Штефан Руссбюльт - Долина Граумарк. Темные времена

Снаряд еще не долетел, а полурослик уже понял, что упустил свой шанс. Словно крохотная комета с зелено-коричневым хвостом, желудь пролетел через всю комнату, промахнулся мимо красно-коричневого солнца Отмана на добрых три фута и просвистел над головой Пепельного.

То ли инстинктивно, то ли из озорства — Мило так и не понял по лицу туннельного карлика, — но рука Пепельного метнулась вверх и схватила трепещущие концы петли. Вес желудя и сила, с которой метнул его Мило, заставили стоявшего на узком карнизе карлика потерять равновесие. Взмахнув руками, стоя на одной ноге, он пытался восстановить его, но все было тщетно. Пепельный рухнул вниз без единого звука.

Отман видел все это краем глаза. Он медленно повернул голову и мгновение смотрел на место, где только что стоял его помощник. А затем, разозлившись, повернулся к Мило и Рубинии.

— Я предупреждал тебя, Мило Черникс! — заорал он. — Твои детские попытки помешать моему замыслу дорого тебе обойдутся. Я покажу тебе, что значит связываться со мной. На этот раз никто не защитит тебя.

Отман вытянул руку, и пальцы его потянулись к полурослику, словно когти хищной птицы. Прежде чем Мило успел отскочить, прутья клетки расступились, словно по ним нанес удар кулак тролля. Парня подхватила сила, от которой сдавило грудь, и вынесла его из клетки. Он услышал, как прутья решетки снова согнулись у него за спиной. Он повернул голову и увидел Рубинию. Тетя стояла у прутьев решетки и тянула к нему руки. По виду прутьев можно было подумать, что по ним колошматил молотом гном, но они были согнуты настолько близко друг к другу, что тетя не смогла бы выбраться.

— Мило! — умоляющим голосом закричала она.

Но все было напрасно. Мило неотвратимо приближался к магу. С помощью своего заклинания Отман заставил его выплыть на балкон, держа его на расстоянии двух вытянутых рук. Дрожа от ярости, чародей бросил на полурослика рассерженный взгляд.

— Смотри, чего я достиг. А ты, глупый мальчишка, думаешь, что сможешь остановить меня своими детскими шалостями.

Мило подняло еще на шаг. Теперь его ноги были почти на одном уровне с глазами мага. Сила, с которой держал его Отман, едва не ломала ребра. Полурослик дышал с трудом, одновременно с ужасом глядя на разворачивавшийся внизу на поляне у Вороньей башни кошмарный спектакль.

Там толпились сотни медленно шаркающих фигур. Даже сверху Мило видел, что к башне направлялись не нормальные граждане Серого порубежья, а ожившие мертвецы. У многих не хватало каких-то частей тела, по большей части рук, но были и такие, кто ковылял на одном, а то и двух обрубках ног. Другие отличались заметно более деревянной походкой. Мужчины в кольчугах, с широкими мечами и щитами, два гнома, вооруженные кирками, молодой дворянин, одетый в синие шаровары и белую рубашку, где на груди красовалось большое темно-красное пятно. Значит, вот она, армия предков, о которой говорил Ксумита, которая должна повергнуть страну в пучину гибели. Армия, разрастающаяся с каждым убитым врагом. Скоро она будет состоять не из жалких останков, нет, с каждым павшим воином она получит полноценных бойцов.

При мысли об этом Мило содрогнулся. Его охватила паника. Он мог думать только о том, что ни в коем случае не хочет окончить свои дни вот так: безвольной нежитью, управляемой безумным магом. Смутное представление о том, как будет выглядеть его смерть, появилось у него, когда он взглянул на фундамент Вороньей башни, на то место, где, как он предполагал, лежали Пепельный и Нельф. Долго их искать не пришлось. Оба маленьких тела лежали на мощеном дворе, где запасали дрова на зиму. Пепельный, падая, судя по всему, переломал себе все кости. Руки и ноги были раскинуты в стороны, а маленькая спина изогнута дугой. Рядом лежал Нельф. Казалось, он спит. Лицо его смотрело вверх, руки и ноги были прижаты к телу. А вокруг головы разлился темный ореол.

Мысленно Мило представил себе, что лежит рядом с ним. Глаза открыты, устремлены на балкон — туда, где стоит его будущий повелитель. После смерти он наверняка ничего не сможет ему противопоставить.

— Посмотри на них, — прошипел Отман, который, судя по всему, понял, что творится в душе у Мило. — Может быть, тебе и жаль их, но в принципе, они свободны. Свободны от жизни, полной зависти, недоверия и тревог. Их вырвало из пучины жалкого существования, теперь они просто пустые оболочки. Кровь Младшего отравила их мертвые тела. Они были в тягости ослеплением и заблуждениями, как и все живые. Но, в отличие от них, мертвые не знают, что с этим делать, поскольку теперь их головы свободны от размышлений. Они уже не могут ссориться из-за старого дуба, на котором весной не распустились листья. Их не мучит давняя вражда, какая существовала между гномами и эльфами. Они не чувствуют, что подчиняются чему-то высшему. Но если удастся вдохнуть в них мысль, они становятся словно одержимы ею, и эта одержимость заставляет их восстать из могилы. Я хозяин и повелитель их, я — голос в их головах. Они последуют за каждой мыслью, которую я им внушаю, и пойдут за ней до конца. Посмотри на них, Мило Черникс, вскоре ты станешь одним из них. Никто, ни живой, ни мертвый не сможет противостоять моей воле.

Мило почувствовал, как увеличилось давление на грудь, словно в него вцепилась чья-то невидимая рука и начала медленно сдавливать в кулаке. Мило продолжал двигаться к парапету. Тело его постепенно переворачивалось горизонтально. Голова уже поднялась над балконом. Снизу на него уставились сотни мертвых глаз. Он знал, что они смотрят не на него, а на шар из крови бога и его создателя. Но это ничего не меняло. Стоит ему упасть, и все взгляды устремятся на него.

Мило готов был услышать голос Цефеи или, по крайней мере, отца, который скажет ему, что он сам виноват во всем. Но полурослик не слышал голосов, а только биение собственного сердца.

Возможно, это было что-то вроде защитного механизма, заставлявшего Мило неотрывно глядеть на небольшую группу оживших мертвецов, которые, в отличие от всех остальных, повернулись к Вороньей башне спиной. Но наверняка дело было и в некоторой наглости, присущей полуросликам, и желании Мило непременно оставить за собой последнее слово, потому что, превозмогая смятение, он сказал:

— Они не пойдут за вами, и я не собираюсь этого делать, — он попытался поднять руку, но не сумел.

Невидимая сила сдавила его еще сильнее. Мило почувствовал, как впиваются в мясо ребра. Все органы были словно заперты в клетке, прутья которых стискивали его все сильнее и сильнее. Чтобы сделать вдох или выдох, приходилось прилагать сознательные усилия. Сердце сопротивлялось давлению и билось в груди, словно обезумев. «Должно быть, именно так чувствуют себя те, кого пытается раздавить великан», — подумал Мило. И когда он подумал, что Отман сожмет его еще раз, а затем швырнет оземь, заклинание ослабло.