Юлия Фирсанова - Загадка Либастьяна, или происки богов

  - На то, чтобы переправить людей, у тебя есть двадцать один день, - ничем не выдавая своей слабости, хотя богиня и понимала, что брат держится на ногах лишь благодаря несокрушимому стержню воли, уверенно и твердо констатировал Тэодер.

  - Это и есть врата? - спросил мужчина, неуверенно вытягивая руку в направлении радужного великолепия.

  - Разумеется, - подтвердила богиня, чуть отстраняясь от брата, не потому, что не доверяла, а всего лишь затем, чтобы не давить на него своим весом. Применять восстанавливающие заклятья, чтобы избавиться от слабости, прямо здесь и сейчас было бы открытым неуважением по отношению к Силам. Уплаченную энергию надлежало пополнить естественным путем. Сглотнув, Элия продолжила лекцию: - Но в отличие от любых дверей, глосс, эти открываются только в одну сторону. Прошедшие арку врат не смогут более вернуться назад. Бери вещи, еду, все и всех, кого пожелаешь, контроль над вратами мы оставляем тебе. Никто их не пройдет их против твоей воли и, когда ты минуешь арку, портал закроется окончательно. И еще учти, помогавшие нам Силы очень не любят миры, где имеет власть техника. Надейтесь только на себя. Впрочем, когда на кону стоит жизнь, все прочее перестает иметь цену. И отнимая одно, судьба щедрой рукой дарует иное взамен. Вы уйдете в мир, где свободное течение энергий вернет естественную магию вашим телам, глосс.

  - Магию? - удивился оборотень.

  - Вы будете истинными драконами, - усмехнулся одними губами Тэодер.

  - Четыре лапы, хвост, крылья, броня чешуи, пасть, полная острых зубов, - весело добавила подробностей Элия, выводя мафиози с Эйдинга из конкретного ступора под громадьем свалившейся информации.

  - Мы в расчете, глосс? - уточнил Тэодер, полуобернувшись к мужчине.

  - И даже более того, господин, наш клан в вечном долгу перед вами, - справедливо признал оборотень и опустился на гравийную дорожку, не думая о сохранении чистоты костюма или острых камешках, впивающихся в кожу сквозь ткань.

  Глосс встал на колени перед Элией и Тэодером, оперся на дорожку руками, и простерся ниц так, как в Эйдинге самые фанатичные из верующих простирались лишь в Храме Четверых. Губы глосса коснулись краешка ботинка принца, потом сапожка богини. Понимая, как важен сей жест для дракона, лоулендцы не сделали попытки остановить его, молча принимая дань бесконечной признательности.

  'Кажется, в новом мире клан Вайдун будет поклоняться двоим', - предрекла принцесса, в задумчивости коснувшись подбородка. Первые крохи силы, отдаваемой глоссом в качестве непроизвольного, но оттого не менее бескорыстного дара преклонения и бесконечной признательности, коснулись богов.

  'Разве мы этого не заслужили?' - так же мысленно ответил ей брат на прощанье, и боги исчезли из Эйдинга, оставив глосса с его новой верой и многочисленными заботами о переправке клана и союзных ему в иной, действительно лучший мир. Оборотню предстояла титаническая работа, но, отдавая приказания, мужчина улыбался. И улыбка эта появлялась на его губах не только тогда, когда он думал об обретенном праве на жизнь, но и когда вспоминал о леди с медовыми волосами, перевернувшей вверх тормашками не только его кресло, но и всю его судьбу.

  Глосс с далекой юношеской поры обучения в академии искусств не обращался к живописи, но сейчас вновь почувствовал тягу к кистям и краскам. Дракон точно знал, какой портрет он желает создать и очень надеялся, что его жалкого умения хватит, чтобы запечатлеть хоть тысячную долю красоты той, которую нельзя, невозможно забыть.

  Сама же 'незабвенная' леди, благополучно расставшись с кузеном, собиралась вернуться в Лоуленд, чтобы чуть-чуть отдохнуть, пока дрых без задних ног измотанный прогулками по болоту, королевскими поручениями и личными сердечными страданиями Рэт Грей. На то, что времени достанет и на еще одно не то, чтобы слишком срочное, но оттого не менее важное дело, Элия, наученная горьким опытом, не смела и надеяться.

  Звоночек упреждающего заклятья-будильника застал Богиню Любви на грани плетения заклятья телепортации. Чертыхнувшись мысленно, усталая женщина сменила параметр направления в чарах и материализовалась в спальне одного старинного особнячка.

  Его франтоватый фасад серого камня с розовой искрой выходил на улицу Туманов и как нельзя более вписывался в антураж. Элегантные занавеси на высоких окнах казались прозрачными, но, если случайный зевака начинал приглядываться, силясь рассмотреть что-нибудь из происходящего в стенах здания, то с разочарованием признавал невозможность такого рода забавы и грешил то на пасмурный денек, то на чересчур яркое солнышко. Туманный шелк надежно хранил тайны владельца.

  Так что принцесса не опасалась досужих сплетников, спокойно являясь с неофициальным визитом к приятелю-графу. Рэт обнаженным валялся на белоснежных, в пику ненавистной грязи, шелковых простынях в теплой постели. Откинувшись на роскошные подушки, шпион задумчиво жевал большую шоколадку с орехами. Свободная рука свисала к вазе с внушительной горкой конфет на низком столике и лениво перебирала содержимое.

  - Королева моя дорогая? - приятно удивился Грей неожиданному визиту.

  Элия по-хозяйски оглядела жилистую тушку и посвежевшее лицо, с которого исчезло выражение крайней усталости за гранью изнеможения. Ночь здорового сна под целительным заклятьем в стенах родного дома оказала волшебный эффект.

  Едва вернувшись домой, принцесса открылась миру, впитывая всеми фибрами души силу Источника, щедро разлитую в Лоуленде. Магическое истощение быстро сходило на нет, до полного восстановления было еще далековато, но свалиться прямо здесь и сейчас, встревожив друга, уже не хотелось.

  - Прекрасное утро, милый, - опустившись на край кровати, поздоровалась принцесса.

  Официально-строгий наряд ее мало вязался с простецким визитом, потому Грей промычал что-то приветственное и вздернул бровь в знак вопроса.

  - Пришла с проверкой твоего самочувствия, - оповестила Элия.

  - О, - польщенно ухмыльнулся хитрюга-Рэт, - начнем прямо сейчас?

  - Пока ограничимся внешним осмотром, - улыбнулась в ответ богиня, чмокнула друга в кончик длинного носа, придававшего подвижному лицу мужчины особый шарм, и одновременно пригляделась повнимательнее к тонким структурам бога. Вчера они подверглись серьезному удару штормовой силы любви, но после аккуратного снятия воздействия, никаких патологических изменений Элия не нашла.

  - Ты насчет вчерашнего беспокоишься? - невольно передернуло от ужасных воспоминаний о собственном безумии Грея, он даже притянул к себе одеяло из тончайшего пуха кентая, кутая плечи. - И как я, свихнулся?