Афет Сариев - Колония строгого режима

Правда, он длится не больше одной ночи и никогда не повторяется в течение зимы. Но, оказывается, тут происходит подобная погодная аномалия, как краткое резкое падение температуры. Пик холода, когда человек по неосторожности в эту ночь вышедший из дома — не вернется.

Оказывается, по окончании этой ночи, целую неделю, охотники носят мясо насмерть замерзших животных. Их даже теплые шкуры не спасают, если не спрятались в глубокой норе.

Толстый слой поверхности всех озер и рек превращаются за ночь в куски льда. Но только на ночь. С утра снова погода становится обычной. Льды начинают таять, животные вылезают. Люди продолжают жить, как жили.

Виктор, удивленный услышанным, не понял, как тут такое может случаться. Должно быть логичное объяснение такой аномалии. А у него его не было.

— Когда ждать такую ночь? — встревожено спросил он у жены.

— Перед этим небо весь день сверкает. Сам увидишь.

— Вот как? — обалдел от необычной информации Виктор. — И что надо делать тогда?

— Много шкур и дров запасать. Никуда не выходить в эту ночь. Это не страшно, если готовиться, — успокоила его Мила.

— Вот так новый год! Надо нашим тоже рассказать.

Но пока все, вроде, было как обычно. Дождь, иногда снежок. Ну и порой сильные холодные ветра.

По проекту Федора, согласованного с расчетами Виктора, установили на специальном фундаменте почти целиком металлическое наклонное водяное колесо. А на вершине другое, ведомое. Оба колеса быстро завращали двухсотметровый жгут. Теперь, лебедка гоняла подъемник по ту сторону скалы вверх-вниз с такой скоростью, что пятнадцати минут на это хватало.

Виктор уже стал опасаться за надежность втулок, решил сменить их на более массивные и качественные.

Кроме того, обязал дозорных, у лебедки и колеса все трущиеся детали часто смазывать густым жиром.

На вершине еще построили кирпичную башенку, окнами с двойным остеклением.

Башня дала возможность в любую погоду с достаточным удобством наблюдать окрестности. Конечно, только не в ночь мороза.

На плато тоже производились усовершенствования.

В кузнице стало легче дышать. Вот уж кому не будет страшен ночь мороза.

Виктор даже подумал, что все могут забиться на ночь в кузницу и не заметить ничего необычного. Но сразу вспомнил, что меха встанут, если поток замерзнет. Следовательно, и печи встанут. Хотя, пока остынут и ночь пройдет.

А еще получена была первая партия свинца и серы. Правда, серы было в десять раз меньше чем свинца, но для изготовления серной кислоты, что требовалось для извлечения фосфора из костной золы для достаточного количества спичек, вполне хватало.

Кузнецы под чутким руководством своего начальника, Сергея, сначала галенит подвергли окислительному обжигу, с добавлением ржавчины железа и просеянным песком, используемым в производстве стекла. Затем, плавили в древесных углях, до получения жидкого свинца и еще не сжиженной серы.

А Сергей, тем временем, добывал фосфор из животных костей в сооруженной специальной печи в другой пещерке. Этим он и был сейчас занят вместе со своей бригадой из свободных от работ парней. Здесь у него стояли уже два странных сооружения, мало похожих на предыдущие печи. Первый, который Сергей называл трубчатой печью, целиком был из огнеупорной керамики. Состоял из двух пятилитровых чанов, соединенных параллельно двумя вытянутыми емкостями с тяжелыми крышками. Под одним установил глухое горнило, а с боку привнес трубку от меха. В него он загружал растолченные минералы серы, а в другой вытянутый сосуд — ржавые опилки. После перегонки, на выходе получал серную кислоту.

Вторая печь была покруче, и тоже имела странную конструкцию. Чем-то напоминала русскую печь, на которой в свое время катался небезызвестный Иванушка дурачок.

Но существенные отличия тоже были. Вместо Иванушки на печи восседал большущий глиняный чан, а в боковой полости печи обжигались кости, которых потом перемалывали до белесой золы.

Сергей эту золу погружал в чан, заливал крутым кипятком и при тщательном перемешивании доливал серную кислоту до пенящего состояния.

Процесс был долгим. Чуть ли не двое суток подряд посменно этим занимались все свободные мужчины колонии.

Потом еще целый день он отстаивал все это под залитой водой. Так удалялся гипс.

Еще много раз промывал потом то, что оставалось, прежде чем перелить для фильтрации в свинцовый ящичек с дырчатым дном и покрытым песочком.

И, наконец, выпарка, прокалка в глиняном чане, того, что оставалось.

Этим долгим, но в принципе, простым методом Сергей получил самый настоящий фосфор.

Теперь ничто не мешало ему приготовить зажигательную смесь для первых спичек этого мира.

Изготовление самих спичин Сергей поручил Виктору, так как считал, что он придумает быстрее и лучше. А имея такого мастера, как Федор, это уже была не проблема. Виктор только изобразил на бумаге резец рубанка, кромка которого должна состоять из нескольких заостренных спереди трубочек под снятие палочек спичин, как стружек.

На следующий день такой рубанок уже лежал на верстаке.

Федор продемонстрировал ему на куске сосновой доски его работу и, как всегда, заработал очередную похвалу.

Палочек настругали уйму. Под шаблон нарезали их до приличествующих спичкам размеров и поручили паре девчонок клепать для их упаковки кусочки бамбука, затыканные деревянными пробками.

Виктору оставалось поручить другой паре девчонок макать концы спичек сначала в сковороду с жидкой серой, а следом в сковороду с зажигательной смесью, состоящей из коктейля перекиси свинца и фосфора в воске. После этого подсохшие спичины легко воспламенялись от трения обо что угодно.

Казалось бы, что такое спички по сравнению, скажем с токарным станком или домной, но это, оказывается не так.

Вынужденное поддерживание вечного огня или трудоемкое его добывание оставляла колонию со всеми ее другими достижениями все равно в примитивном состоянии. А такая малость, как спичка, сразу бросала ее прогресс далеко вперед. Вот такой парадокс!

Кузнецы тоже выполнили заказ Виктора и отлили нужное количество чугунных труб. Несколько из них в раскаленном состоянии погнули под прямым углом. Теперь куда угодно можно было легко протянуть водопровод.

Как уплотнитель стыков идеально подошли нарезанные в полосы те же сванговые трубки. Этот удивительный природный материал не только со временем не терял свою упругость, но как оказывается, совершенно не поддавался, ни гниению, ни усушке.

Пока что, без контакта с потоком, эти трубы проложили до бани. Нужен был вентиль на тот конец. По чертежам Виктора, Федор уже работал над его созданием.