира с еще не обсохшей кровью создателя на губах, который способен серьезно ранить старшего карателя и так хорошо управляется с оружием, не хотелось.

Я шел медленно, иногда останавливаясь и прислушиваясь. Кое-где потрескивали ветки, птицы щебетали и насвистывали на все голоса. Обычная музыка леса, с которой знаком каждый, кому доводилось попутешествовать под зеленым пологом. Никаких следов чужого присутствия. Прятался Незнакомец хорошо и еще не ослабел настолько, чтобы потерять бдительность. Что же, тем лучше. В разы легче найти того, кто в своем уме — поведение таких легко понять и отследить. А вот если бы он окончательно рехнулся, нам с Даной пришлось бы искать иголку в стоге сена.

Очередная птица, притаившаяся где-то неподалеку от меня, пронзительно запищала — звук оборвался на высокой ноте. Я снова остановился и замер. В чаще усеянного мелкими красными ягодами кустарника, образовавшего уютный природный грот, кто-то проходил, и то было крупное животное. Медведь? Вряд ли, ими тут не пахло. Олень? В такие дебри он бы не пошел, даже за лакомым кусочком. И тут я увидел едва заметные следы. Примявшее траву существо шло быстро, ступало легко, и — это было очевидно — передвигалось на двух конечностях.

Еще несколько минут пути — и я уже различал цепочку следов. Она привела меня на небольшую поляну, где под раскидистым деревом мирно дремал Незнакомец. Хотя нет, онспал, и очень глубоко. Для того чтобы разбудить его, мне пришлось тихонько свистнуть. Наш с Даной знакомый вскочил на ноги и выхватил из висевших на поясе ножен кинжал.

— Не нервничай, — успокоил его я. — У меня нет оружия.

Незнакомец с подозрением оглядел меня. В его глазах больше не было знакомой мне уверенности в собственных силах. Самый обыкновенный голодный вампир.

— В чем подвох? — осведомился он.

— Ни в чем, — ответил я, присаживаясь на большой камень. — Напомни, как тебя зовут? Кажется, Жак?

— А какое тебе, собственно, дело?

— Если ты не хочешь называть мне свое имя, то я буду звать тебя Жаком, ладно? Мне не очень нравится это безликое «Незнакомец».

Жак колебался, размышляя о том, спрятать ли кинжал. Наконец, он принял решение держать его наготове.

— Тихое местечко, — снова заговорил я. — И такое романтичное. Птицы, река. Жаль, нет еды.

— Предлагаешь перекусить тобой? — На его лицо вернулась прежняя самоуверенная улыбка. — Я не против.

— Жаль, но мне придется тебе отказать. Хотя, если бы ты не пролил немного моей крови в тот памятный день, я бы подумал на этот счет.

— Перейдем к сути, каратель. Чего тебе надо?

— Меня зовут Винсент. Ты можешь обращаться ко мне по имени.

Жак поморщился.

— Так чего тебе надо, каратель Винсент?

— Я хочу кое-что тебе предложить. Ты отдашь мне свой кинжал. А я лично приведу тебе человека. Или, если один не насытит тебя, двоих.

Несколько секунд он вглядывался в мое лицо — наверное, пытался понять, шучу ли я или же говорю серьезно — а потом расхохотался.

— И ты на полном серьезе думаешь, что я отдам тебе кинжал?

— Ты не согласен? Очень жаль.

С этими словами я поднялся, и Жак занес руку с кинжалом.

— Оружия у тебя нет, за такой короткий срок ты вряд ли успел восстановить силы, так что и на серьезное ментальное усилие не способен. Так что не советую рисковать — у меня плохое настроение, и рука может дрогнуть. Сам знаешь, как это бывает.

— Скажи мне, откуда ты родом?

На секунду Жак остолбенел и даже опустил оружие, но потом поднял его снова.

— Из небольшой деревеньки под Флоренцией, — ответил он.

— Красивый город, я там бывал. Наверное, у тебя было много братьев и сестер?

— Нет, нас было только двое — я и мой старший брат. Отец, плотник, учил нас работать с деревом, говорил, что… — Он запнулся и недоуменно воззрился на меня. — Что за черт?!

— Плотник. Уважаемая профессия. Вы с братом с малых лет помогали отцу и зарабатывали на жизнь?

Вместо ответа Жак поднял левую руку с растопыренными пальцами — жест, который был известен молодым карателям как защита от магического воздействия. О том, как именно его применяют, они узнавали позже и удивлялись собственной глупости: без ментального контакта с «нападающим» он не работал.

— Силенок на боевую магию у тебя не хватает — и ты решил заговорить меня до смерти? Очень забавно. Но не выйдет!

— Ты можешь молчать. Посмотрим, получится ли. Так что было дальше? — задал я очередной вопрос. — Вы переехали во Флоренцию?

— Да, но там нам жилось тяжело — работы у отца почти не было, и деньги буквально утекали сквозь пальцы… — Жак зажал рот рукой, словно пытаясь удержать слова внутри. Он уже отпустил кинжал, и теперь сосредоточился на борьбе с собой. Простенькое заклинание работало так же хорошо, как и в детстве, когда я, никогда не спавший по ночам, доводил своих нянь (а заодно и Амира, который пытался уснуть) до изнеможения «просьбами» рассказать еще одну сказку. — И вот однажды мы… черт! Ну, хватит! С этим пора кончать!

Он попытался поднять оружие, но у него ничего не получилось. Незнакомец посмотрел на кинжал, потом — на меня. Я сочувственно поцокал языком.

— Ты не потерял ни капли своей драгоценной крови, но уже не можешь сосредоточить внимание больше чем на одном предмете? Как обидно. А ведь существо с очень хрупким организмом, которому ты не так давно угрожал, стоит перед тобой безоружное.

Жак издал звук, похожий на рычание. Я понимающе кивнул ему.

— Что случилось? Я просто повторил то, что ты говорил мне несколько дней назад. Не думал, что это тебя так разозлит.